— Думаю, — снова добавляет Мейсон, — он не упоминал о клубе. У нас ничего не было. Нам никто не ответил. Если бы твой отец думал, что ты у нас в руках, он бы уже пришёл.

— Может быть, — бормочет Кода. — Может, и нет. Он бы знал, что Трейтон имеет дело с клубом. Такой умный человек, он мог наблюдать, выжидать…

— Он повесил на неё мишень, — говорит Бостон, — а это значит, что он не знает, где она, иначе не стал бы беспокоиться. Я предполагаю, что Трейтон вёл дело не совсем чисто. Думаю, наркотики, которые он перевозил с помощью Скарлетт, не были частью операции, которую он проводил для Шанкса. Я думаю, у Трейтона были сомнительные наклонности, и он провернул два дельца, поэтому он запаниковал, когда в дело вмешался клуб. Моё предположение? Он, наверное, сказал ему, что подцепил девчонку, сложил два и два, и мы прикончили его прежде, чем он успел что-то сказать о клубе. Что для нас большая удача. Чертовски повезло.

— Думаю, Бостон прав, единственное преимущество, которое у нас есть сейчас, это то, что он, похоже, не знает, что ты с нами. Он знает, что ты жива. Знает, что ты задавала вопросы на улице. Но мы сохранили всё в тайне. Единственным человеком, который знал о нашем участии, был Трейтон.

— А Трэйтон самоуверен, — добавляет Скарлетт. — Бостон прав, он бы не стал выполнять приказы. Трэйтон работал на Трэйтона. К тому же он был умён. Он бы попытался справиться с этим самостоятельно, гарантирую это. Он, по сути, управлял всем, в то время как её отец, очевидно, всё ещё возвращался к своим обязанностям. Он был лидером. И ему бы это понравилось. Он ненавидел подчиняться приказам, а это значит, что, скорее всего, он думал, что сможет решить проблему сам, как упоминал Бостон. Я бы сказала, что именно поэтому он ничего не сказал её отцу.

— Ты права, дорогая, — Малакай кивает, — это означает, что на данный момент у нас преимущество. Но это ненадолго.

— Нет, — говорит Кода хриплым голосом. — Ему просто нужно начать задавать вопросы, и в конце концов наше имя будет раскрыто. Трейтону помогали, когда он перевозил наркотики в автобусе Скарлетт, эти люди знали о нашем участии, и не займёт много времени, чтобы это всплыло.

— Нет, этого не произойдет, — соглашается Малакай. — Именно поэтому нам нужно действовать сейчас.

— Что вы собираетесь делать? — я спрашиваю их. — Поскольку он опасен, я пыталась справиться с ним раньше, но это не сработало.

Кода сурово смотрит на меня.

— Это потому, что ты оставила его в живых. Мы не планируем этого делать.

Я сглатываю, но киваю.

Я хочу, чтобы он умер.

Хочу, чтобы он сгинул.

Наверное, больше, чем кто-либо другой.

Определённо больше, чем кто-либо другой.

Если это делает меня таким же чудовищем, как и он, то так тому и быть.

Я хочу покончить с ним.

Глава 10

Кода

Сейчас

— Придётся приложить больше усилий, чем я думал, чтобы победить его, — говорит Малакай, поднося сигарету к губам и глубоко затягиваясь.

Из хижины доносится смех, смех девушек, которые устроили вечеринку в доме после того, как Чарли рассказала нам свою историю. Ну, это часть её истории. Она умалчивает о том, что, по мнению Малакая, совершенно нормально. Я не согласен; думаю, нам нужно знать всё, чтобы быть в состоянии сделать это должным образом, но я поговорю с ним об этом позже.

— Совершенно верно, — соглашается Маверик. — Думаю, мы должны подойти к этому вопросу с другой стороны. Чарли была умна, сделав то, что сделала. Для девушки, которая живёт одна, это был её единственный выбор, и она сделала правильный выбор.

— Да, — соглашается Мейсон, — но мы не можем пойти в полицию, как и не можем взять на себя что-то настолько серьёзное. Мы никогда не сможем разрушить что-то настолько крупное. Не избежав гибели.

— Итак, какие у нас есть варианты? — бормочет Бостон, затягиваясь очередной сигаретой.

— Думаю, мы найдём кого-нибудь другого, кто сделает за нас грязную работу, — говорю я, уставившись на Малакая.

Он прищуривает глаза.

— Мне интересно. Продолжай.

— У таких людей, как он, чёрт возьми, много врагов. Картель. Мафия. Кто угодно. Есть много людей, которые хотят, чтобы они исчезли. Всё, что нам нужно сделать, — это всё организовать, быть чертовски умными и позволить им разобраться друг с другом.

— Как, блядь, нам привлечь к этому кого-то с такой большой властью? — ворчит Маверик. — Никто не согласиться на эту работу.

Я свирепо смотрю на него.

— Когда ты знаешь людей, и ты умён, ты просто подстроишь всё это дерьмо, представив всё так, будто другая сторона начинает войну. Мы знаем достаточно о Бенджамине и спектакле, которым он руководит, и Чарли тоже — она также знает имена и людей. Мы копаем глубже, обставляем всё так, чтобы казалось, что он вмешивается в их дела, мы получаем информацию и, по сути, приводим их прямо к нему.

— Хм, это можно сделать, но у нас нет времени, необходимого для сбора такой информации. Пройдёт совсем немного времени, и он сядет нам на хвост. Нам нужно действовать быстро, — говорит Малакай, проводя рукой по лицу.

Он устал.

Мы все такие.

Но мы также знаем, что у нас нет того, что нужно, чтобы, чёрт возьми, разрушить что-то такого масштаба. Не без сообразительности. Мы рискуем всем нашим клубом, переезжая сюда и пытаясь противостоять им. Даже если мы пригласим других глав, это приведёт к войне, которую мы, возможно, не сможем закончить.

— Тогда какие у нас есть варианты? — спрашивает Мейсон. — Мы не можем рисковать клубом, но у нас не так много времени, чтобы что-нибудь приготовить.

— Можем использовать Чарли…

Мы все смотрим на Бостона, который всё ещё затягивается сигаретой. Он изучает нас всех.

— Он увидит Чарли, он убьет Чарли, — рычу я. — Конец истории. Этому не бывать.

— Он прав, — бормочет Малакай. — Я не могу рисковать ею. Несправедливо.

— Значит, мы, блядь, возвращаемся к исходной точке, — ворчит Маверик.

— У нас есть перспективы. Те, о которых никто не знает, принадлежат нам, — говорю я, начиная чертовски расстраиваться. Возможно, у нас не так много времени, но моя идея, блядь, самая лучшая. — Мы можем послать их, чтобы они заварили кашу. Одного — к Бенджамину, другого — к другой крупной группировке. Всё, что нам нужно, — это передать им немного информации, чтобы они испортили партию и отправили её не на ту территорию…

— А это идея, — говорит Малакай. — Если мы сможем выяснить, куда направляется груз, и перенаправить его на территорию противника, это вызовет войну, и нам не придётся ничего предпринимать.

— Они не разглашают, куда отправляют грузы, босс, — рычит Мейсон. — Они не доверят такую информацию какому-то грёбаному новичку.

— Тогда мы, блядь, возьмём кого-нибудь из них, — говорит Малакай. — Кода прав, Чарли знает имена, нам просто нужно связаться с кем-нибудь, заставить его сказать, что нам, блядь, нужно, и всё устроить. Это возможно. Чертовски рискованно, но возможно.

— Я думаю, ты обрекаешь себя на гребаный провал, — добавляет Мейсон, качая головой.

— А какие ещё, блядь, есть варианты? — рявкаю я. — Кроме того, что нас убьют. Этот человек скоро поймёт, что Чарли с нами, и начнёт нас преследовать. У нас не так много времени на что-либо. Прямо сейчас мы будем работать над тем, чтобы члены клуба не попадались ему на пути. Он будет следить за нами. Так что мы не можем заниматься ерундой. Нам нужен кто-то со стороны.

— Значит, ты собираешься попытаться, блядь, похитить кого-нибудь из двух очень опасных группировок и надеешься, что одна из них сделает то, что ты им скажешь? — ревёт Мейсон в ответ.

— Если Чарли знает кого-то, кого мы, блядь, можем шантажировать, то да, это именно то, на что мы надеемся.

— Ладно, — рявкает Малакай. — Хватит. Хватит, блядь. Мне нужно подумать об этом. Сегодня, блядь, не та ночь, чтобы этим заниматься. Вы меня слышите? Я иду в дом, потому что, по крайней мере, эти чертовы женщины знают, как хорошо провести время.