После учёбы я отвёз Машу в отель. Она категорически отказывалась оставаться одна, и возмущалась, что я безумец, раз не отсиживаюсь вместе с ней в номере. Но я заказал ей большую порцию сливочного мороженого — и дело было сделано. Даже немного обидно стало, что она уже, кажется, не так за меня переживает, а её куда больше волнует, что шарики мороженого растают.

Так что, как только отделался от неё, сразу отправился на встречу с Распутиным. Он, наверное, уже изрядно меня заждался, да и такси из-за дождя заломили цены — ну и времена пошли…

Подпольное казино

Частная комната

Тем временем, в другом конце города, в тёмном кабинете без окон, собрались люди, чьи лица скрывали густые тени. Стены поглощали слабый свет настенных ламп, оставляя лишь мерцание на полированном дереве стола. Один из них ледяным голосом произнёс:

— Вы уверены, что он выжил?

Харитон Борисович сидел в кресле с высокой спинкой. В полумраке были видны лишь его руки в чёрных кожаных перчатках, покоящиеся на массивных подлокотниках, и блеск стального перстня на среднем пальце.

— Так точно, — ответил подчинённый со шрамом, пересекающим переносицу. — Мы использовали достаточно взрывчатки, чтобы стереть с лица земли половину квартала. Но он каким-то образом избежал этого.

В подтверждение своих слов он протянул начальнику разведки Долгоруковых фотографию: на ней голубоглазый мужчина атлетического телосложения беззаботно пил сок на скамейке, разбрасывая семечки стайке голубей.

— Недопустимо. Вы подвели меня, — холодно произнёс Борисович, буравя снимок острым взглядом. Голос его звучал, как сталь, и ни одна эмоция не отразилась на лице.

В тишине закрытой комнаты четверо мужчин обменялись встревоженными взглядами и зашептались между собой. Но их лидер, поправив очки с причудливыми линзами, жестом заставил всех замолчать. Он выступил вперёд и, низко поклонившись, заговорил от имени всех:

— Мы просим прощения и готовы исправиться. Больше такого не повторится. Для нашей репутации и, самое главное, для обещанного вознаграждения это имеет огромную ценность.

Однако Харитон был неумолим. Его густая серебристая борода слегка колыхнулась, когда он сурово заявил:

— Вы уже потеряли моё доверие, — отрезал он. — Теперь этим займутся другие. А вы… свободны.

Подчинённые, одетые в одинаковые чёрные костюмы, вскочили со своих мест. Они понимали, что продолжать бесполезно, и любые возражения могут обернуться против них.

Борисович же, не дожидаясь слуг, налил себе стакан ледяной воды с ломтиком лимона. Покручивая в бокале кусочки льда, он медленно потягивал освежающий напиток и обдумывал новый план.

Одной рукой держа стакан, другой он отправил по секретному зашифрованному каналу сообщение на своём телефоне. Не прошло и часа, как ему пришёл ответ. Теперь Борисович знал местонахождение Добрыни.

Харитон размышлял: если на этот раз действовать быстро и дерзко, то удастся завершить начатое дело. При удачном раскладе даже семья Харитоновых не станет разворачивать серьёзное расследование, если всё пройдёт гладко.

Кабинет Гриши представлял собой удивительное сочетание старинной библиотеки и оккультного храма: полки с книгами тянулись до самого потолка, на полках таинственно поблескивали артефакты, а мягкий свет множества свечей окутывал помещение мистическим полумраком.

— Добрыня! Рад тебя видеть! — воскликнул Распутин, протягивая руку с широкой улыбкой.

— И я рад, Гриша. Ну как там успехи? — ответил я, крепко пожав его руку.

— Есть хорошие новости, — загадочно улыбнулся он, глаза его лукаво блеснули. — Вот, держи документы на твою новую машину, — сказал он, протягивая мне папку.

— Так быстро? Я думал, что процесс займёт больше времени, — удивлённо поднял брови я. Знал, конечно, что для Распутина это не проблема, но чтобы настолько быстро всё уладить — впечатляет.

— Для тебя сделали исключение, — подмигнул Гриша. — Получил её прямо с конвейера. Дополнительные опции выбирать не нужно — она уже полностью укомплектована. Завтра её доставят прямо к Академии.

— Огромное спасибо. Это очень кстати, но после того взрыва в общежитии нас всех попросили пожить в другом месте на время расследования. Ты же вчера внезапно уехал по делам, я даже не успел тебе об этом сообщить.

Гриша нахмурился, его взгляд стал серьёзным.

— Кхм… И что, до сих пор ни единой зацепки? Кому это могло понадобиться?

— Без понятия. Нам с Машей и своих проблем хватает, — вздохнул я.

— Любопытно всё это, — в глазах Распутина зажёгся огонёк интереса. — Интересно, кто быстрее найдёт информацию о подрывнике: я через свои каналы или имперская служба? — усмехнулся он. Вопрос был риторическим, поэтому я лишь покачал головой.

— Ставлю на тебя: у тебя связи не только в высших кругах, — улыбнулся я. — Как что узнаешь, сообщи и мне. Надеюсь, это не на нас с сестрой так неудачно покушались.

— Ага, без проблем. Кстати, может, переедете ко мне? Места у меня хватит, — расплылся в улыбке Распутин.

— Приятно слышать, но мы уже обосновались в отеле «Харитон». Там тоже вполне комфортно и безопасно. Короче, у меня всё под контролем — не волнуйся.

— Ого, не знал, что ты предпочитаешь пафосные места! — рассмеялся Гриша.

— Это временная мера. Безопасность превыше всего.

— Понимаю. Тогда не буду навязываться. Но если что, двери моего дома всегда открыты.

Кто бы сомневался… У нас с ним так всегда: стоит мне только задержаться, как секунды превращаются в часы. Гриша умеет разговорить собеседника, как никто другой, да и сам обожает хорошую компанию и веселье. Ему только в радость, если кто-то из друзей поселится у него. Но он и так чертовски много мне помогает; не хватало ещё, чтобы я жил у него. Это уже перебор, как по мне.

Мы договорились, что он доставит машину в отель, и я уже собирался откланяться, но Гриша, как всегда, уговорил меня задержаться. У него вроде бы должна была быть деловая встреча, но он предложил перекусить вместе и посмотреть бейсбол в уютной кафешке под офисом.

Вернулся в отель я только вечером, а там Маша места себе не находит — и вовсе не из-за того, что у неё закончилось мороженое, а из-за наших родителей.

Мы устроились в гостиной. Маша заварила ароматный травяной чай, и его успокаивающий запах наполнил комнату. Но, судя по её беспокойному виду, чай не особо помогал. Она начала говорить взволнованно и быстро:

— Добрыня, родители уже два дня не выходят на связь и не отвечают на сообщения. Это на них не похоже.

Я на мгновение задумался, глядя на игру огней ночного города за окном. Сердце сжалось от тревоги.

— Связь сейчас нестабильна из-за войны, и ты должна это понимать. Я вчера говорил с братом — у них всё относительно нормально, — при этих словах меня слегка передёрнуло: в разговоре с Артуром меня уж больно насторожила его фраза о том, что отец скоро полностью закроет вопрос с войной.

Отец… Закроет… Ничего более бредового представить не могу. Кто знает, что ему придёт в голову на этот раз.

Зная его, он способен пойти на любые сделки с кем угодно, как в прошлый раз, лишь бы добиться перемирия. Но я таким сделкам не доверяю — и не без оснований, увы…

— Не волнуйся, Маша, всё будет хорошо. Мы будем на это надеяться. Сейчас главное — позаботиться о себе и дождаться новостей, — произнёс я дежурную фразу, но она, кажется, немного её успокоила.

Между тем за окном медленно опускалась ночь, накрывая город тёмным покрывалом. Где-то вдалеке тревожно завыла сирена, но здесь, на высоте роскошного отеля, казалось, мы находились в мире, оторванном от реальности. Забавно… Ну-ну… Всё это даже вызывает улыбку.

Не отводя взгляда от окна, я слегка наклонил голову и улыбнулся.

— Братик, а ты чего это в таком отличном настроении? — Маша тут же заметила мою улыбку. — Мы по уши в проблемах, родители молчат, а ты будто наслаждаешься видом.