– Возможно это всего лишь чей-то розыгрыш, – бросил он.

– Мне не нравятся такие шутки, – жалобно прошептала Мари. – Это… это ведь как тогда, когда мы с Ви сюда попали, помнишь? Тоже ни ветра, ни шороха.

Он, конечно, помнил. Но молчал. В тот день он так и не выяснил, что случилось и нехорошие подозрения уже имелись.

В административном здании никого не было. Франциск выругался. Он понимал, что это петля. Понимал, что для шутки кого-то из студентов, территория петли слишком масштабная, но молчал, чтобы не пугать Мари.

– Все плохо? Ты знаешь, что случилось?

– Не то чтобы плохо, я могу попытаться вытащить нас отсюда с помощью магии… – но вспомнив о том, как попытка колдовать причинила ему боль тогда, у входа в школу, Франц задумался и не договорил.

– Откуда вытащить?

– Из петли. Мы в замкнутом пространстве. Время стоит на месте и похоже здесь заключены только мы.

– Ну так вытаскивай скорее! Чего мы тут таскаемся?

Франциск раздраженно вздохнул. Его злил её требовательный тон, неопытность и абсолютная глупость в вопросах магии. Он развернулся к Мари лицом и стараясь не грубить, своим самым ласковым тоном попытался разжевать:

– Мари, я не могу сделать это просто так, если ты не заметила, я уставший. Мой магический запас, по моим ощущениям, сейчас недостаточен. Я много колдовал сегодня. А чтобы колдовать, нужны силы. Данная петля просто невозможно огромная и сильная, не знаю, сколько энергии потребуется, чтобы вытащить двоих, – тон его становился всё более раздражённым. Но, на удивление, в глазах Мари не появлялось смущения. Карие глаза блестели в свете луны и неотрывно следили за Франциском. – Давай подождём немного, возможно, это чей-то розыгрыш, тогда петлю не будут держать долго. Слишком энергозатратно.

Нахмурившись, Мари промолчала, хотя хотела возмутиться и съязвить, поставив правдивость его слов об усталости под сомнение. Но всё же, в магии она совсем не смыслила, чтобы спорить. Холодало. Мари пробирала дрожь.

– Идём обратно в комнату.

Мари прислушивалась к своим ощущениям. Когда они шли, то и дело озиралась по сторонам. Среди кустов и деревьев, за углами зданий и в окнах ей мерещились фигуры. За спиной чувствовались взгляды.

– Это уже паранойя, Мари, – прошептала она самой себе под нос.

Франциск её услышал. Он знал, что чувствует Мари. Но молчал. Продолжая шагать в блок, стараясь дойти скорее, потому что тоже ощущал чье-то присутствие. Множество следящих взглядов. Ему страшно не нравилась эта ситуация, как не нравилось и то, что он был безоружен. Эта петля точно не была вызвана учеником – он убеждался всё больше, но теория, которую Франц построил, была совсем безумной. За время тренировок он ни разу не чувствовал себя так странно в петлях, как в тот миг. Делиться подозрениями с ничего не смыслящей в магии Мари он не собирался. Её охватила бы паника и девушка точно не дала бы ему набраться сил. А при попытке вытащить их могла остаться заперта в одиночестве. Тогда ей никто помочь не сумеет.

– Чего мы ждём? – Они опять сидели в тёмной комнате девочек. Мари не выдержала затянувшейся тишины.

Сидевший на стуле рядом с кроватью Франциск, раздраженно выдохнул.

– Чуда, – съязвил он.

– Может хоть свет с помощью своей магии зажжешь? Я не знаю, летающий светящийся шарик, свеча или просто сияние? – вспомнив свет, исходящий от мужчины из сна, попросила она.

– Мне нужно экономить силы, даже такая небольшая утрата может сказаться, – Франц внимательно посмотрел на Мари, прищурился. – Это можешь сделать ты.

– Что? Нет! – Мари нервно засмеялась. – Я же… ничего не помню.

Игнорируя её протест, Франциск продолжил:

– Тебе нужно сосредоточиться, представить парящий в воздухе огонёк и… послать энергетический импульс, попробуй почувствовать свой источник. Думай о тепле, огне, о том, что с этим связано. Ищи огонь в себе.

Мари кинула на него скептический взгляд. Но внезапно в ней загорелся азарт, впервые ей предложили поколдовать. Она прикрыла глаза и прислушалась к своему телу.

– А когда всё почувствуешь и представишь, прошепчи «mian» и в тот же момент посылай импульс.

Чувствуя себя глупо, Мари снова погрузилась в себя. Она представила, как перед ней вдруг возникает маленький парящий огонёк. Пыталась увидеть, как свет этого огонька освещает их лица. Как в этом мягком и тёплом свете красиво смотрится лицо Франциска, как в его глазах пляшут блики…

– Черт! – довольно громко и неожиданно сказала Мари.

– Что случилось? – Франциск даже вздрогнул от неожиданности.

– Ничего… все нормально.

«О чем ты думаешь?! Сосредоточься».– она постаралась отогнать нелепые мысли.

Несмело, Мари попробовала прошептать «волшебное слово». Ничего не вышло. На седьмой раз тоже. После бесчисленных попыток, Франциск, собиравшийся прервать её, тихо ахнул. Полная детского восторга, Мари открыла глаза. В комнате парил маленький, тусклый, совсем крошечный огонёк. Девушка завороженно смотрела на своё творение.

– Это я? Это я сделала? – радостно и недоверчиво спросила она. – Франциск? Или ты специально его создал, чтобы я не расстраивалась?

– Да уж конечно. Я бы позволил тебе удостовериться, что ты ничтожество.

Бросив на него злой, обиженный взгляд, Мари смутилась. Франц улыбнулся. Но чудо длилось не долго. Неожиданная, резкая боль заставила ее вскрикнуть. Огонь погас. Мари схватилась за запястье левой руки, ругаясь и причитая. Франциск подскочил.

– Вот дерьмо! Почему так больно? – Мари почти плача, шипела и скулила.

Франциск взял её запястье и поднёс его к лицу, констатируя:

– У тебя ожог.

– От чего? Я ведь не касалась огня. Или это из-за того, что я применила магию?

Франциск аккуратно выпустил её из своих рук. Покачал головой и задумчиво отвернулся к окну.

– Нет, такого от магии не бывает, – возникающие предположения ему совсем не нравились. – С ожогом разберёмся позже… Мари, не могла бы ты принести воды?

– Я? Ты совсем уже? Мне больно! Сам иди.

Франциск бесцеремонно взял декоративный стаканчик, в котором Мари хранила ручки и карандаши. Резко перевернул его, высыпая содержимое на стол, а затем протянул Мари, готовой задохнуться от возмущения.

– Не пойду я!

– Ладно, – пожал плечами Франциск.

Он встал и пошёл со стаканчиком в ванную комнату, оставшись в одиночестве под таким предлогом. Прикрыв дверь, Франц включил воду. Сомнения и жуткие догадки мучили его. Он тихо прошептал «mian» и на секунду над его ладонью вспыхнуло пламя, осветившее всю комнату и тут же погасло. Франциск вскинул руку, хватаясь за шею и зашипел от боли. На шее саднил болью ожог. Тихо выругавшись сквозь зубы, Франц выключил воду и вышел, делая вид, что всё в порядке.

– Дело дрянь, – несколько обречённо сказал он.

Мари сдвинула бровки и накрылась одеялом сильнее, словно оно могло защитить её от напастей.

– Что это значит? – плохо маскируя свою панику под безразличие, уточнила она.

– Я не смогу нас вытащить, даже если мне хватит энергии.

– Почему?

Франциск прошёлся по комнате, подбирая слова, взвешивая риски. Реакция неподготовленной Мари заставляла его напрягаться. «Но всегда можно убрать неудобное…» – мелькнула мысль. С каждой секундой затягивающегося молчания Мари хмурилась сильнее. Она не выдержала и повторила свой вопрос:

– Почему, Франциск? – её голос выдавал испуг, но пока не сильный. – Ты можешь мне доверять…

– Нельзя чтобы ты паниковала.

– Я паникую сильнее, когда ты молчишь и обречённо смотришь в пол, скажи мне!

– У меня есть некоторые подозрения, – медленно начал Франц. – Но я не могу себе представить, как такое возможно провернуть и, что самое главное, кто и зачем мог это сделать. Я просмотрел несколько книг после нашей первой встречи и…

– Ну?

– Чего ты нукаешь? Ничего ведь не поймёшь, иномирка, – Франц усмехнулся, но вздохнув, всё же объяснился: – В нашем мире существует такое явление как Аномалия. Это лишь моё предположение, и по сути, то, что я предположил вообще невозможно, всего один факт схож с ней…