Мари старалась смотреть в глаза Александра с вызовом и пренебрежением, но… ей впервые было так трудно делать это! Совсем не к месту она заметила, что у него не просто карие глаза, как ей казалось. На самом деле, они были с заметным зелёным оттенком, внимательные и неожиданно строгие. Под его взглядом Мари стало не по себе, по коже пробежали мурашки, а сердце забилось чаще.

Александр покачал головой и отвернулся первым. Он быстрым шагом прошёл к двери и открыл её. Мари потянулась за ним, но тут же замерла, резко отвернулась, падая на подушку. Закрылась дверь. Девушка прикусила губу, по виску предательски скользнула слезинка. Мари натянула одеяло и сильнее закуталась, несмотря на то что в комнате было жарко. Вскоре беззвучные слёзы превратились в тихие всхлипы и шёпот: «Да какого чёрта со мной творится? Почему я не понимаю, чего хочу… Сама просила, а теперь…» Через одеяло что-то коснулось её плеча. Мари притихла и медленно выглянула из своего «укрытия». Над кроватью стоял Александр.

– Что тебе нужно? – сказала Мари, отворачиваясь и пристыженно вытирая слёзы. Прикусывая до боли губу, она повторила вопрос про себя, не находя в душе ответа. – Зачем вернулся?

– Почувствовал, что нужно вернуться, – он ответил очень тихо, пожав плечами.

Он присел на кровать рядом с завёрнутой в одеяло Мари и аккуратно, нерешительно, погладил её по голове. Девушка вздрогнула и следующий её всхлип был сильнее прежних.

– Всё хорошо, Мари…

Вопреки своему характеру, нежеланию показывать слабость… она повернулась на другой бок, лицом к Александру и встретилась с ним взглядом. Мари ожидала увидеть насмешку, безразличие или что-то ещё. Но он смотрел с таким сочувствием, что к горлу Мари подступил очередной ком.

– Нет, всё плохо! Алекс, всё очень плохо. Я совершенно не понимаю, как себя вести, что делать и…

Неожиданно, вся напыщенность и злость девушки исчезли. Она, не в силах продолжить разговор, несчастно сдвинула бровки и уткнулась лицом в подушку. Александру почудилось, что перед ним другой человек. Голос Мари был тихим и жалобным. Парень отчетливо понял – всё действительно плохо.

– Ты можешь рассказать мне о том, что тебя тревожит, – почти шепотом сказал Алекс. – Если ты, конечно, захочешь. Чем я могу тебе помочь? Вы с Ви скрываете что-то, и мы с Францем догадываемся что… но я клянусь, что не предам твоего доверия.

– Почему ты так добр ко мне?

– А почему я должен быть не добрым?

– Почему? Просто ответь!

– Я добрый просто так, – Алекс пожал плечами. – Потому что из-за стечения обстоятельств, я оказался рядом с беседкой, где сидели вы. Удивился и поддался порыву подойти и узнать кто вы такие. Вы показались мне забавными и вдруг появилось навязчивое ощущение, что стоит пообщаться с вами. Я не знаю причин. Мне просто так хочется.

«Ну какой же он странный! – изумилась про себя Мари. – Разве может быть настоящей причиной для дружбы такая мелочь? Интерес… Но вдруг, правда…» Повисло молчание. Все так же всхлипывая в подушку девушка сказала:

– Я не знаю, могу ли я рассказать тебе это…

– Ты можешь опустить личные моменты, – медленные поглаживания Александра по волосам хорошо успокаивали её.

Мари наконец оторвалась от подушки, приподнялась и повернулась лицом к парню. Ей хотелось снова взглянуть ему в глаза и почувствовать эти незнакомые чувства… но пересилить себя и предстать перед кем-то слабой и заплаканной было трудно.

– Дело не в личных вещах.

Прикусив губу, она медлила и раздумывала. Стоит ли говорить Алексу то, что она нестерпимо сильно захотела рассказать, как только он спросил. Он не давил, но ждал. Молясь, чтобы не пожалеть о решении довериться почти незнакомцу, Мари повиновалась желанию. Вздохнула и сказала:

– Мне нельзя говорить об этом, – она уже перестала всхлипывать, но говорила тихо и слабо. – Мне так больно и страшно, мы с Ви совсем… госпожа Лоиэр сказала молчать… Но ты… Ты, – девушка смущённо и в то же время пристально, требовательно взглянула в глаза Александра. – Почему мне так хочется доверять тебе, даже вопреки здравому смыслу? – спустя мгновение, Мари опустила взгляд, нервно теребя одеяло и собираясь с мыслями, затем продолжила: – Кое-что плохое случилось с нами, – в её глазах снова застыли слёзы. – Очень плохое… Алекс, мы не должны здесь быть, и попали мы сюда не по своей воле, но и там… Всё очень сложно, я не знаю, что там говорят о нас Амалия и другие… Нет. Я не могу рассказать!

– Теперь у меня ещё больше вопросов, Мари…

Александр понимал, что могут означать её странные, спутанные попытки завести разговор. Франциск уже смело выдвигал предположения, что история, рассказанная Марго – не правдива. В ней было слишком много несостыковок и странностей. Но поверить в то, что они могут быть рождёнными на Кларе, Алекс просто не мог. Мари словно не слышала его, заплакав с новой силой, продолжила невнятно говорить:

– У нас нет никакого выбора! И помощь, которую я выбрала за нас, вышла совсем не такой, как я… надеялась. Я так тоскую по родителям, я не могу… мама и папа, они…

Не закончив, она закрыла лицо руками и упала на подушку, не в силах справиться с таким количеством тревог и страхов, одномоментно обрушившихся на неё. Душа Ви болела не меньше, чем её, Франциск был отстранён… Но стоило спокойному и… надёжному Алексу оказаться рядом, как все барьеры треснули. И Мари оказалась совсем беззащитной перед бурей чувств и этим мягким взглядом, обещающим безопасность и понимание. Алекс хотел что-то сказать, но не найдя слов аккуратно коснулся её плеча и слегка потянул на себя. Мари, продолжая плакать, подалась вперёд и обняла его. Одной рукой Алекс прижимал её к себе, а другой медленно гладил по голове. Только тогда она поняла, как сильно нуждалась в объятиях…

Прошло какое-то время и Мари стала плакать тише. Потом, не переставая обнимать Александра, просто всхлипывала и шмыгала носом. Он аккуратно приподнял её лицо, заставляя посмотреть на него.

– Мари, я клянусь, что никому и ничего не расскажу. Пускай у меня пропадёт вся магия, если я проболтаюсь, – Алекс говорил тихо, не лукавя. От его прежней беззаботности и дурачества не осталось ничего, перед Мари был серьёзный юноша. – Тебе больно, тебя это тревожит. Не обязательно переживать все самой. Я обещаю, что быть может, даже смогу помочь. Клятва магией это не шутки.

Слова звучали ласково и всё укрепляли желание довериться. Мари вздохнула и немного отстранилась от парня.

– Меня пугает госпожа Лоиэр, поэтому, прости Алекс, я утаю самое главное… но все же расскажу…

Стараясь не плакать, Мари, вопреки здравому смыслу рассказала Алексу правду. О том, откуда они, о своей семье, о жизни до того «страшного события», как она назвала своё превращение в ёкуса. Рассказала про последнее явление чародея. Про то, как они с Ви решились в последний момент прочитать заклинание. А ещё… сказала о том, что чувствует. Мари говорила и говорила, удивляя саму себя, пока Алекс молча слушал, держа её за руку. Но она умолчала о том, что после «события» их перестали видеть другие люди и о том, какое именно заклинание они читали для перемещения. Весь рассказ Александр напряжённо молчал, не находя сил поверить, что правда, а в конце снова обнял Мари.

– Я знаю, что никак не могу облегчить твою боль от расставания с семьей, – тихо сказал он, глядя перед собой и пытаясь осознать, куда впутывается. – Но мне хочется помочь. Я… хочу быть твоим другом.

– Понимаю, что ты не можешь ничем помочь в моей ситуации Алекс, – прошептала Мари не ослабляя объятий. – Спасибо, что выслушал, мне… и правда, стало чуть легче. Иногда мне кажется, что я просто сошла с ума. Всё здесь такое естественное, для всех это – привычный мир, а я… я даже не знаю, как вести себя с людьми, ты и Ви, вы совсем не похожи на мою бывшую подругу… и… Прошу, только никому не говори о том, что я рассказала! Амалия запретила нам…

– Я понимаю, как ужасно это прозвучит. Но здесь не плохо… Раз уж вы вынуждены оставаться тут, я постараюсь помочь. Возможно, Франциск понял бы тебя лучше, он сам не с Проекции и тоже переехал сюда не по своей воле…