И вот поехали мы, оформив все бумаги, вступать во владение нашим новым имуществом. 70 км от города обернулись 3,5 часами тряски в переполненном старом дребезжащем автобусе. Я стояла чуть ли не всю дорогу на одной ноге (вторая все время норовила встать на ногу прижатого ко мне пассажира). Мусю какая-то сердобольная старушка усадила к себе на колени, Валера оказался в другом конце автобуса вместе с сумками. На каждом ухабе раздолбанной дороги, которую смело можно было назвать бездорожьем, меня чуть не выворачивало. А учитывая мою непереносимость автотранспорта, на остановке Серебрянка я «выпала» из автобуса в полуобморочном состоянии со страшной мигренью. Все остальные, закалённые жизнью пассажиры, имели довольно бодрый вид, а на меня смотрели с жалостью, как на тяжелобольную. Видимо, так я и выглядела. Мысленно и вслух проклинала я тот день, когда решилась на эту сумасшедшую затею. И как дальше посещать это место отдыха и расслабления – я не понимала.
Но, к своему удивлению, я вдруг почувствовала такой прилив сил, который был невозможен ещё минуту назад. Покинув автобус, это чудо техники, соединяющее село со всем остальным миром, я вдохнула всей грудью, чтобы как-то отогнать тошноту и прочистить бедные лёгкие, забитые густым, потно- бензиново-перегарным амбре автобуса. И тут я поняла, что никогда в жизни я не дышала таким кристально-чистым, прозрачным, целебным воздухом. Казалось, я не просто дышу, я пью этот волшебный кислородный коктейль. Правда, от перенасыщения кислородом голова моя взорвалась новой болью, но это уже не имело значения. Восторг и эйфория наполнили всё моё существо. Друзья, Лариса и Олег, встретили нас на остановке и пошли показывать дорогу к нашему дому.
Итак, свой новый дом мы покупали не глядя, доверив выбор друзьям, ну и, соблазнившись низкой ценой. Село Серебрянка оказалось не просто заброшенной деревней (хотя сейчас, спустя 30 лет, это именно так). Но тогда это был леспромхоз-миллионер с магазинами, с центром, школой, детсадом и прочими приметами развитого хозяйства, еще не начавшего умирать.
Пока шли до дома, успели оценить красоту села, но особенно -потрясающую природу самого места. Село расположилось на пологом склоне горы. Под горой журчала, неся свои чистые воды, река Серебрянка, за селом, на горе темнел густой стеной вековой лес. И вот там, на самой вершине села, в конце самой последней улицы и стоял самый крайний к лесу дом. За домом дорога резко поднималась вверх, к скалистым горам с крутыми обрывами и высоким хвойным лесом.
Вот они, наши хоромы! Чёрный от времени маленький домик в два оконца стоял ровно, не врос в землю, не покосился. Я посмотрела на это древнее жилище и почему-то сразу подумала с нежностью: какой хорошенький! Ключ от дома был у соседки. Милая, добродушная женщина в цветном переднике вышла нам навстречу.
– Здравствуйте! – широко улыбнулась и как-то сразу расположила к себе, – вы, значит, купили домик? Меня Нина зовут. Ну, обживайтесь. Огородик, конечно, зарос. Сколько уж лет заброшен дом стоит. Ему уж, почитай, больше ста лет. Ну, если что, так обращайтесь, я помогу лошадь с плугом нанять. – посмотрела на Мусю, – Девочка у вас больно худёшенькая. У вас в городу всё не настоящее, вот все такие и хилые. Тут через два дома Ильинична, у неё корова. Я договорюсь, будет вам молоко парное продавать. А на соседней улице у нас пекарня. Там и хлебушко наш, такого вы у себя в городу не видали. На нашем хлебушке вы обе, глядишь, за лето потушистее станете.
Тут она посмотрела на меня и всплеснула руками:
– Ой, что я вам зубы-то заговариваю! Вы ж с дороги, устали! – протянула ключ, – Ну, обустраивайтесь.
Мы взяли ключ, подхватили сумки и повернулись уходить. И уже в спину услышали:
– А домик-то весёленький…
Хотелось обернуться, спросить, что она имела в виду. Но мы настолько умотались, да и хотелось уже скорее зайти в дом, что было не до разговоров. Спустя мгновение последняя фраза уже вылетела из головы.
Весь дом, а точнее домик, состоял из одной небольшой квадратной комнатки с печкой посредине. Стены были настоящие, как и положено в русской избе – из толстых брёвен, почти чёрных от старости. В углу за печкой было что-то вроде крошечной кухни, посредине комнаты – грубо сколоченный из толстых досок стол, у стены – старая кровать с провисшей панцирной сеткой и возле печки даже еще одно спальное место в виде узкого топчана. От входной двери по стене и потолку шла толстая электропроводка и заканчивалась маленькой тусклой лампочкой над столом. Электричество в доме таки было.
Быстро надвигались сумерки, надо было устраиваться на ночлег. Первоначальный осмотр дома был закончен. Мы с друзьями еще немного повечеряли, застелили постель матрасом и подушками, которые Олег с Ларисой на первое время нам принесли, укрыли Мусю, уже давно мерно посапывающую на топчане; белокурые
завитки волос разметались по подушке.
Вышли проводить гостей. Полюбовались на ночное небо, усыпанное жемчужинами ярких звёзд. Какая красота! Да, в городе такого неба не увидишь. На всей улице – ни огонька! Деревенские ложатся рано. Только сверчки затевают свой многоголосный хор в высокой траве, да брехнёт где-то вдалеке собака. Тёплая июльская ночь опустилась на Серебрянку звёздным покрывалом.
– Вы на ночь всё-таки калитку закройте, тут задвижка есть. Мало ли, может какой пьяный заплутает или волк забредёт. Лес-то вот он, рядом. – с серьёзным видом сказал Олег.
– Тьфу ты, Олег, перестань! Не слушайте его, – рассмеялась Лариса.
– А что? – развеселился Олег, – Проверьте чердак, может там скелет висит. А по ночам привидения летают. УУУУ! Ладно, шучу! Ну давайте, спокойной ночи. А в выходной – по грибы! Лады?
Олег с Ларисой зашагали по гравийной дороге в сторону своего дома, что был через две улицы вниз к реке. Мы стояли в полной темноте, освещённой только мерцанием звёзд. И с уходом гостей вдруг почувствовали неясную тревогу. Мы одни, с одной стороны тёмная улица, с другой – чёрный лес. Для нас, горожан, ощущение новое, незнакомое. Зашли в тёмный двор (освещения в крытом дворе не было), на ощупь пробрались к двери.
– Слушай, Валера, а ты дверь на задвижку закрыл?
– Нет. Да зачем? Ты не слушай Олега, он же пошутил.
– Да знаю я, что пошутил. Но ты всё же закрой, так спокойнее.
– Эх ты, трусиха! – засмеялся муж, но всё же пошёл в непроглядную тьму, чертыхаясь, натыкаясь по дороге на что-то.
– Ну, успокоилась? Давай-ка спать.
Улеглись на тесном топчане. Неудобно, жёстко. Но трудный длинный день сделал своё дело. Нас сморил сон.
Вдруг я проснулась от непонятного шороха. Звук шёл с чердака. По потолку явно кто-то ходил. Шаги были быстрые, частые. Я замерла, прислушалась. Звуки повторились. Я тихонько растолкала мужа, сказала, что по чердаку кто-то ходит. Муж недовольно пробурчал, что это мыши. Повернулся на другой бок и засопел. «Действительно, какая я дура, трусиха! Это же деревня, мыши ходят, это нормально». Глядя на посапывающих мужа и дочь, я успокоилась и задремала. Не знаю, сколько времени прошло, да только я опять проснулась, почувствовав, что на меня что-то капает с потолка. Да что ж такое! Я села в кровати. Ну вот, опять капает! Потолок, видать, дырявый. Так дождя-то нет. Вздохнув, опустила ноги на пол, при свете полной луны подошла к выключателю и включила свет. Муж повернулся, сощурившись на свет.
– Оля, ну ты чего? Сама не спишь, нам спать не даёшь. – посмотрел на меня, – это что у тебя?
– Что?
Я опустила глаза и вздрогнула. На моей футболке алели капли крови. Такие же капли были на одеяле и подушке.
– Мамочка!!! Что это?
Сон как рукой сняло. Муж тоже окончательно проснулся.
– Откуда это?
– Я не знаю, я проснулась, на меня капало… с потолка.
Мы как по команде подняли глаза на потолок. Там уже свисала следующая красная капля. Муж схватил в руки нож – первое, что попалось под руку.
– Ты куда, Валера? Не ходи, я боюсь!
– Да перестань, надо же посмотреть.
