Мэтр Бирон напрягся, услышав милое сердцу знакомое словосочетание, но домовенок жестами дал понять, что расскажет потом. Ну нельзя эту бяку вслух произносить, да еще за столом.

– А что, марр-ркиз на горр-ргулье жениться собрался? – вдруг поинтересовалась Карра и, повернув голову в сторону Тиана, серьезно спросила: – На Маюшке или на Заюшке? Ты выбрр-рал уже? Кого поздрр-равлять?

Советник его величества поперхнулся вином, придворный маг выронил из рук вилку и удивленно произнес:

– Так значит мне не показалось и на крыше дворца действительно сидят горгульи? Я должен их увидеть!

– А мы уже видели, – с детской непосредственностью похвалился незамеченный ранее Шуршик.

Маркиз, узрев лохматого паука ростом с собаку, вздрогнул, мэтр Бирон опрокинул тарелку на пол.

И помощник видящей не выдержал.

– Какие вы нервные все! Вроде и с каменными троллями в шахматы играли, и конь у вас говорящий, а от маленьких безобидных хаски дрожите и посуду роняете, – справедливо возмутился Кузя. – У нас тут много изменений произошло, что же теперь так реагировать-то?

Отповедь маленького домовенка заставила мужчин засмущаться и король, наконец, смог вставить словечко:

– Кузенька, я по тебе скучал, – глядя сквозь эфемерного домового на супругу, ласково прошептал Данион и положил под столом руку на ладошку девушки.

Домовенок довольно заулыбался, желая в душе, чтобы хозяин не заработал косоглазия от таких неуклюжих ухаживаний за собственной женой, и подмигнул Агафону. У нечисти был план!

– Прости, хозяйка, пойду с придворным магом пообщаюсь, пока его не разорвало от избытка чувств, – сказал Кузя и переместился на плечо мэтра.

– А я маркизу советик дам, – подхватил дворцовый и переметнулся к Тиану.

Данион и Тэйла не заметили исчезновения своей нечисти, они нежно, не отрывая взгляда, смотрели друг на друга, трепетно держась за руки, как подростки, осознавая, как же они соскучились.  Окружающий мир утратил звуки и краски, они были только вдвоем и видели только друг друга. Глаза в глаза, душа в душу и два сердца забились, как одно. Непроизвольно их потянуло ближе, еще ближе, еще…

Карра, сидевшая на высокой спинке стула как раз между супругами, с интересом поглядывала то левым глазом на короля, то правым – на королеву.

Когда их лица остановились на очень близком расстоянии, ворона не выдержала и… шепнула:

– Поцелуйтесь!

Это негромкое пожелание отрезвило молодых людей и, отпрянув друг от друга, они вспомнили, где находятся, и огляделись по сторонам. Тэйла, чувствуя, как горят ее щеки, смущенно посмотрела на присутствующих.

Но она зря волновалась, этого секундного инцидента не заметил никто. Присутствующие не отрывали глаз от ошалевших мужчин, которым домовые рассказывали последние новости. Мэтр Бирон постоянно порывался вскочить и бежать, вот только он не мог решить, куда ему нужно больше всего – на крышу к горгульям, к хаскам или в лабораторию, где учитель исследует бесценные ингредиенты.

А маркиз, выпучив глаза, слушал советы Агафона, который на полном серьезе предлагал выбрать Заю, потому что она смелее своей подруги.

Принцы наслаждались зрелищем и откровенно хохотали, забыв уже, что и сами недавно приехали из той же деревни.

После сумбурного обеда все переместились в уголок для посиделок, и прибывшие мужчины радостно вскрикнули, не веря своим глазам. Не высовывающийся ранее ибрис предстал во всей красе, развалившись на ковре. После бурных приветствий король устроился на диване. Тэйла сначала представила преподавателей, а затем и детишек.

– Этого мальчика зовут Тай, – называла имя королева, а Агафон, сидя на плече хозяина, подробно нашептывал историю появления во дворце ребенка.

– Чистокровный эльфенок. Пока беспризорником был, свои от него отворачивались – грязный, мол, видите ли, оборванный. Сейчас набегут, только время дай. А это феникс огненный, вместе с Таем скитался, тоже потеряшка.

Надо отдать должное верной нечисти, лишнего он не говорил, раз хозяйка велела молчать о дракончиках и вампире, то значит так и надо. Хозяин хозяином, но видящая – закон.

– Гай с воспитанниками твоими на субботнике сдружился, вот и пригласили в школу, тоже сирота, с дедом живет.  А этого узнаешь? Сынок Джордана – Дижан. Хороший мальчишка, верный рыцарь будет. С Сибилом Габрион подружился, его родители лавку музыкальных инструментов держат.

– А это принц хаски Шуршик и его кузен Боруш. Вот такая школа у нас образовалась, ваше величество, – гордо сказала Тэйла и обратилась к преподавателям: – Кстати, сегодня или завтра прибудут еще двое детей со своей матерью. Даяна, образованная женщина, будет второй воспитательницей, а Клим и Мила начнут учиться с ребятами.

          Мужчины с удовольствием общались с детьми и вызвавшими особый интерес маленькими хасками. Они так бы и провозились в благодушной семейной атмосфере весь вечер, если бы не вмешались неугомонные студенты.

– Ваше величество, – обратился к королю Лаен. – У вас такая замечательная пыточная. Я в восторге!

– Да-да, – подхватил принц гномов. – Я дома тоже такую сделаю.

Данион непонимающе посмотрел на парней, восхищающихся ужасом каким-то. Они еще в детстве с Тианом как-то спускались в подвал, и пыточная произвела очень мерзкое впечатление, хоть и была давно заброшена и не использовалась по назначению с давних времен. Огромная, мрачная, страшная комната с жуткими приспособлениями не могла вызывать положительных эмоций у нормальных людей.

– Зачем вы туда вообще ходили? – возмущенно спросил король.

– А нас не спрашивали! Как только мы в первый раз появились во дворце, нас туда насильно отправили, – беспечно ответил Дорган. – Думали конец пришёл, но нам понравилось, спасибо!

– Очень понравилось! – подхватили друзья.

– Вы ненормальные? – брезгливо прищурившись, поинтересовался маркиз.

– Пойдем, пойдем, хозяин, должен же ты посмотреть на свою пыточную, – добродушно рассмеялся Агафон. – Мы ведь ее переоборудовали. Теперь в ней все сами сознаются во всех грехах!

– Сходите, сходите, ваше величество! – дружно посоветовали дети.

Заинтригованные мужчины кинулись к лифту, за ними, весело переговариваясь, побежали студенты.

– Теперь они потеряны для общества. Это будет их любимая комната, – констатировал Кузя и предложил: – Давайте песенку споем.

Королева блаженно развалилась на белоснежном огромном коте, раскинув руки в стороны, с нею рядышком пристроилась целая кучка счастливых мальчишек. Юлай сел за рояль, веселая песенка подняла и так замечательное настроение.

Тэйла старалась уделять внимание каждому ребенку, преподавательский опыт подсказывал, что в этом возрасте дети остро нуждаются в ласке и предрасположены к ревности. Нельзя приласкать одного и проигнорировать другого, именно от такого отношения в детстве и формируется характер или развиваются фобии. Неважно, сирота этот ребенок или у него есть родители, сейчас они находятся в одинаковом положении.

  Камила после разговора с королевой быстро уяснила, что родного сына она может потискать где-нибудь наедине, в его комнате, а всех остальных воспитанников необходимо гладить по головке в равной мере, чтобы не завидовали, не ревновали и чувствовали себя любимыми все. Даже хаски вели себя, как обычные дети. Если погладить Шуршика, Боруш тут же подскакивает, чтобы и его приласкали, и наоборот. А ведь они не люди и у них есть любящие родители, но это не влияет на отношения в детском коллективе. Родители – это одно, а воспитательница или королева – совсем другое.

Конечно, Габриону Тэйла старалась быть родной матерью и иногда выделяла его среди остальных, но это было нормально и остальными детьми воспринималось позитивно. Зато сейчас она обнимала привалившихся к ней Тая и Гая, а Габрион сидел верхом на Мархане, не испытывая чувства ревности – сегодня Тэйла причесывала его, и он получил свою порцию ласки и уверений, что он самый-самый лучший мальчик на свете!