играет блеском неба слёз.
Богоявленская водица
бежит, спешит, в мой мир стремится;
притихший лес молчит. Не спится.
Поёт ручей; сказанье дивно –
Мещёре ночь внимает смирно…
Прошло двух тысяч больше лет:
потоки Иордана плыли,
громОвый глас и Духа свет
Христа Спасителя омыли.
Богоявление святое
открыло людям высший смысл,
предназначение благое
и путь от персти к небу ввысь.
Явленьем Бога в плоти, в крови
сыновьим телом от Отца
в прекрасном, чудном Духа крове
наполнены теперь сердца.
С фаворским облаком чудесным,
с водой реки, текущей вспять,
с огнём небес, во храм сошедшим,
хочу Христа душой познать.
Давно теченьем Иордана
указан путь в ночи земной.
Мой лес могучий, первозданный,
ручей певучий мой лесной
подарят агиасмы влагу
на целый год своей водой.
Наполнен будет мир во славу
явленья Троицы Святой…
Течёт во мгле струёй тугою
ручей мещёрский озорной,
заботой, ласкою, любовью
оберегает край родной.
Голос Левитана. Город Владимир. Памятник
Перекрёсток Московской и Муромской.
Звон собора. Купечества дом.
Тихой, старой Владимирской улочкой,
наслаждаясь покоем, бредём.
Ароматом былинным из булочной
век прошедший назад не придёт.
Принимал тут заказы военный
и гражданский портной у господ –
у него народился известный
для Союза сын в памятный год.
Юдка бредит мечтой сокровенной
быть артистом! Столица зовёт…
Труд, терпение, воля, упёртость.
Говор «окает», внешность кричит.
Щуплы плечи. Характера твёрдость.
Норов хмурый Московский рычит.
От завета от древнего робость.
До вершины добрался… Почти.
Вождь услышал!!! Статьёю из «Правды»
взвилась жизнь, поднялась на дыбы.
Век голодный, трагический, славный.
Голос – зов ритуальной трубы.
Сводок слёзы, и выбранный правый
поворот у советской судьбы.
В репродукторе жизнь отражалась:
умерщвляла надежды война,
но Отчизна героев рожала,
битва выла, смертями больна.
Дождалась, дотерпела, зажала
в сталь объятий Победы волна…
Не дожил до восьмого десятка
голос Родины, голос родной.
Там, где Курской смертельною схваткой
август взвился огнём и дугой,
юбилейной и памятной датой
сердце встало – путь кончен земной.
Видишь, город Владимир любимый,
Левитан репродуктором льёт
в память правды глас бодрый, незримый,
вспомнив беды и славы полёт…
Вечер тёплый; и нетерпеливый
внук гулять деда снова зовёт.
Перекрёсток Московской и Муромской.
Современный кричащий оклад.
Богатырь удивляется улочкой:
новостроек светящийся ряд…
Прогуляемся с внуком до булочной.
Быть, Владимир, с тобою я рад.
Город Владимир. Рождественская мистерия
Две тысячи лет, нарождаясь и тая,
звезда Рождества будит счастье в сердцах.
Пусть славить Младенца, с Небес прилетая,
являются ангелы светом в глазах.
Январской мистерии тайна святая
царит Старым Городом в узких дворах.
От танцев, гуляний иду без оглядки.
Здесь, в храме, святые ждут, лики, дары.
Играя всю жизнь с Богом в глупые прятки,
построил песочные «храмы», «дворцы»…
Пусть свет Рождества Славой в добрые святки,
зовёт благодать, что в тени до поры.
Ворот Золотых крепкий стан белоснежный
проводит напутствием: Верь и люби…
Зов церковки древней негромкий и нежный.
Узорами зимними город увит.
Прими, помоги!.. Маловерный и грешный,
быть частью хочу! – гулко сердце стучит.
Январской мистерии тайна святая:
Младенец, Мария, волхвы и дары…
Пусть снова и снова в душе расцветая,
о, Боже, восходят заветы Твои!
Мой город любимый, безверьем не тая,
традиции правит, молитвы творит.
Поля и леса без конца и без края…
Звезда Рождества надо мною парит.
Владимиръ святЫй ликом в сердце горит.
Лицей
Октябрьский вечер. Старый, дивный особняк.
Летают шумной стайкой лицеисты.
У арки древний дуб, таинственный добряк,
внимает веку. Месяц серебрится.
Под этим древом был я дерзок, счастлив, юн:
бурливой жизни краткий миг-отрезок
калил характер – бесшабашен, резок…
Дарила alma mater свет, тепло, приют.
След прошлых лет уж виден в мыслях и лице…
Какие радость и восторг творил лицей!
Любви, учёбы, спорта, знаний годы
растили терпеливо, чутко всходы.
Живи и процветай, священный дом наук,
любимый мой и новых поколений друг!
Фатьяновский праздник. Вязники
Алексей Иванович Фатьянов.
Сорок лет… Как мало жизни спел!
Соловьиной песней да с тальянкой:
«Родиной», «Крылечком» и «Полянкой»
заслужить любовь людей успел.
Как просты родные, звонки песни!
На сердца ложатся с первых строк.
Вязниковский наш шальной кудесник.
Века прошлого и нового ровесник –
выпал соловью короткий срок.
В песнях милых, искренних и добрых
свет, любовь, надежда, вера, даль,
неба, Клязьмы синие просторы,
ритмов, рифм богатые узоры,
радость, шутки, смех, война, печаль…
Алексей Иванович Фатьянов.
Ярок след! Как много жизни спел!
Стих, душа твои летят «Тальянкой»!
Вязниковской солнечной полянкой
ты Россию всю объять успел!
С доброй вязниковскою полянкой
всей России сердца песню спел!
Курлово
Притаились в лесах и болотах Мещёры
мой посёлок родной, моя Родина, дом,
соловьиные песни, луга да просторы,
и «Мальцовская гута» с тяжёлым трудом.
Здесь живут: моя Русь с глухариной зарёю,
радость, вера, любовь, синеокая даль,
тепловозный гудок над трубой заводскою,
буйной юности смех, добрых улиц печаль.
Деревянная церковь хранит православный
преподобного старца смиренный завет
дух стяжать и любить. Жизни дар самый главный –
верой сердца лелеять Божественный свет.
Снятся Курлово, скромной Отчизны посёлок,
старой улицы детства отеческий дом,
через Насмур до боли знакомый просёлок
и грибные места за тенистым прудом,
тихий лес под морозной, январской вуалью,
предосенняя грусть, лета знойного гром,
плечи мамы под тёплой цветастою шалью
и журавль за окном с проржавевшим ведром.
Я желаю тебе, островок мой мещёрский,
чтоб опять благодать разлилась над тобой,
чтоб заводчик Мальцов (и ушедший Капёрский)
созерцали из далей вновь век золотой…
Притаились в лесах и болотах Мещёры
моя Родина, ветхий, отеческий дом,
соловьиные песни, синь неба, просторы,
и стекольный заводик с тяжёлым трудом.
***
Вечность дышит Небес над родной стороною,
зори мирно плывут, ветры песни поют…
Родом в род память вечна. Сосной вековою
обрету здесь душой злачный, тихий приют.
Порушенные храмы. Кибол
Стоят порушенные храмы
Владимирской святой земли.
Всё кровоточат Церкви раны…
Непоругаем Бог! Терпи,
мой край, уже приходят годы,
растерзанные веси свет
приимут дивный в стены, в своды,
сотрут следы неверных, бед…
