Владимир – мой любимый город.

Лесов, полей над Клязьмой даль

оберегаешь. Вечно молод.

Ты помнишь радость и печаль:

истории крутой изломы

Руси Великой и Святой,

рассвет, упадок, бури громы,

пожары, веры век златой.

Могучих храмов звон тревожный,

святых отцов небесный свет

и православья непреложный

хранишь российский дух, завет

беречь Отечество и веру,

примером, мудрой головой

блюсти от нечисти и скверны,

любить, лелеять город свой.

Алмазом на Кольце былинном

стоишь и процветаешь вновь

в короне золотой старинной,

заботу даришь и любовь.

Цвети, расти и умножай

богатство, крепость, духа силу,

мой чудный, добрый, милый край

во славу Бога и России!

Смотри, мой друг, в какой прекрасный город

мы прибыли: театр и храмы.

Не зря терпели дождь, нужду и холод,

я снова полон сил, душою молод.

Что жизнь? Комедии и драмы.

Сквозь лес судьбы стремится к свету муза,

но долг тернист под ликом неба.

Паяц и трагик – крепче нет союза,

так скинем с плеч усталость жизни груза.

Достань скорей вина и хлеба.

Вот здесь, на камне, на исходе лета

закатим скромный и душевный пир.

Владимиру пошлём слова привета,

добра желая, вдохновенья, света.

Как дивен и прекрасен мир!

Быть может, на подмостках жизни новой

найдётся место для артиста грёз,

и где-нибудь на улице Садовой

за дверью со счастливою подковой

ждёт тёплый кров без нищеты и гроз.

Счастливцы, Несчастливцы милы Богу,

благоволящему дарами.

Спасибо сцене, образу и слогу,

театру, публике за путь-дорогу,

зовущую сильней с годами.

(Памятник провинциальным актерам во Владимире.)

Театр: комедии и драмы,

душевный крик, страстей огонь,

горячный блеск в глазах и шрамы

на сердце. Сцена – мой амвон.

Я слушал проповеди грешных

и, упиваясь в состраданьях,

сам не желал печалей бренных,

жизнь видя в сценах и мечтаньях.

Но, созерцая миражу,

блистательной игре артиста

и вдохновенью, куражу,

я прятал в пелене батиста

за ширмой слёз, в букетах роз

боязнь судьбы ударов, гроз.

Как сострадать легко из зала,

чтоб данность смертью не пронзала.

Театр… Любезные печали.

Душа не дышит прежним жаром.

И сердце, и глаза устали.

Прошли волнения угаром.

Пожар убит судьбы ударом.

Театр: комедии и драмы,

душевный крик, огонь страстей.

Люблю… Но стали Божьи храмы

теперь мне ближе и важней.

Снова оркестр мой русский звучит,

зрителю дарит радость души!

Музы и света брызжут лучи.

Долг наш – Отчизне вечно служить!

В творчестве, вере проложенный путь.

Преданны предкам. Нас не согнуть.

Город любимый, дивный, родной!

(Город Владимир дивный, родной!)

Жизнь уместилась в награде одной:

радовать, верить, быть и любить,

мудрость искусства людям дарить.

Радугу чувств для мира, добра

чудный оркестр душою вобрал.

Взмахом руки маэстро вознёс

силу, надежду, радость до слёз

славу, победу, память и честь…

Зал рукоплещет! Браво! Не счесть

глаз благодарных – это и есть

счастье, призванье, небесная весть.

Город мой чудный, снова звучит

(Город Владимир. Снова звучит)

русский оркестр. Сияют лучи

музы и духа, света души.

Долг наш – Отчизне верно служить.

Дыхание Мещёры, дух

таинственный её могучий

снега укрыли. Нем и глух

крещенский зимний лес дремучий.

Дышать не смеют звери, птицы.

Уснул смертельный страх в ночи.

Тиха природа, затаиться

велит живому. Всё молчит.

Застыла милая Мещёра.

Мороз безжалостно царит.

Рассветом поздним вспыхнет споро

луч солнца, землю озарит.

Короткий день, как передышка,

меж бездной мрака и весной.

Безмолвны тени, еле слышно

снег с елей вьётся белизной.

Все запахи лесные спят

под пухлым саваном пушистым.

Смолистых шишек аромат

сковал хрустальный блеск искристый…

Терпи, надейся, уповай

на миг прекрасный: свет весенний

подарит рыжий каравай

бескрайней ласковой вселенной.

Дыхание земли и дух

непобедимый и могучий

наполнят ароматом вдруг

прекрасный лес родной, поющий.

Весной растопит вновь оковы

основа жизни, Божий Свет.

И ‘облака смешной подковой

оставит ангел добрый след.

Дремлет утром древний город:

зелень парков, тишь домов,

даль безбрежна, неба полог,

тихий звон колоколов.

Милый город на ладонях.

Парка городского сень

крутит колесо спросонья,

будит август новый день.

Все кресты церквей лучами

вторят солнцу! Благодать.

Купола небес ключами

храмов освящают рать.

Я дарю ЛЮБИМОЙ город:

Вот он с неба до земли,

здесь я был и юн, и молод,

не расстанусь с ним!.. Летит

«НЕБОТРИДЦАТЬТРИ» сквозь лето!

Городского парка вновь

море радости и света

шлёт горячую любовь.

С высоты полёта птицы:

С днём рождения! – кричу!

Мой Владимир будет сниться:

Рай! Восторг! Я ввысь лечу!!!

Изменчив март. Весенним светом

уже наполнились поля.

Сосульки с солнечным приветом

на крышах изб огнём горят.

Лишь лес угрюмый и холодный

зимы уснувшей стон хранит.

Бранит сосновый бор дородный

речных ледовых глыб гранит.

Намедни разыгралось солнце,

по руслу Клязьмы лопнул лёд.

Сквозь льдины мутное оконце –

водой бурливой взломан гнёт.

Но ночь морозом разъярилась,

весенний зов закован льдом.

Лукошко солнца растворилось,

промёрз лесной звериный дом.

К полудню шаловливый ветер

развеял сумрак, облака

и успокоился… Лик светел

весны-красы, возобладал.

Изменчив март. Лучистым светом

Мещёра дышит. Пусть порой

зима бушует, скоро лето! –

весна нам ворожит с тобой.

Радость первозданная –

лёг на землю снег –

манна, Богом данная.

Зорьки ясной свет.

Даль морозной дымкою

спрятала леса.

Клязьма первой льдинкою

смотрит в небеса.

Высь Собор Успения

держит над землёй.

Дар благословения

снега пеленой.

Храм святой Княгининский.

Солнца блеск в кресте.

Мой родной Владимирский,

верный во Христе,

монастырь под девственной

чудною зарёй

ласково приветствует

русский край родной.

Улиц тихих сонная

негой благодать.

Колокольно-звонкая

весть: Пора воздать

славу Богу Вышнему,

Троице Святой.

Лик парит над крышами

солнца золотой.

Город просыпается,

куполов шатры

звоном наполняются:

Всем небес дары!

Течёт во мгле струёй тугою

ручей мещёрский озорной.

Всё кажется иным, другою

наполнен лес ночной красой:

крещенский сумрак. Плач дождливый

прогнал мороза след игривый,

и серый снег вокруг берёз