Он разбирает, как она приподнимается на локтях, с явным трудом, но лучше, чем Лейб ожидал. Останавливается. Отстёгивает ремни всё ещё кое-как держащегося на спине контейнера. Лейб слышит, как Рури тихо и недовольно шипит. Всё-таки, если б он выбирал ей прозвище, дал бы что-то, связанное с кошками. Не похожа она на мула, даже если сильная и упрямая. Гибкая, выворачивающаяся из рук.

– Что у тебя в контейнере? – Лейб не особо надеется на ответ.

Рури неожиданно смеётся. Получается это так, будто совсем непривычно ей. Как-то хрипло, шершаво.

– Лекарства для Мейто. Придётся всё-таки платить неустойку.

Лейб ожидает, что Рури вскроет свой груз – ей определённо нужна первая помощь. Но вместо этого Рури садится, неловко привалившись боком к контейнеру, и в который раз принимается ковыряться в браслете. Удивительно, что он вообще ещё работает, учитывая, как по-варварски она его включает. Надо будет всё-таки посмотреть потом. После всего, если они выживут. Если Рури часто делает как сегодня, там пластины должны быть уже почти в хлам.

Лейб прикрывает глаза. Во рту кисло. Кости ломит.

Кажется, он засыпает ненадолго, а просыпается от тихого-тихого гудения рядом. Рури сидит на потрескивающей рябью платформе, медленно-медленно подползающей к краю уступа.

– Ты сдурела? – только и может выдохнуть Лейб.

– Нет, – невозмутимо отвечает Рури.

Дождавшись, когда нестабильный диск поравняется с землёй, вталкивает на край уступа контейнер, затем вползает сама, едва не отдавив Лейбу ногу. Не извиняется.

– А если б браслет снова вырубился?

Рури кривится – Лейб угадывает это в отсветах.

– Пришлось бы кидать в тебя лекарства, – шутит она.

Лейбу хочется думать, что шутит.

Рури что-то проворно нажимает на светлых боках контейнера, обеими руками сразу. Крышка приоткрывается с щелчком, но распахнуть её стоит труда – очевидно, что-то всё-таки поломалось при падении. С одной стороны красуется вмятина. Видать, не очень-то хорошо снабжают курьеров в конторе Рури. У тех, кто тусовался в Карси, оборудование было не в пример лучше.

А ещё, кажется, что-то там протекло или вроде того. Навязчивый медицинский запах обволакивает так, будто Лейб сам провалился в один из пузырьков. И его качают, качают волны…

Укол в плечо приводит в чувство. Во рту вязко и горько – видимо, Рури успела влить что-то. Лейб закашливается, и она на всякий случай помогает перевернуться набок.

Руки у Рури холодные, а одежда перепачкана кровью. Лейб хочет сказать, что Рури не мешало бы позаботиться и о себе, но слабость накатывает и мешает открыть рот. Неважно. Рури не маленькая и вроде не выглядит кем-то, кто отдаст последнюю рубашку. Наверняка сама знает, что ей нужно, и успела принять что-нибудь, пока Лейб был в отключке.

Сквозь полуприкрытые веки Лейб различает, как Рури роется в его сумке.

– Что ты… делаешь? – всё-таки заставляет себя спросить Лейб.

– Перекладываю вещи. Что из этого тебе будет нужно, чтоб починить генератор, Лейб?

– Ты долбанутая, – шепчет он.

Вот сейчас бы печься о каком-то генераторе.

– Я возьму только нужные вещи. Слишком много нести.

Лейб пытается приподняться на локте. Бросить его инструменты, вот ещё!

– Выбрось разбитое. Остальное я понесу, – бурчит Лейб.

Рури качает головой.

– Ты собираешься нести сумку, пока я несу тебя?

– Не надо меня нести…

– Лейб, ты сам сказал, что Герзе пришлёт людей снова. Нет времени ждать, когда ты встанешь на ноги. Если не хочешь выбирать, я просто выброшу всё.

Она подхватывает лямку с явным намерением скинуть сумку к телам внизу.

– Нет, стой! Дай сюда… Вот, это и это. И… и это ещё.

Лейб с болью смотрит на родные вещи. Так обидно бросать их, хоть плачь.

Рури кивает и перекладывает выбранное в контейнер, на освободившееся место. Вертит в руках пистолет, явно не зная, стоит ли убрать и его тоже.

– Я заправлю за ремень, – поспешно вызывается Лейб.

Хотя на месте Рури оставил бы оружие себе.

Она медлит. Снова кивает и протягивает пушку. Выгребает из карманов сумки деньги, кладёт рядом с Лейбом. Наконец подползает к краю и, примерившись, забрасывает сумку прямо в кровавое месиво.

– Зачем так? – растерянно выдыхает Лейб.

– Может, решат, что тебя тоже съели. …Но скорее нет.

Покорёженная крышка контейнера не хочет вставать в пазы, Рури наваливается на неё всем весом и раздражённо пыхтит, пока не раздаётся щелчок. Ловкие пальцы тут же снова выстукивают команды.

– Опять эта штука? – возмущается Лейб, глядя на всё ещё немилосердно сбоящий диск.

– Опять эта штука, – повторяет Рури как будто не без удовлетворения.

– Я не полезу на неё.

– Я не буду ждать тут Герзе. Желаешь расторгнуть сделку?

Лейб скрипит зубами, и Рури снова довольно кивает. Помогает ему перебраться на платформу – Лейб всё больше чувствует себя кулём картошки, который Рури взялась доставить. Вот что значит – связаться с курьером!

Круг совсем небольшой, они едва умещаются на нём вдвоём. Рури стягивает свою хламиду, остаётся в мешковатой футболке и широких штанах.

– Ты чего?

– Если снова отключишься, можешь упасть.

Она споро обматывает их обоих вокруг пояса своей одеждой – теперь они оказываются спиной к спине. Контейнер Рури берёт на колени.

– Ты замёрзнешь. Ночь холодная, будто мы на грёбаном севере! Представить не мог, что тут так бывает.

Рури не отвечает.

Платформа вздрагивает и двигается почему-то вверх. Лейб видит, как Рури придерживается одной рукой за скользящие мимо камни.

– Это чтобы падать больнее было? – устало спрашивает Лейб, кивая вниз.

Рури как-то понимает, о чём он.

– Нижней дорогой нельзя. Там скорее найдут. И бродят три тайва.

Лейб передёргивает плечами. Тут же охает от боли. Хотя, на удивление, она стала куда слабее, и в голове прояснилось. Похоже, Рури вколола ему какой-то допинг.

Они ползут так целую вечность, в едва меняющейся темноте, под порывами дрянного пробирающего ветра. Лейб даже примерно не может сказать, сколько проходит времени.

Платформа иногда подрагивает, всякий раз заставляя напрячься.

Наконец она замирает. Потом, словно подумав, неловкими рывками вкатывается на небольшое плато, поросшее какой-то дрянью. Та цепляется к одежде, остаётся мелкими колючками, пока Лейб и Рури развязываются и неловко слезают наземь.

Всякий свет гаснет, и темнота снова кажется чернильной. Лейб теряется и замирает, пока запястье не обхватывают холодные пальцы.

– Вставай, Лейб. Обопрись об меня. Надо идти.

Лейб вслепую находит подставленное плечо Рури. Они поднимаются вместе и бредут куда-то, иногда запинаясь. Запинается в основном Лейб, конечно. Рури опять каким-то образом разбирает дорогу, в то время как его глаза только едва-едва привыкают к темноте.

Идти выходит довольно легко. Интересно, сколько ещё продержится эффект лекарств?

Приободрившись, Лейб даже собирается заговорить снова, но Рури, словно почувствовав, зажимает ему рот ладонью. Резко уходит вбок, так что Лейб едва не валится с ног, и заставляет примкнуть к нагромождению камней, видному смутным силуэтом. Причину Лейб едва угадывает: по лёгкому гудению на грани слуха, чему-то сродни вибрации, от которой на загривке встают волоски. Едва заметной тени на тёмном небе.

Ну да, логично. Герзе послал кого-то на флаере.

Он пролетает низко и в стороне – очевидно, ребята не хотят попасться на глаза кому-нибудь не тому или врезаться без огней на высоких путях, но здесь, внизу, боятся повторить судьбу Рури.

Удивительно, всё-таки, что она, похоже, даже ничего не сломала при падении. Наверное, Лейб переоценил высоту со своим головокружением, или Рури удалось затормозить чем-нибудь.

Она снова тянет за собой.

Говорить больше не хочется. Флаер пролетает ещё несколько раз, и всякий раз Рури, будто предчувствуя, успевает увести за собой в какое-нибудь укрытие. Но небо постепенно светлеет. С восходом солнца они станут гораздо заметнее. И маскировку нельзя включить – наверняка Герзе обшаривает окрестности локаторами вдоль и поперёк.