– Неважно, помнишь ты его имя или нет. Главное, что мое помнишь, так ведь? – она улыбнулась. – Если ты не хочешь знать этого человека, то почему бы его не забыть? Даже несмотря на то, что он когда-то сделал для тебя что-то хорошее, не оправдывает его негативные поступки, которые отложились в твоей памяти.

– Короче, если хочешь о нем поговорить, то можем сделать это потом. Я сейчас не настроена на серьезные размышления, разговоры, устала за день, нужно отдохнуть немного, – я кивнул в знак согласия с ней, но при этом понимал, что никогда больше не подниму эту тему. – Ты завтра во сколько сможешь приехать обратно? Сможем ли мы встретиться?.. если хочешь, конечно.

– Почему бы и нет? В принципе, мне самому особо дома нечего делать. Могу приехать днем, вечером, ночью. Без разницы. А еще я напоминаю тебе, что мы второй день только знакомы, а говорим иначе… – у меня было четкое ощущение того, что я вру ей, будто мы знакомы не два дня, а целую вечность. Будто я уже раньше встречал такого же человека, как она.

– Да… безумно хочу выползти из дома куда-нибудь не в клуб с подругой. В кино я давно не была… а еще знаю одно красивое место в центре, можем и туда пойти. Вроде бы не так далеко от твоей общаги находится. О, погоди… кажется, качество видео стало получше. Из-за хороших слов о том, что встретимся!! – Жанна заулыбалась в камеру, отчего мне стало очень неловко. – Тебя встретить на автовокзале?

– Нет, не встречай. Мне в пару магазинов еще надо будет зайти. А что ты любишь? Вот подкатить к тебе еще раз хочу, думаю, с чего бы в этот раз начать, – я попытался заигрывать голосом, но он мне показался противным.

– Боже… не делай больше так, – засмеялась она. – Обожаю все кислое. Чем кислее, тем лучше. Но только ты мне ничего не покупай! Я против! Ты почему вообще не дома? В подъезде, что ли, сидишь? – она прищурилась и приблизила лицо к телефону, – качество снова просто ужасное, плохо видно… да, ты на лестнице… подъездный шакал, так и запишем тебя в телефоне. Почему ты не в своей комнате?

– Да мне неудобно говорить дома, мама спит, незачем ее лишний раз будить. Время-то не детское уже, не пора ли и тебе спать уже ложиться? – никогда раньше не задавал таких вопросов никому. Это выглядело некоторой заботой о человеке. Если я и пробовал давать эту заботу кому-то, то мне всегда казалось, что я перегибаю палку, давлю на человека, навязываюсь. От этих мыслей мне становилось некомфортно.

– Я как раз собираюсь спать в отличие от некоторых, просто решила перед сном тебе позвонить, пожелать доброй ночи, а ты меня гонишь, – она сделала обиженный вид и увела взгляд, – ну и ладно…

– Да не гоню я тебя, не придумывай.

– Мда-а, видимо, ты вообще не понимаешь шуток… надо будет это все исправлять! Ладно, я правда пойду, а то уже засыпаю на ходу. Сладких снов!

– Доброй ночи! – сказав это, я увидел, как она потянулась пальцем к кнопке сброса вызова, и через секунду передо мной снова был рабочий стол моего телефона с ярлыками приложений.

Я залип на него на несколько секунд, думая, что это сейчас было. Для меня такие созвоны с людьми были чем-то новым, я не знал, что делать дальше и как поступать. Мне каждое знакомство с человеком казалось вступлением на неизведанные земли, но при этом я сейчас испытал некоторое чувство дежавю. Будто бы в моей жизни такое уже происходило. Не звонки, а чувства. В основном от собеседника я всегда получал холод, не чувствовал никакой отдачи, все это казалось обычным диалогом по типу «да – нет». Сейчас же не было этого холода, ощущалась искренность, тепло со стороны Жанны. Мне это безумно нравилось, настолько, что я был готов отдать все за то, чтобы это длилось вечно. Когда я вернулся домой, мама стояла в коридоре и ехидно улыбалась, показывая тем, что она слышала наш разговор.

– С кем ты там общался? Я слышала женский голос. Хотя скорее девичий. Нежностями там обменивались… – глаза у мамы горели, в них виднелась надежда.

– С Савой, мам, я говорил. Не может без меня и ночи спокойно провести, вот и позвонил.

– Тьфу ты, Никита. Не шути так, иначе я стану нервничать, – мама закатила глаза, – ведь я знаю, что твой сосед гей.

Сказав маме, что на самом деле говорил с одногруппницей по поводу проекта, я прошел в свою комнату. В моей голове все еще царил диссонанс по поводу тех слов, что сказала она мне, что сказал я, и мысли об этом кружились вихрем в голове. Одно я знал точно: мое желание приезжать в этот город, домой, пропало напрочь. Пролежав некоторое время и смотря в потолок, я пришел к выводу, что меня ничего не держит в этом городе, кроме личного чувства ответственности перед матерью. Что тут вообще можно делать? Либо спиться, скуриться, либо вкалывать на заводе, так и сидя на шее у родителей. С другой стороны, людям в том же положении, что и я, приходится приезжать сюда, чтобы помогать родителям. Каким угодно способом. Мое желание точно такое же – помочь своей матери всем, что в моих силах при моих способностях.

На следующий день с утра мы с мамой позавтракали, прошлись по магазинам, и я ушел на автовокзал. Рука опухла и болела немного, но боль была терпимой. Я понимал, что это скорее всего обычный ушиб и переживать не стоит. Да, то был необдуманный поступок, я тогда растерял все свое самообладание и хладнокровность, такого я никогда не любил, но иногда давал эмоциям волю. На вокзале купил билет и вышел на улицу. В самом здании делать было нечего. Хоть и выглядело оно чисто, более-менее прилично, но запах из туалета распространялся до самых касс. Если бы у нас можно было заказывать онлайн билеты, я бы так и делал, но, к сожалению, такие технологии до моего родного городка еще не дошли.

Проснувшись уже когда все выходили из автобуса в пункте назначения, я сразу зашел в магазин. Для меня было непростительным игнорировать любовь Жанны к кислому, поэтому купил ей якобы самые кислые конфеты в упаковке, похожей на небольшую бочку. Хоть мы и были знакомы всего два дня, но я чувствовал, что готов провести с ней все свое время, всю жизнь, потратить на нее все свои деньги и силы. Даже если я ничего и не получу взамен, то порадуюсь тому, что могу хоть кому-то поднять настроение. Если же мои желания в итоге останутся мечтами, то я просто продолжу жить так же, как жил до встречи с ней. Я прекрасно понимаю, что если на данном этапе наших отношений она пропадет из моей жизни, то ничего не изменится, но если со временем станет для меня чем-то большим, нежели сейчас, то даром это для меня не пройдет. Никогда раньше не сожалел о потере людей, но в данном случае я испытываю что-то новое, ранее мне неизвестное к этому человеку.

С Жанной мы списались и договорились о месте и времени встречи. В общежитии мне нечего было делать, поэтому я вышел заранее и побрел в нужном направлении. На улице было достаточно свежо. Проходя мимо парка, я закурил и, сев на скамейку, наблюдал, как гуляют парочки, держась за руки, молодые семьи с маленькими детьми, играя с ними, смеясь и радуясь каждому моменту, проведенному вместе. Задумался, возможно ли и мне будет когда-нибудь так же наслаждаться жизнью. Для меня это всегда казалось очень странным. Сейчас же я был максимально близок к пониманию чувств окружающих.

– Ого, так мы еще по пути встретились! – вдруг раздался голос Жанны в метре от меня. – Как прекрасно! Сигареткой не угостишь? – я автоматически, не глядя на нее, протянул ей сигарету и продолжал созерцать гуляющих. – Ты чего? Даже не посмотришь на меня?

– Хорошо выглядишь, – попробовал я сделать комплимент, поднимая взгляд на Жанну, – присаживайся, покурим тут.

– Спасибо, ты тоже вроде ничего, – на ее лице была улыбка, а голос отдавал радостью, – не хочу сидеть, пойдем гулять. Хочу ходить, двигаться. Движение – жизнь.

Встав со скамейки, я машинально обнял ее, так, как делал это со своими одногруппницами, когда заявлялся в нашу шарагу. Когда же я осознал, что сделал, Жанна уже сама обняла меня гораздо крепче. В голове моей все перемешалось. После этих объятий Жанна посмотрела мне в глаза, взяла за руку и потянула за собой: