В последнее время все больше обычных бихевиоральных терапевтов добавляют когнитивные элементы в свои S-R-форму-лировки и упражнения. Лазарусу процедура десенсибилизации Уолпа показалась такой неэффективной и скучной, что он назвал свой метод лечения «широким спектром бихевиоральной терапии» и добавил к своему терапевтическому арсеналу ролевую игру, рационально-эмоциональную дискуссию и другие философские техники. Хотя Уолл был сильно недоволен идеей «саморазвивающейся» методологии, некоторые ведущие практикующие врачи этого направления, например Джеральд Девисон и Джозеф Каутела, в своей клинической практике гораздо ближе к Арнольду Лазарусу, чем к Джозефу Уоллу.

Большинство «ортодоксальных» терапевтов бихевиорального направления, независимо от того, осознают они этот факт или нет, используют когнитивные (и эмоциональные) техники вместе со своими процедурами «обратного обусловливания». Ф. X. Кенфер (F. Н. Kanfer) и Дж. С. Филипс (J. S. Phillips) отмечают, что из трех обычно используемых видов бихевиоральной терапии — побуждающей, повторяющей, оперантной — только последняя действительно относится к S — R — типу, и только она похожа на методы, используемые при обучении животных. Первый вид терапии включает в себя «подкрепление изменений в установках и образе мышления пациента», а второй вид «дает возможность пациенту оценить свои проблемные действия и опробовать новые ответные реакции, не опасаясь травмирующих последствий». Заметьте серьезный скрытый когнитивный смысл!

Б. М. Браун (В. М. Brown) в течение двух лет наблюдал за тем, как Джозеф Уолп лечит своих пациентов. Он сообщает, что терапевт неоднократно советовал клиентам «выступать за свои права». По его наблюдениям, обучающий метод отстаивания «часто заключается в том, что доктор Уолп говорит пациенту, что и как сказать», а замечания Уолпа «определенно показывают, что познание происходит во время процедуры десенсибилизации, что у пациента часто есть идеи, показывающие базовые установки, касающиеся предмета фобий, и что пациент, осознавая идеи и видя, что они являются преувеличением или искажением, может выбрать стиль мышления, который больше соответствует реальной ситуации».

Другие авторы (Л. Брегер (L. Breger) и Дж. Л. МакГоф (J. L. McGaugh), Сесил X. Патерсон, М, X. Кляйн (М. Н. Klein), А. Т. Дитман (А. Т. Dittman), М. Б. Парлофф (М. В. Parlofl) и Мер-тон М. Гилл (Merton М. GiH)) выделили когнитивные элементы и элементы межличностных отношений в предположительно бихевиоральной терапии S-R — типа. Альберт Бандура и Р. Б. Слоан указали, что в любом виде терапии, не исключая бихевиоральную, может действовать подкрепление, так как оно подталкивает клиента подражать поведению терапевта и принять его ценности. Даже самые осторожные и «недирективные» терапевты, как показал Р. Розенталь (R. Rosenthal), помогают своим клиентам измениться, убеждая их принять систему ценностей терапевта.

Бихевиоральная терапия S-R -типа работает еще и ПОТОМУ что она порождает у клиента позитивное ожидание или «надежду». Благодаря когнитивному убеждению, что десенсибилизация «научна» и будет работать, клиент может «позитивно мыслить» о себе и, благодаря самоубеждению, может заставить ее работать.

Все больше и больше терапевтов убеждаются в том, что S-R -терапия все-таки совместима с психодинамическими процедурами, но, в сущности, дополняет когнитивные методы. Практикующие РЭТ врачи обнаружили, что клиентам можно показать, как самостоятельно использовать принципы подкрепления, чтобы бихевиоральная терапия стала когнитивно саморегулируемой. Дэвид Примэк выдвинул гипотезу о том, что хотя поведение низших животных в большей степени формируется при помощи первичного подкрепления, например, пищи и питья, поведение людей вполне можно подкреплять любым действием или процессом, если они посчитают, что он принесет большее удовлетворение, чем другой. Таким образом, Ллойд И. Хомм и его коллеги обнаружили, что даже маленькие дети будут выполнять достаточно неприятное задание, например, тихо и внимательно слушать учителя, если им сказали, что их скоро вознаградят относительно приятной деятельностью, например, лазаньем по канату во время перемены.

В РЭТ мы часто заставляем клиентов выполнять «неприятные» задания, например, доделать итоговую контрольную работу или сходить к зубному врачу. При этом обязательно составляется список гораздо более «приятных» мероприятий, например, разговор с друзьями или просмотр фильма, которыми клиент сможет заняться только после выполнения предыдущего «неприятного» задания. Таким образом, теория и практика подкрепления находят свое применение, но только когда они специфично связаны с когнитивной терапией.

Хотя бихевиоральная терапия уходит своими корнями в ранние работы Ивана Павлова и Джона Б. Уотсона (John В. Watson), ее стали широко использовать как инструмент психотерапии совсем недавно, во многом благодаря работам Б. Ф. Скиннера, Ганса Айзенка и Джозефа Уолпа. Она может многое предложить психотерапевтам, и есть все основания верить, что ее методы получат широкое распространение. Однако даже Иван Павлов, ее главный создатель, подчеркивал важность когнитивного фактора или так называемой второй сигнальной системы при обучении людей. Важно помнить, особенно если предстоит развивать исчерпывающую теорию и практику психологического лечения, что человек — это вид животного, поведение которого стало как условно-рефлекторным, так и когнитивным. Человек не только способен к мышлению высшего уровня, но и часто думает о своем мышлении и обладает уникальной способностью постоянно формироваться и обучаться (перестраиваться и переобучаться). Поэтому понимание и применение бихевиоральной терапии S- R — типа — важная, но не достаточная часть гибкой методологии терапевта. Желательно применение когнитивно-бихевиоральной терапии отдельно и вместе с другими техниками, которые могут оказаться полезными при работе с конкретным клиентом, например эмоциональными, экспериентальными или заимствованными из терапии отношений.

Что происходит между врачом и пациентом во время сеанса рационально-эмоциональной психотерапии? Многие сеансы, которые я проводил с пациентами, были записаны на пленку. Здесь мы дословно приводим один из них.

Джон С., 35 лет, белый, женат. Летом 1968 года он посетил 7 сеансов вместе со своей женой. В то время он не очень часто вступал в сексуальные отношения с ней, в основном по причине того, что пил. Кроме того, он страдал колитом, предположительно возникшим на фоне беспокойства. Во время первых занятий он добился определенных успехов, в частности, его тревожность уменьшилась, однако он не стад ни меньше пить, ни чаще вступать в сексуальные отношения с женой. Состояние его жены значительно улучшилось в результате проведенной терапии, и она продолжала время от времени посещать врача после того, как он сам перестал это делать. Ее тревожность уменьшилась, она стала больше заботиться о детях, она больше не чувствовала себя бесполезной и продолжила образование. И поскольку она чувствовала себя более адекватно, это укрепило ее намерение бросить Джона, если он не сделает что-то со своим алкоголизмом, их редкой близостью и низкой социальной активностью. В 1970 году он возобновил лечение и до описанного ниже он посетил 2 сеанса. Его возврат к лечению во многом был обусловлен улучшением состояния его жены и ее намерением бросить его в случае, если он не изменится.

Терапевт: Ну и как у тебя дела?

Пациент: О, это была очень суматошная и, я думаю, очень успешная неделя.

Т.: Правда? Ты все еще выпиваешь?

П.: О, да! Я выпивал несколько раз.

Т.: Что значит «несколько раз»?

П.: Ну, мы... Например, вчера вечером мы ходили купаться...

Т.: И?

П: (неразборчиво) ...Мы хорошо провели время. Пили виски с содовой. Отдыхали после обеда. Да, я это имею в виду.

Т.: Ясно. Выпивали умеренно. И ты не приносил алкоголь домой и не пил его после ужина или что-нибудь в этом духе?