Восьмую пророческую речь составляют откровения воли Божией, изложенные с двадцать первой по двадцать четвертую главу и произнесенные по тому случаю, что перед нашествием Навуходоносора царь Седекия послал к Иеремии вопросить Бога: может быть, Господь сотворит с нами что-либо такое, как все чудеса Его (21:1–2)? Дав через посланных ответ, что царь и народ достанутся в руки Навуходоносора, что благоразумнее добровольно отдаться ему, нежели ожидать осады, и что единственное средство к облегчению участи города заключается в нравственном исправлении народа (21:1–14 [473]), пророк сам идет во дворец царский и там в довольно пространной речи убеждает всех начальников народа творить суд и правду; обличает господствующие злоупотребления и беззакония и возвещает предстоящий плен (22:1–30 [474]); в частности пастырям и вождям за расточение овец паствы возвещает особенно строгое наказание (23:1–2 [475]); народу, по неведению согрешившему и имеющему покаяться, — возвращение в отчизну и дарование Пастыря из дома Давидова (23:3–8 [476]); а лжепророкам и кощунствовавшим над пророческими откровениями — безвозвратную погибель (23:9–40 [477]).

Наконец, под образом двух корзин с разными смоквами, поставленными пред храмом Господним, объявляет, что отведенные в плен вместе с Иехонией и оплакиваемые всеми гораздо счастливее оставшихся в Иерусалиме с Седекией; потому что первые уже одумались и сделались способными к исправлению, тогда как последние упорствуют и за то подвергнутся не переселению, а рассеянию между народами (24:1–10 [478]).

В этой речи содержится пророчество об Иисусе Христе: вот наступают дни, глаголет Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную (отрасль, потомка) и царствовать будет Царь… и будет производить суд и правду на земле (Иер 23:5–6). Оно почти с буквальною точностию повторено Иер 33:15–16, [479] а сокращенно Иер 30:8–10. [480] Ветхозаветная Церковь понимала эти места о Мессии, как можно видеть из Халдейского парафраза, в коем слова: восставлю Давиду Восток праведный переведены так: «восставлю Давиду Мессию праведных». Подтверждением этого служат как все места Нового Завета, где Христос называется сыном или потомком Давидовым (Лк 1:68–70; [481] Мф 22:42; [482] 21:9, Лк 18:38 [483] и проч.), так и всеобщая уверенность Иудеев первого века в том, что Мессия родится из Давидова потомства (Мф 12:23; [484] 15:22; [485] 21:9 и проч.), бывшая причиною того, что император Домициан повелел умертвить всех потомков Давида, между прочими и Симеона, сродника Господня, второго епископа Иерусалимского.

Девятая пророческая речь произнесена на вся люди Иудины в четвертый год царствования Иоакима и изложена в двадцать пятой главе. Здесь Иеремия напоминает Иудеям, что уже двадцать третий год он неутомимо проповедует; равно и другие посланные Богом пророки (напр. Софония, Аввакум, Иезекииль, современники Иеремии) требуют, чтоб Иудеи отвратились оть пути своего злого или лукаваго; но сии последние не слушают увещаний и продолжают навлекать на себя гнев небесный (25:1–7). За сие упорство, согласно с предшествовавшими предостерегательными предсказаниями, Господь отдает Иудеев в рабство царю Вавилонскому на семьдесят лет (25:8–14). Это пленение распространится на Египтян, Аравитян, на царей земли Уц (Иов. 1:1), на Филистимлян, Идумеев, Моавитян, Аммонитян, Еламитян и на всех царей восточных ближних и дальних; а царь Сесах или царь Вавилонский после всех упьется из чаши гнева Божия, так что всякая неправда на земле понесет соответственное наказание (25:14–38).

Десятая пророческая речь изложена в двадцать шестой главе и произнесена в начале царствования Иоакима, следовательно, ранее предыдущей. По повелению Божию пророк с сего времени стал неумолкая внушать народу, приходящему в храм, что если Иудеи не станут исполнять закона и не будут послушны наставлениям пророков: то храм Иерусалимский будет как Силом, запустевший после взятия ковчега Филистимлянами (1 Цар 4:1–22 [486]). Тогда жрецы и лжепророки схватили Иеремию и потребовали ему смертной казни. Но старейшины и князья народа при рассмотрении этого дела обратили внимание на подобное по содержанию пророчество Михея, произнесенное во времена благочестивого Езекии (Мих 3:12 [487]). Поскольку Езекия не казнил пророка Михея, говорили старейшины, но по его слову принес покаяние, то и на Иеремию нельзя произнести смертного приговора: потому что он говорит также во имя Божие (26:1–19 [488]). Но этот приговор проистек не от личного беспристрастия и правосудия судей; ибо Урия, сын Самеов, из Кариафиарима, пророчествовавший теми же словами как Иеремия, не мог спастись от мщения даже бегством в Египет; следовательно покровительство старейшин народа, оказанное в сем случае Иеремии, не было простым делом человеческим (26:20–24 [489] ср. Иер 15:20–21 [490]).

Одиннадцатая пророческая речь с сопровождавшими ее обстоятельствами излагается в двадцать седьмой и двадцать восьмой главах. По означению в первом стихе она произнесена в начале царствования Иоакима; но далее в третьем и двенадцатом стихе она относится ко временам Седекии; следовательно, она была повторена (Иер 27:12 [491]), а может быть Седекия имел еще другое имя — Иоакима. По случаю прибытия послов от царей Идумейского, Моавитского, Аммонитского, Тирского и Сидонского, вероятно, склонявших Седекию к союзу против Навуходоносора, Иеремия возложил себе на шею узы и ярмо и отправил по экземпляру таковых же к вышеозначенным царям с объявлением определения небесного, что все народы отданы в рабство царю Вавилонскому, сыну его и сыну сына его, доколе не придет время отомщения и его земле его и ему самому (27:1–7); — что народы, не покоряющиеся царю Вавилонскому, истреблю их рукою его, т. е. будут совершенно истреблены; — что не следует слушать лжепророков, говорящих: не послужите царю Вавилонскому (27:8–11 [492]). С целью удержать от предлагаемого пагубного союза эта речь была особо повторена Седекии (27:12 [493]) с изъяснением, что не следует внимать лжепророкам, предсказывающим победу союзникам а лучше добровольно покориться царю Вавилонскому; иначе и остальные сосуды и сокровища храма непременно отнесены будут в Вавилон (27:13–22 [494]).

Но начальники и народ предпочитали внимать лжепророкам, ворожившим счастье и славу отечеству. Ободряемые общим вниманием, лжепророки сделались самоуверенны и дерзки. Так, в четвертый год Седекии, Анания, лживый пророк Гаваонитский, всенародно в храме предсказывал возвращение всех пленников Иудейских, уведенных в первые три переселения (28:1–4 [495]). Иеремия скромно останавливал его и старался образумить (28:5–9 [496]); но Анания оказался тут столь самоуверенным и дерзким, что сдернул клады с шеи пророка Иеремии, которые он носил в знак предстоящего рабства, и разбил их о помост храма, сказав: так сокрушу ярмо Навуходоносора, царя Вавилонского, через два года, сняв его с выи всех народов (28:10–11). Тогда Иеремия, по повелению Божию, вновь устроил себе клады и при том железные в знамение более тяжелого рабства, предстоявшего Иудее; Ананию же обличил в самозванстве и возвестил ему скорую смерть, которая и постигла сего лжепророка в седьмом месяце того же года (28:12–17 [497]).