– Я не оставлю ребенка в твоих грязных кровавых руках, – процедил он.

– Но мы оба знаем кого он выберет.

– Ты его даже не любишь.

Люблю. Просто вы не должны знать об этом.

Я пожала плечами.

– Какая разница: люблю я его или нет? Главное, что у меня есть шанс воспитать кого-то похожего на меня.

– Ты такой же монстр, как Анхела.

Я мысленно дернулась от этого сравнения.

– Стоять тут и обсуждать мертвого я не намерена. Пойду промывать мысли брату, – я широко улыбнулась и усмехнулась.

Пройдя всего пару метров, меня остановил вопрос Николаса.

– Анхела мертва?

Я обернулась. Он явно не хотел, чтобы это оказалось правдой. На его лице было такое недоумение, что оно заставило меня рассмеяться.

– А ты не знал? Она умерла неделю назад от этих грязных и кровавых рук, – его глаза удивленно распахнулись. Он начал дышать ртом, рукой расстегивая верхние пуговицы. Сама ситуация была такой забавной. – Я заставила тебя насторожиться? Интересно, почему?

Оставив его в полнейшем шоке, я пошла к брату в участок. Там уговорила на быструю дачу показаний, и нас отпустили домой.

Адам практически всю дорогу молчал и смотрел в окно.

Я старалась не тревожить его, так как он только пережил потерю отца. Мать он и так не знает, так что ближайшим родственником был Айзек.

– Сестра… я остался сиротой, – впервые спустя 20 минут Адам заговорил.

– Мне жаль, Адам, – и мне действительно жаль.

– У меня осталась только ты.

Я быстро улыбнулась.

– Останови, пожалуйста, машину.

Я припарковалась у обочины.

– Брат, я понимаю, тебе сложно переживать его смерть…

– Стань моим опекуном, пожалуйста, – перебил он меня.

Я посмотрела на него удивленная его словами.

Слушайте, несмотря на то, что я наговорила Николасу, я не собиралась становиться опекуном Адама. Сами подумайте: я Капо мафиозной семьи, я только обустроилась и мне нужно укреплять свои позиции, а не играть в семью.

– Адам…

– Пожалуйста, Мередит, – из его глаз полились слезы. – Я не смогу без тебя. Ты же моя сестра.

Я не могла подобрать слов.

– Я недоверчивый человек. Тот Николас наводит на меня ужас, а если все родственники такие, то что мне делать?

Hermano20, я ведь такая же как они. Просто прячу «себя» лучше, чем они.

– Адам, я же занятой человек. Тебе со мной не по пути.

– Мередит, я молю тебя! Я не знаю этих людей. П-пожалуйста н-не оставляй меня им, – он уже начал захлебываться слезами.

Я металась внутри себя. Я не знала, что ему ответить. Видеть его слезы так больно.

С одной стороны, Адам, с другой – Семья.

С одной стороны, кровные узы, с другой – семья по выбору.

– Пожалуйста, Мер. Не оставляй меня, – продолжать умолять он, не упрощая мне задачу.

Может, это знак? Может, стоит ему всё рассказать?

Я покачала головой.

– Адам, мне очень сложно принять решение. Я всегда занята переездами, делами. Я не подхожу на роль опекуна. Но, с другой стороны, я не хочу оставлять тебя им.

– И что ты будешь делать?

Я сложила руки на руле и оперлась на них головой.

– Взвешу все плюсы и минусы и завтра объявлю о своем решении.

Мы доехали до моей резиденции в напряженном молчании.

Всю ночь я провела в раздумьях и пришла к выводу, который позже объявила Адаму: я буду бороться за опекунство.

Надеюсь, это не выйдет мне боком. Очень надеюсь.

В доме все еще горел свет.

– Полпервого ночи. Чего это они еще не спят?

Я вышла из машины и подошла к входной двери. Вроде тихо.

Стараясь бесшумно отпереть дверь, я зашла в дом.

Тишина. Такая тишина настораживала.

Я дотронулась до своего пистолета и прошла в гостиную. На диване сидела Аманда и смотрела в потолок.

Я выдохнула и подбежала к ней.

– Аманда, что с тобой?

– Скажи, – она облизнула губы, – в его возрасте я была такой же?

Я поняла, что речь идет о моем брате.

– Да нет. Ты была адекватной.

Она повернула голову в мою сторону.

– Значит, молодежь нынче хреновая.

Я стукнула её по плечу.

– Ты говоришь как бабка. Ты старше его всего лишь на 8 лет.

Аманда усмехнулась.

– Всего лишь на восемь лет. Подумаешь. Хреново ты успокаиваешь, подружка.

Пожав плечами, я ответила.

– Меня не учили сочувствию, – посмотрев по сторонам, я спросила о местонахождении моего брата.

– Спит он. Надел наушники, выпил чай с ромашкой и пошел спать.

– Я пойду, проведаю его.

Моя подруга улыбнулась, заметив некоторую неловкость в моих словах и действиях по отношению к брату.

– Ой, вы только посмотрите на нее! – воскликнула Аманда и слегка ударила меня по плечу. – Как покраснела то! А эта улыбочка на губах.

Я рассмеялась.

– Я никогда не думала, что снова буду жить со своим братом. Знаешь, я до сих пор в шоковом состоянии. Если я зайду в его комнату и увижу пустую кровать, пустую комнату, мне будет очень больно. Я всегда всё делала ради его безопасности, ради его счастливой жизни. А комочек счастья рядом со мной, – из меня вырвался смешок. – Вау. Разве такое бывает?

Аманда притянула меня к себе и обняла.

– Нам всем иногда нужен «комочек счастья», Мередит. Я рада, что Анхела, как бы не старалась, не смогла тебя испортить, – она отодвинулась и встала. – Ну, ладно. Больше не буду в сиделку играть, и не проси. А то с этой молодежью, я чувствую себя невероятно старой.

– Если мне не изменяет память, то это сам Адам предложил твою кандидатуру на роль сиделки. Так что не стреляй лазером из глаз, подружка.

Мы попрощались, и мои ноги сами привели меня к двери комнаты моего брата.

Простояв несколько минут под дверью, я пыталась решить: зайти или нет? Но, в итоге, зашла.

Одеяло валялось на полу, один наушник был в ухе, а другой – в его правой руке. Он крепко спал, сжимая левой рукой подушку.

Я нежно улыбнулась, моё сердце трепетало от любви и изнывало от тоски. К сожалению, я пережила довольно-таки мало подобных моментов с братом. Я не могла ухаживать за ним или элементарно быть рядом.

Я боролась за наши встречи как могла. Я делала всё, что от меня требовала Анхела, чтобы хотя бы раз услышать его голос или обнять, хотя бы раз вдохнуть его аромат и услышать его смех. Я страдала вдали от него, но продолжала полагаться на него. Благодаря ему я не сошла с ума.

Удивительно то, что мы дружны, учитывая, как мало мы виделись.

Судорожно вздохнув, я подошла, аккуратно взяла наушники и положила их в кейс; потом подняла одеяло и накрыла им его; Адама поцеловала в лоб. Прошептав «спокойной ночи», я вышла, закрыв за собой дверь, и прошла в свою комнату.

Шум толпы сводит с ума моего ненасытного монстра. Шум толпы раззадоривает его. Он изнывает от внимания. Он хочет поразить эту толпу.

Давай сольемся? – спрашивает он с нетерпением.

Зачем?

У тебя привычка задавать глупые вопросы.

Я могу поклясться, что услышала его фырканье. Боже, как я люблю бесить его.

Со мной ты станешь сильнее и победишь эту тварь в клетке.

Я и сама справлюсь.

Не охота верить слабым.

Я тихо рассмеялась.

Ты придешь ко мне в трудную минуту?

Я всегда с тобой, Мередит Инганнаморте. Просто не люблю высовываться, когда ты ведешь себя глупо.

Я поднялась с дивана и подошла к зеркалу. Поправила прическу и форму. Забинтовала руки боксерскими бинтами и снова посмотрела в зеркало.

Тогда… до встречи в клетке.

Ты убьешь эту тварь? – немного боязливо спросил он. Будто боялся, что я откажу.

Только если сольюсь с тобой.

Монстр злобно расхохотался.