В сегодняшнем мире сфера искусства и культуры оказывает важное влияние на формирование общественного мнения, в том числе и о представителях профессии. Показанные на экране векторы этического выбора журналистов помогут сформировать представление об отношении к этой профессии в обществе в целом и разобраться в «иерархически-уровневой личности журналиста». Зачастую журналист используется в фильмах только в качестве второстепенного персонажа, причем нередко это собирательный и стереотипный образ из черт, которые раздражают обывателей в журналисте – назойливость, стремление любой ценой заполучить сенсацию, заголовок.
Таких персонажей сложно анализировать: они лишены глубины, а их образ используется лишь для фона, чтобы осложнять жизнь непосредственно главным героям, создавать им препятствия, которые необходимо преодолеть. Однако есть множество фильмов, где главным или одним из главных героев выступает сам журналист. Здесь также журналист далеко не всегда положительный персонаж, однако ему уделяется куда больше эфирного и сценарного внимания, зритель может увидеть его мотивацию, его моральные ориентиры и выборы. Анализ подобных персонажей как пример деонтологии в журналистике будет более релевантным.
Принятие ключевых решений и выборов персонажей прежде всего зависит от того, символизируют ли они положительную или отрицательную стороны журналистики. Так, журналист-герой всегда поставит профессиональные интересы выше собственных, а журналист-злодей, напротив, исходит из своих потребностей и желаний. Черты, присущие двум архетипам – журналиста-героя и журналиста злодея, в американском кинематографе анализируются П. Р. Корыхаловой: «Журналист-герой борется за правду, отстаивает свое право на свободу слова, он готов сесть в тюрьму ради защиты своего источника и рискует жизнью ради общественного интереса. Журналист-злодей готов манипулировать, шантажировать ради сенсации, ради тиража или рейтинга, ради собственной выгоды. Журналист-злодей – это чаще всего автор колонки светских новостей, папарацци или же амбициозный телерепортер. Он использует журналистику в собственных тщеславных целях ради построения карьеры или получения признания».
Искусство, в частности кинематограф, отражает настроение времени. Арт-журналистика в разной степени расшифровывает произведения, которые репрезентируют общественное отношение к реальности. Выборочно информируя аудиторию, СМИ опосредованно создают спрос на кино. Эти факторы делают актуальным исследование того, как российские СМИ в условиях нестабильности в стране освещают процессы кинематографа. Ведущие сегодня источники информации о кино – общественно-политические и арт-СМИ, можно соотнести их с массовым и критическим направлением в арт-журналистике. При этом наибольший охват и популярность имеет первый источник.
Общественно-политические СМИ реализуют массовый тип арт (кино)– журналистики. При данном подходе материалы носят выраженный информационный характер, имея своей главной целью оповестить аудиторию о выходе в прокат нового фильма и простимулировать поход в кинотеатр.
Краткий и беглый анализ выполняет сопутствующую роль и служит цели подготовки потенциального зрителя к просмотру картины. Предмет материалов – современные фильмы, участники текущего российского кинопроката или кинофестивалей. Превалируют информационные жанры: в газете это заметка, корреспонденция, подборки и топы, мини-рецензии информационно-аналитического характера; на телевидении – видеосюжет, репортаж, подборки новых трейлеров, реже телеведущий проводит беседу с кинематографистами. Текст журналистов отличается легкой манерой изложения, искусствоведческая терминология используется редко, художественные отсылки ограничены.
Материалам присуща репортажность: описательность в газетных текстах («мне удалось обхохотаться и в одиночку перед компьютером») или кадры со съемочной площадки в видеосюжетах. При этом газете «Коммерсантъ Daily» свойственна большая персонификация и субъективность в сравнении с видеосюжетами «Индустрии кино». Также ей присуща большая контекстность, так как письменный текст с его возможностью отложенного чтения упрощает восприятие и запоминание художественных отсылок, ассоциаций. Доступная манера изложения с минимумом анализа и терминологии обеспечивает широкую аудиторию СМИ, а значит, больше зрительского внимания к фильмам.
Судя по содержанию программы «Индустрия кино», где преобладают материалы о российском кинематографе, можно предположить функцию телепроекта – популяризацию отечественного кино.
Таким образом, общественно-политические СМИ, реализуя массовый (информационный) тип арт-журналистики, готовят аудиторию к просмотру фильма, что, невзирая на недостаток анализа, имеет свое положительное значение для развития кинематографа.
В XXI веке журналистика в кино стала синонимом громких расследований, политических и криминальных. Совсем недавний пример – мгновенно покоривший зрителей сериал «Нулевой пациент» (2022), где его режиссер Евгений Стычкин исполнил роль репортера. Тот расследует причины эпидемии неведомого советским врачам ВИЧ, вспыхнувшей в 1988-м в Элисте. Журналист встает перед непростым выбором: промолчать или опубликовать правду о происходящем, поставив на кон не только карьеру, но и свою жизнь.
Примерно о том же рассказывает основанный на реальных событиях фильм «В центре внимания» (2015), где команда репортеров раскрывает преступления католических священников, в которые сложно поверить. Драма Тома МакКарти получила два «Оскара» – за лучший фильм и оригинальный сценарий.
Жизнь по ту сторону экрана недоступна зрителям и потому интригует. К теме тележурналистики обращались самые разные режиссеры: Дэвид Линч («В прямом эфире», 1992), Джордж Клуни («Доброй ночи и удачи», 2005), Роджер Митчелл («Доброе утро», 2010) и многие другие. А такие сериалы, как «Служба новостей» (2012–2014), «Самый громкий голос» (2019) и «Утреннее шоу» (2019–…) стали популярнее своих прототипов. Их герои из небожителей или антигероев-папарацци превратились в обычных людей с успехами и проблемами, пусть и с интересной профессией.
В начале XXI века российский кинематограф вернул журналиста в строй. Филипп Янковский снял драму «В движении» (2002), где главный герой наследует сладкую жизнь Марчелло из одноименного фильма Феллини. Вот только это не ремейк и не аналог. Репортер на границе 1990-х и 2000-х был едва ли не главным действующим лицом в стремительно трансформирующейся российской культуре – и жил на полную катушку. Вот и персонаж Константина Хабенского постоянно находится в движении: из кровати в кровать, от сенсации к сенсации, между успехом и трагедией.
Но иногда в поисках сенсации можно забраться слишком далеко, как, например, героиня триллера Дениса Нейманда «Жесть» (2006). Журналистка в исполнении Алены Бабенко отправляется в психиатрическую клинику, чтобы взять интервью у маньяка, однако тот сбегает и заодно заставляет побегать героиню. Быть может, в этом фильме репортер играет лишь роль незадачливого участника игры на выживание. Но теперь, спустя 15 с лишним лет, у насильников берут публичные интервью с миллионами просмотров, а убийцы становятся главными героями многочисленных популярных сериалов.
В постсоветское время в журналистике России и отколовшихся суверенных государств произошли существенные изменения, и не на формальном уровне, а на сущностном. Потому что изменилась сущность спроса в сторону рыночных приоритетов. Не считая двух-трех десятков медийных титанов, огромная толпа журналистов, плохих, хороших и не очень, предоставлены волнам неспокойного информационного океана, где нет никаких ориентиров, кроме продажи чего-то, пользующегося спросом у обывателя.
Изменился язык, тон, уровень табуированных тем и прочих параметров качественной журналистики. Потому что «свобода!» – вспомните фильм «Убить Дракона». И самая опасная мутация, которая произошла в журналистике вообще, это прогрессирующий цинизм и слегка прикрытое безразличие к освещаемой человеческой или социальной проблеме. Кинорынок России моментально отреагировал в сторону легкоплавающих тем мафиозного жанра, неудачных голливудских копий. Сейчас даже сложно припомнить, виден ли там журналист хоть в каком-нибудь контексте или нет его. В американских фильмах репортерская профессия доведена до высокой степени беспринципности, бесчеловечности и совершенства в демонстрации этих качеств.
