Венедикт Ерофеев наделил свою поэму «Москва – Петушки» особыми звуками. К примеру, в ресторане Курского вокзала играет странная музыка с некими «песьими модуляциями», «льется ниоткуда сиплый женский бас». Нельзя не отметить также и фальшивую манерность Ивана Козловского, которая то и дело, что отталкивает.

Автор наполнил этот локус какофонией, тем самым формируя представление о нем как о средоточии хаоса и дисгармонии. К тому же он противопоставляет его внутреннему состоянию главного персонажа.

Другим проявлением абсурда в поэме Ерофеева можно назвать его трактат об икоте. Автор взял такое банальное явление и завернул его в пафосную обертку философский рассуждений, в которых соединялись терминология Канта, афоризмы латинского происхождения, Энгельс и Маркс, отрывки из Святого Евангелия и Достоевского. Идея низменного физиологического порядка стала своего рода поводом для глубокомысленных рассуждений о свободе и роке, о соотношениях необходимости и случайности, порядка и хаоса.

По мнению религиоведа и историка Алексея Муравьева, поэма «Москва – Петушки» Венедикта Ерофеева – это ни что иное, как повествование апокалиптического характера о путешествии к Богу: «Главный герой поэмы «Москва – Петушки» едет к Богу, но доехать возможно только, если выпотрошить и опустошить себя, пройдя, в конечном итоге, через смерть. Четыре человека, о которых повествуется в этом тексте, являются четырьмя Всадниками апокалипсиса.

Связи сознания с бытием передаются в словесном искусстве иначе. Литературный корпус указывает на то, что человеческое чувство – это своего рода реакция воображения или мышления на окружающую действительность. Даже наиболее неуловимые движения души являются узнаваемыми, они, как правило, сопряжены с вполне определенными впечатлениями, здесь срабатывает аспект внутренней формы слова. В этом и заключается специфика литературного творчество и искусства мышления. Текст поэмы Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки» является интересным с точки зрения интермедиальных компиляций, у которых нет в этом русле нужного исследования.

Поэма органично совмещает собственно литературный фон (фактор интертекстуальности) и музыкальную (интермедиальную) составляющую, столь близкую и интересную автору. Это, в свою очередь, позволяет по-новому оценить уже классический вариант фиксации постмодернистских настроений в русской литературе второй половины ХХ века.

С точки зрения Евгения Попова, Венедикт Ерофеев не только прекрасно знал музыку, но и «все, что он написал, музыкально, все оркестровано той мелодией, где классические ноты сменяются звуками советской эстрадной музыки, а Шарль Гуно естественно сосуществует с русской народной песней».

В поэме «Москва – Петушки» не номинально наличествует ассоциативная связь с музыкальным творчеством Шарля Гуно. Композитор в своих оперных работах формировал естественную правду бытия, передавал драму жизни простых, безызвестных людей. Музыкальные тексты Гуно ярко изображают действительность, что наличествует и в тексте ерофеевской поэмы. Медиальная, звуковая составляющая у Шарля Гуно детально отражает психологическое состояние человека, ориентирует слушателя к регистру его настроений, характерно это и повествовательной манере Вен. Ерофеева.

Некоторые исследователи творчества Ерофеева отмечают связь поэмы «Москва – Петушки» с различными музыкальными произведениями. В частности, Эдуард Власов упоминает о «Лоэнгрине» Рихарда Вагнера, «Фаусте» Шарля Гуно, «Паяцах» Руджеро Леонкавалло, «Хованщине», «Борисе Годунове» Модеста Мусоргского, «Севильском цирюльнике» Джоаккино Россини, «Евгении Онегине» Петра Чайковского.

Номинативно слово музыка в «Москве – Петушках» встречается не более двух-трех раз, но музыкальные включения постоянны. Звуки музыки читателю предлагается услышать уже в третьей главе «Москва. Ресторан Курского вокзала», это воспроизведение пения Ивана Козловского. Оно, по мнению Венички, неестественное, штамповое, мерзкое, что не нравится как герою, так и читателю: «…музыка, да и музыка-то с какими-то песьими модуляциями. В ресторан Веничка пришел, чтобы отвлечься от мучающих его мыслей: «Я сюда пришел: съесть бефстроганов и послушать Ивана Козловского или что-нибудь из «Цирюльника».

Следует отметить уникальность слуха, феноменальность музыкального чувства самого героя поэмы. У него есть знания и представления о классических музыкальных произведениях, он имеет собственное мнение относительно исполнителей. Музыка транслируется по радио. Веничке эти звуки неприятны, герой не научен воспринимать именно такой музыкальный стандарт, механически искаженный.

Для него это звучание неживое, мерзкое, примитивное; музыка, по герою – буквально настоящая гармония звуков, обязана звучать не таким образом, и не в этих условиях – не в вокзальном ресторане, где она предлагается в тяжелой для пищеварения линейке еды: «Бефстроганов есть, пирожное. Вымя…»

Веничка не воспринимает исполнения классических произведений в рамках развлекательно-увеселительных. Поэтому музыка в пространстве ресторана звучит не столько фоном, раздражающим героя, сколько катализатором, формирующим четкое отношение к советской, фальшивой реальности. Функционально данный музыкальный код дисгармонирует с естественным состоянием человека, умеющего ценить хорошую музыку.

Именно таким сложным целым можно представить музыкальное пространство поэмы. Кажется, что оно безгранично; музыка присутствует практически на всех уровнях текста. Здесь следует видеть не механическое включение музыкальных реминисценций и аллюзийных намеков на тот или иной музыкальный шедевр, но усматривать обобщение Ерофеевым предыдущего медиально-художественного опыта.

Тема эмиграции особенно актуальна в наши дни. К сожалению, современная геополитика заставляет миллионы людей сегодня эмигрировать без знания языка. Именно это является центральной темой произведения В.Г. Короленко «Без языка». Так актуальность темы реферата определяется современным аспектами жизни людей Восточной Европы. Тема эмиграции плотно переплетена с темой свободы, что так же является актуальной темой современности, так как человечество, как и сто лет назад, имеет множество нерешенных проблем, связанных с этой темой.

Произведение была полностью написана в 1895 году. Она была опубликована в журнале «Русское богатство». Работа написана под бурей впечатлений, которые испытал автор после поездки в Америку в 1903 году при посещении выставки в Чикаго.

Это произведение можно отнести к публицистическому жанру с элементами путевого очерка. Владимир Галактионович не только описывает быт и нравы Америки, но и разворачивает их анализ перед читателем. Он пытается понять смысл жизни американцев, будь он таким же, как у русского человека, или другим. Короленко сравнивает ее ценности со своими.

Тема рассказа совпадает с названием рассказа. В нем рассказывается о событиях украинского крестьянина, которые произошли с ним в Америке. Герой не знает языка и не понимает их быта.

Важной проблемой для автора является вопрос: стоит ли искать лучшей, более богатой и благополучной жизни в чужой стране? Главный герой по имени Матвей, оказавшись в США, скучает по родной стороне. А вот второстепенные персонажи порадовали новинкой.

Самое привлекательное в Америке – это воля. Именно проблема свободы оказывается самой главной в произведении. Многие люди, жившие тогда в России, Украине и других странах Восточной Европы, пытались уехать «на Запад». Именно Америка ассоциировалась со свободой. Но прибыв в эту землю, главный герой понимает, что все это призрак. Когда он разговаривает с чехом, он говорит, что свобода – это памятник даме. Но сам главный герой думает, что это освобождение от крепостной зависимости.

Большую функциональную роль в рассказе играет пейзаж, созданный автором. Он раскрывает тайные мысли и чувства героев. Существует также проблема глобальной разницы в культуре и правилах этикета.