- Это как? – выдавила из себя я, хотя на самом деле у меня чуть челюсть не отвисла. Что значит «притвориться»? Да ещё и «на пару раз»?

Он вздохнул с видом мученика.

- Да мать изводит, требует девушку. Я ей уже полгода вру, что встречаюсь, а она не верит, требует нанести ей визит.

- А не проще ли сказать ей то, что ты при мне так отстаивал? Что ты никогда не женишься и у тебя свои планы на эту жизнь?

- Не могу. У неё сердце больное. Ну и вообще, она считает это неправильным.

- Я с ней согласна, - кивнула я с ухмылкой.

- Вот не начинай.

- А почему я должна это делать?

- Ты отлично подходишь под роль образцовой девушки и маме понравишься.

- А мне какой интерес участвовать в этом? То, что я о тебе забочусь, ещё не говорит о том, что я мечтаю об этой роли!

- Ну всего пару раз. Сходим к ним в гости, и ещё разик где-то в течение месяца. А потом я совру что-нибудь, что мы расстались, например, и всё.

- Как просто! Я врать не буду, - уперлась я.

Он взглянул на меня исподлобья, словно надеясь загипнотизировать.

- И не надейся, - поставила точку я.

- Вот блин. А я на тебя так рассчитывал.

И вдруг меня осенила идея. Не знаю, зачем я об этом подумала и почему решила помочь этому обалдую.

- Ладно, я помогу тебе, но при одном условии.

- Каком? – тотчас оживился он.

Сейчас он точно откажется и решит, что лучше подыскать на эту роль другую девушку – с ней меньше проблем.

- Ты откажешься от этой машины, из-за которой ты второй раз здесь оказался.

Он весь напрягся. Посмотрел на меня тяжелым взглядом, и я всё ждала этой фразы, которая так легко считывалась на его лице: «Не суйся не в свое дело». Но он вдруг сказал:

- Тогда ты будешь помогать мне столько, сколько потребуется.

- Что это значит? Я, может, в отличие от тебя, хочу выйти замуж и мне нужно как-то устраивать личную жизнь. И что я скажу своему парню? «Не обращай внимание, это просто знакомый, с которым мы играем в любовь для его мамы»?

- У тебя уже есть парень?

- Нет.

- Когда появится, тогда и подумаем. Так что, по рукам?

Я задумалась, глядя то на него, то на его протянутую для сделки руку.

- Что-то ты не внушаешь доверия. Ты точно откажешься от этого дела?

- Точно, точно.

Я вложила свою руку в его, и мы закрепили наш сговор рукопожатием.

И тогда Костя сказал:

- Вообще-то, я уже отказался, но теперь ты не вправе расторгнуть наш договор.

Я посмотрела на него так зло, как только могла, но больше ради спектакля. Вот блин, получается, что я просто так согласилась ему подыграть? Надеюсь, целоваться хоть нам не придется?

Надеюсь, придется.

Долго ждать мне не пришлось. Уже в мой следующий визит в больницу я познакомилась с Костиной мамой. От неожиданности застыла в дверях – он же не предупреждал, что это случится так скоро!

- Проходи, - засмеялся Костя, и я нерешительно прошла вперед, пробормотав слова приветствия.

Одного взгляда на Костину маму было достаточно, чтобы понять: она долго ждала этой минуты. Наверное, Костя никогда не знакомил своих девушек с мамой. Это ведь серьезный шаг, а Костя серьезные отношения не любит.

- Моя мама – Вера Алексеевна, - познакомил нас Костя. Затем представил меня, просто назвав моё имя. Никаких романтических ноток вроде: «моя девушка» или «моя любимая». Интересно, он вообще когда-нибудь и кому-нибудь говорил это? Любил ли он по-настоящему? Или зона комфорта для него важнее всего?

- Очень рада познакомиться с Вами, - неожиданно уважительно отнеслась ко мне его мама.

Я смущенно кивнула в ответ.

Меня ни о чем не расспрашивали (к счастью!), только о том, как и где мы познакомились с Костей. Я честно сказала – на свадьбе, и, судя по его выражению лица, сделала всё правильно. Хорошо, что хоть здесь врать не придется. Меньше всего мне хотелось бы запутаться в собственной лжи.

И, конечно, в этом мало приятного – обманывать столь приятную женщину. Судя по её взгляду, я пришлась ей по душе, что вряд ли можно сказать о её сыне.

Вот интересно, он выдумал всю эту историю, чтобы уберечь мамино больное сердце. Но не думает ли он о том, что её сердце всё равно будет разбито, когда мы с ним якобы расстанемся?

Вера Алексеевна ушла первой, и мы с Костей остались вдвоем.

Больных в этой больнице было немного, и обще подозрительно тихо, так что в двухместной палате он был один. За время лежания здесь он заметно зарос, его щетина стала больше и гуще, грозя вот-вот превратиться в бородку, и это мне не очень нравилось.

Как только мама ушла, Костя, не стесняясь, стянул с себя майку, обнажая по-прежнему идеальный торс и наклеенные бинты слева на животе. На пару секунд я потеряла дар речи. Это что сейчас происходит?

Костя, однако, не дал мне времени на раздумья: быстро достал из-за тумбочки раскрытую спортивную сумку, выудил оттуда другую футболку и натянул её. Потом взглянул на моё ошарашенное лицо.

- Что такое? Я не могу переодеться при своей девушке?

Вот оно.

- Вообще-то, я думала, спектакль будет только при твоей маме.

- А когда мы вдвоем ты предпочитаешь со мной ругаться, - хмыкнул он.

«Или целоваться», - мысленно добавила я.

- Это ты вечно споришь!

- И сейчас? – поддел меня он.

Я прикусила язык.

- Когда тебя выпишут?

- В пятницу обещают. Пойдешь со мой в гости?

- К кому?

- К родителям.

Я напряглась. В следующий раз мне точно не удастся избежать допроса.

- А ты не боишься, что родители станут донимать тебя вопросами о свадьбе?

Костя пожал плечами.

- Дети тоже в твои планы не входят? – поинтересовалась я.

- Ты это с какой-то определенной целью спрашиваешь? – хмыкнул он, глядя на меня чуть-чуть свысока.

Вот гад! Я почувствовала, что невольно краснею. Ну сколько можно надо мной издеваться.

- Меня бесит твое чувство юмора, - честно сказала я.

- Я сейчас не шутил.

В животе всё сжалось в комочек. Почему я позволяю над собой издеваться?

- Костя, либо ты перестаешь…

- Всё-всё-всё, - примирительно затараторил он, - Каюсь. Так что насчет пятницы?

Я усмехнулась и невольно расплылась в улыбке. Он знал, что я не смогу сказать «нет».

Пятницы я ждала, словно чуда – волнуясь и ожидая этого одновременно. Я никогда не знакомилась с родителями парня – официально. Я терпеть не могу врать и изловчаться, тем более если в этом нет никакой нужды (на мой взгляд). Да и вообще, как-то странно я смотрюсь рядом с Костей. Ему бы больше подошла девушка постарше. Блондинка. С хорошими формами. А не обычная девочка-умничка на девять лет моложе. Что нас вообще связало? Разность интересов? Это может связать. Ну да, наверно, на какое-то время. Но мне так хочется это время продлить…

Вот как представлю: пройдет лет пятнадцать, и, возвращаясь с работы я однажды случайно встречу его на улице. У меня уже будет семья – муж и дети, всё по стандартам, но от этого подобная перспектива не кажется мне хуже. Ему будет лет сорок пять, и если он не изменит своему стилю – удлиненным волосам, щетине и футболкам, будет смотреться уже как бомж… в лучшем случае, как неухоженный одинокий мужчина. Узнает ли он меня? (Я его точно узнаю). Остановиться ли, чтобы поговорить? Да и о чем нам будет с ним разговаривать? Скорее всего, мы пройдем мимо друг друга и даже не поздороваемся.

Но я так не хочу! Не хочу, не хочу!!!

Может быть, это сейчас мне больно думать об этом, но пройдет немного времени, и мне станет совсем всё равно. Но, в таком случае, я просто не хочу торопить события.

И неужели он совсем не думает о будущем? Неужели не понимает, что это сейчас одиночество рассматривается им как свобода, а потом свобода превратится в безысходность и уже поздно будет что-то менять. «Готовь сани с лета» - не зря же говорится.