Дверь открылась, и порог переступила худенькая подростковая фигурка в мешковатых джинсах и широкой футболке, сваливающейся с одного плеча и оттого постоянно одергиваемой на положенное место. Изабелла подвинулась на кровати, на которой до раннего визита сидела, обхватив руками колени и положив на них голову, и погладила белоснежную простыню, приглашая гостью сесть рядом. Мари откинула за спину копну рыжих волос, посмотрела в окно за полупрозрачной светло-зеленой занавеской, а затем окинула взглядом небольшое помещение, все выполненное в белом цвете, за исключением вышеупомянутой занавески, зеленого покрывала, повешенного на спинку стула у трюмо, пары зеленых ковриков и еще нескольких светло-зеленых элементов декора.

– Уборкой занималась всю ночь что ли? – протянула Мари.

– Да нет, читала и пыталась заснуть, – честно призналась Изабелла.

– А мне кажется, ты по ночам только и делаешь, что полируешь стены и полы.

– Ты прекрасно знаешь, что это делает Вжик.

– Пылесос-пылесосом, но порядок он не может…

– Мари!.. – возвела глаза к потолку Изабелла. – Ты пришла в шесть утра поговорить об уборке?

– Ой, нет! – хлопнула себя по лбу утренняя гостья, – вообще-то я хотела тебя попросить взять меня сегодня с собой на прогулку.

      Изабелла на мгновение задумалась, а потом рассеянно произнесла:

– Точно, я и забыла… Сегодня же суббота.

– Ты же сама вчера отпрашивалась у Виктора.

– Да-да… – провела рукой по густым черным волосам Изабелла, – просто я не поняла, спала я или нет, поэтому у меня до сих пор еще не наступил новый день.

– Ясно… – протянула Мари и нерешительно затеребила кончик одеяла. – Ты из-за этого не спала?

      Ее собеседница отвернулась к окну, и этот жест явно дал понять, что разговор затронул какой-то важный, но не обсуждаемый предмет.

– Скажи, ты видела их еще раз? – вновь заговорила девочка.

– Мари… – откинула одеяло Изабелла и предупредительно встала с кровати.

– Или только тогда, со мной, через окно?

– Мари, давай не будем об этом говорить. Да и мне уже пора идти готовить завтрак.

– Изабелла, сейчас шесть утра. Все легли поздно и встанут не раньше девяти. О каком завтраке ты говоришь?

– У меня много дел, Мари, я серьезно.

– Перестаньте держать меня в стороне от происходящего! Я здесь тоже живу вообще-то! И меня это тоже касается!

– Мари, извини, мне надо принять душ и переодеться.

      Девочка насупилась:

– Ладно-ладно, но на прогулку ты меня с собой возьмешь!

– Ты прекрасно знаешь, что я этого не сделаю, – поспешно дошла до ванной Изабелла и, юркнув за дверь, закрылась на защелку.

– Изабелла! – подскочила с кровати Мари и бросилась в атаку. – Так не честно! Всем можно выходить за пределы Виллы, а мне нет!

      Изабелла включила в раковине шумный напор воды и показательно загремела стаканчиком с пастой и зубной щеткой.

– Я тоже хочу выйти на прогулку! Мне уже целых четырнадцать лет! – яростно защелкала выключателем Мари. – А тебе всего девятнадцать, но тебе разрешают выходить! И-за-бел-ла! – заскандировала девочка, поняв, что не может заставить свою соседку выйти из убежища, и, повиснув на дверной ручке, задергалась во все стороны. – Возь-ми-ме-ня-с-со-бой!

– Ничего не слышу! – заскрежетала стулом по кафельном полу Изабелла, включив на полную мощность душ и для пущего шума свалив с полки все бутылочки со средствами для ванных процедур.

      Мари яростно стукнула по выключателю в последний раз, оставив зависимое от него помещение без света, и с громким хлопком комнатной двери вылетела из помещения. Изабелла на ощупь протянула руку к зеркалу над раковиной и включила резервное освещение.

      Оно было везде. В каждом помещении. На случай если с основными световыми панелями, располагающимися на крыше, что-нибудь случится или выйдет из строя основной трансформатор энергии. Или если кто-то намеренно его выведет…

      По всему периметру под самым потолком бесшумно вспыхнула тонкая полоска голубоватого диодного освещения. Девушка медленно села на стул, опустила голову и посмотрела на руки, приобретшие от холодного освещения сероватый оттенок. Такого же цвета стали стены, пол, полотенца и даже бегущая вода.

      Изабелла протянула руку и выключила кран. С правого бока продолжал маняще шелестеть теплый душ. Долго сидеть было нельзя. Воду следовало беречь. Вернее, не саму воду, а оборудование, которое ее подавало, очищало, фильтровало после использования и уводило за территорию. Все-таки эта система была рассчитана на четырех человек, а они жили в Белой Вилле всемером.

      Изабелла сжала пальцы и, поднявшись с мягкого кожаного сидения, подошла к двери. Вряд ли Мари специально хлопнула дверью, а затем затаилась за углом. Девушка бесшумно отодвинула защелку, осторожно выглянула наружу и, убедившись в отсутствии опасности в виде вездесущего подростка, щелкнула выключателем. Резервное освещение тут же мигнуло и автоматически потухло, а ванную залил привычный бело-желтый свет. Сразу стало спокойнее и уютнее. Изабелла потянулась всем телом, скинула на спинку стула светло-лиловый ночной пеньюар, убрала волосы и в блаженстве встала под теплые струи воды. Душ не только смывал тревогу и зажатость, но и был единственным местом, в котором у Изабеллы не появлялось неприятное ощущение того, что за ней кто-то наблюдает.

      Сегодня будет отличный вечер. Она выйдет из дома в 18.00, добежит до любимой поляны недалеко от озера примерно к 18.15, за десять минут отдохнет и приготовит все для занятий, как следует потянется и немного потанцует до 19.10, потом снова отдохнет и, собрав вещи, в 19.20 выйдет в обратную сторону. Заход солнца сегодня в 19.42. Она успеет вернуться домой к этому времени. Она все рассчитала. Осталось только завершить все дела к 18.00.

      Душ подействовал безотказно, и Изабелла, значительно более спокойная, чем несколько минут назад, выключила воду и потянулась за полотенцем. Но в этот момент за дверью, в ее комнате, раздался какой-то приглушенный стук. Полотенце тут же упало на пол, а рука резко схватила небольшой продолговатый кулон на груди и нажала маленькую кнопочку. В то же мгновение кулон вспыхнул, а вокруг стройного образа засверкала вытянутая полупрозрачная сфера. Водопад всегда был с собой. Даже в ванной. И даже во сне. Хотя вернее будет сказать: тем более, во сне. Когда заходило солнце и наступала ночь…

      Девушка накинула висевший на крючке халат, открыла дверь и не дыша посмотрела за угол. Может, Мари все же не ушла?

– Мари, – тихо позвала Изабелла. – Это ты?

      Тишина.

– Макс? Дэн? Я в ванной. Это вы?

      Снова тишина и неприятные пощипывающие ощущения на шее и спине.

– Я выхожу, – предупредила Изабелла и сделала шаг в коридор.

      В комнате никого не было. Все вещи находились на тех же местах, на которых были оставлены. Ветер из приоткрытого окна колыхал занавески и, судя по высокому положению их нижнего края относительно пола, недавно был довольно сильный порыв. Девушка скользнула взглядом по всем предметам мебели и, облегченно выдохнув, отключила Водопад: занавеска задела ежедневник, лежавший на тумбе, и тот упал на пол. Медленно обойдя кровать, Изабелла подошла к ежедневнику и, открыв ящик тумбы, положила его внутрь, а затем села на коврик напротив окна.

      Три недели назад она впервые увидела их вот так, сквозь оконное стекло гостиной на первом этаже. Два высоких мужских облика, стоявших напротив нее по другую сторону стены Белой Виллы. Они ничего не делали, просто смотрели, словно изучая.

      Внимательные глубокие взгляды, красивые мраморные лица, темные костюмы со сдержанным орнаментом будто бы из другого времени… С того момента прошло всего около десяти дней, но они казались вечностью. И на их фоне даже три предшествующих недели необъяснимой и страшной реальности уже ощущались парой незначительных мгновений. Потому что в первый же день обнаружения нового соседства обитатели Белой Виллы попали в Преисподнюю. И выхода оттуда не было.