Юноша едва не подпрыгнул на месте от восторга. Его грудь тяжело вздымалась под мантией, а внутри бурлили эмоции, которые, казалось, вот-вот готовы были взорваться и с силой вырваться наружу.

– М-миледи, я… даже не знаю, что и сказать. Это большая честь для меня, честь для всей нашей семьи. Мы… мы будем вечно благодарны Вам за столь щедрые дары.

«Щедрые дары»? Его старший брат, кормилец, отдал свою жизнь только для того, чтобы я, избалованная роскошью дочь герцога, оставалась в безопасности от внешних угроз.

«Дары», преподнесенные им мною, – это самое малое, что я могла сделать в знак своей признательности, ведь с моим положением в аристократическом обществе я не сумела бы даже просто пожаловать титул их отцу без неодобрительных взглядов в мою сторону других дворян.

Такова политика.

Не имею ни малейшего понятия, сколько часов я вот так проспала и как мне вообще удалось погрузиться в столь глубокую дрему, пока карета беспокойно ехала по пересеченной местности, беспрестанно натыкаясь колесами на камни и торчащие повсюду палки, но именно ошеломленный голос Лулы разбудил меня позже.

– Неужели такое действительно возможно? Это просто потрясающе!

Я тяжело оторвала голову от спинки дивана. Устало чуть приоткрыла глаза, ощущая сухость во рту, и через мгновение снова с силой зажмурила их, неприятно поморщившись, когда откуда-то извне ударил неизвестный яркий свет.

– Госпожа, Вы уже проснулись? Скорее, посмотрите! Выгляните в окно!

– Тише, не шуми так, у меня болит голова, – пробормотала я. – Чего я там не ви-

Слова застряли на полпути где-то в горле, так в итоге и не вырвавшись наружу. Мои глаза распахнулись от удивления, а пухлые коралловые губы слегка приоткрылись – настолько сильным оказалось изумление, охватившее все мое существо.

Там, за окнами кареты, наша маленькая вселенная словно разделилась на два противостоящих мира: слева – сочная, освещенная дорожными фонарями зеленая трава с невообразимым количеством цветов всех нежных пастельных палитр, а справа, будто укутанные мягким белым одеялом, промозглые ледяные земли с торчащими из навсегда уснувшей неплодородной почвы сталагмитами, красиво переливающимися в закатном свете солнца, еще не исчезнувшего за горизонтом.

Магическая сила зимы и весны соседних, но крайне негостеприимных друг к другу герцогств столкнулась здесь, лицом к лицу, на этой тонкой, прозрачной грани, не отдавая более ни сантиметра собственного пространства своему недоброжелателю.

Лишь кое-где, хоть и с трудом, можно было разглядеть почти незаметные следы их борьбы в виде крошечных ландышей, прорезающих алмазную снежную гладь, или бархатных лепестков красных маков, наполовину покрытых инеем, печально склонивших головы под тяжестью своей ледяной темницы.

Контраст двух сталкивающихся времен года был ошеломляющим, заставляя душу кричать от переполнявшего ее восторга, сердце биться в бешеном барабанном ритме, а дыхание сбиваться, лишая легкие шанса на получение свежей порции воздуха.

Никогда прежде я не видела ничего подобного.

Внезапно одна из дверей кареты распахнулась, отчего Лула вскрикнула и прижалась ко мне, машинально обхватив мою руку в поисках защиты. А очень скоро, тяжело и сосредоточенно выдохнув, внутрь запрыгнул Вэстр.

Когда его ноги коснулись пола, он заметно покачнулся, и на секунду я даже забеспокоился, как бы он не вылетел обратно наружу, не удержав равновесия.

Но, разумеется, ничего подобного не произошло, и мужчина лишь поспешил закрыть за собой дверцу. Он похлопал Флорая по спине и как ни в чем не бывало плюхнулся рядом с ним, вынуждая парня немного отодвинуться, чтобы освободить своему поджарому приятелю чуть больше места.

Горничная смотрела то на одного, то на другого так, словно те были двумя сговорившимися сумасшедшими.

– Через пять с половиной часов мы официально вступим на территорию герцогства Песчаных Проливов, – повторил подданный примерно то же, что я уже слышала от юноши ранее. А затем его взгляд опустился к моей талии, на мгновение оторвавшись от лица. – Здесь, на границе, очень холодно. Было бы неплохо, оденьтесь вы потеплее.

– Беспокоитесь о моем здоровье, Вэстр? Не стоит. Несмотря на внешнюю хрупкость, мое тело прекрасно приспособлено к низким температурам.

Я порылась в сумке, лежавшей сбоку от меня, прислоненной к стенке у окна, достала большое наливное яблоко и бросила его мужчине. Тот выглядел немного растерянным, вероятно, не ожидая подобной выходки от дочери герцога, но все же ловко поймал его.

– Вот, подкрепитесь. Мы все трое уже позавтракали, а Вы пропустили свой прием. Нам еще понадобятся Ваши силы.

Легко подкинув фрукт в руке, он снова умело поймал его и учтиво кивнул мне.

– Благодарю Вас.

Мужчина уже собирался было откусить первый кусочек от гладкой желтовато-красной поверхности, как вдруг карету тряхнуло с такой силой, что я, крайне удивленная этим, на секунду даже почувствовала некий страх.

Нахмурив брови, Вэстр, едва приоткрыв дверцу со своей стороны, вытянул голову и что-то громко сказал кучеру. Судя по рычащему тону и обрывкам фраз, долетевших до меня из их разговора, он «вежливо» попросил его «вести это корыто как можно осторожнее, не натыкаясь на огромные валуны».

Его слова немного рассмешили меня, заставив сдержанно улыбнуться.

И тут мужчина внезапно прервал свой поток слов, но при этом продолжил смотреть куда-то вдаль. Так длилось всего пару секунд, после чего он быстро втянул свое тело обратно и с силой захлопнул дверцу, заставив мирно дремавшую Лулу вздрогнуть.

– Что стряслось? Мы уже приехали? – сонно пробормотала горничная, моргая.

Вэстр выглядел весьма недовольным.

– Вэстр? – Теперь ответа на вопросы потребовала уже я.

Он поднял на меня тяжелый взгляд исподлобья, его карие глаза были сердитыми и сосредоточенными. На мгновение в них вспыхнули оранжевые искры, осветив радужку, окрашивая ее в цвет расплавленного меда.

– Со стороны герцогства Ледяных Пустошей на нас надвигается плотная завеса метели, – быстро пробормотал он под нос с оттенком злобы, отворачиваясь. – Кучер случайно загнал лошадей на землю северян. – Подданный бросил сердитый взор из-под нависших бровей в сторону окна. – …Может, и не случайно. Я так или иначе собираюсь выяснить это при первой же возможности, как только экипаж выберется за пределы враждебной территории.

В этот момент сонливость Лулы как рукой сняло. Она испуганно расширила глаза, прикрыв рот ладонью. На ее лице застыло выражение немого ужаса, и, признаться, даже мне стало немного не по себе, глядя на нее такую.

Снаружи в небе цвета нержавеющей стали – уже довольно мрачного из-за наступившего позднего вечера – закружились первые мелкие хлопья снега. Некоторые из них облюбовали стекло, сверкая своими узорчатыми кристаллами.

– Почему все так боятся северян? Неужели они дают другим повод считать их плохими? – поинтересовалась я, желая разговорить хоть кого-то из ребят, чтобы нашей группе не пришлось сидеть в этой напряженной тишине.

Флорай, до этого не издавший ни звука, поднял голову и посмотрел на меня ясными голубыми глазами.

– Простые люди – нет, а вот тяжеловооруженная армия тамошнего герцога прославилась уже не одним десятком стычек разного масштаба с двумя другими соседними герцогствами. И чаще всего в этих стычках страдали земли Золотых Солнц, учитывая, что после смерти короля нашей страны, не оставившего после себя ни единого наследника, осеннее герцогство Кровавой Рябины почувствовало себя «освобожденным от оков ненужных дипломатических отношений» и объявило войну своему летнему неприятелю, впоследствии еще больше ослабив его как в плане человеческих ресурсов для дальнейших сражений, так и экономически.

Я тяжело сглотнула, вспомнив слова младшего брата Флорая о «благородстве» нашего герцогства.