— И ты не допускаешь сюда никого с оружием, верно? — спросил Ваня.

— Ну, вы же пришли! — сказал Директор, — но наблюдение верное. Я не люблю всякое стреляющее и взрывающееся оружие. Сталь клинка мне как-то ближе. Поэтому во внутреннем периметре здесь принято обходиться без него. Впрочем, как и без людей.

— Но если всё со временем начинает деградировать, то и твоё величие не вечно! — сказал вдруг Спас.

— Молодец! — оживился Директор, — вот прям молодец! Наблюдение верное, но ошибочное. Всё деградирует, потому что в нём задействовано много людей, с разными интересами, с разными моральными установками, с разной степенью вовлечённости и, что самое главное, разных поколений. И даже когда одни создали что-то хорошее, пришедшие им на смену, не так высоко это ценят и начинают просто использовать, постепенно разрушая то, что было создано. И из такого порядка вещей есть только одно исключение.

— И какое же? — спросила Лиана.

— Личное развитие, — сказал Директор, — на него не может повлиять никто, кроме тебя самого. Даже воздействие внешней среды довольно опосредованно. И если у тебя достаточно ума и воли, чтобы сделать из себя другого человек, то ты можешь превзойти всех остальных. Многие великие люди это понимали, и именно поэтому стали великими. Но никто из них не заходил так далеко, как Я!

— Ну, мы поняли, ты очень развился и очень гордишься этим, — сказала Лиана, — и что дальше?

— Понимаю ваш скептицизм, — улыбнулся Директор, — вам не дано понять всю глубину сотворённого мной. Но это не ваша вина, вы слишком просты, слишком слабо развиты. Честно говоря, я ещё никому это вот так вот откровенно не рассказывал. Да, были люди, которых я вводил в курс дела, но никогда не делал это настолько обстоятельно.

— И чем же мы заслужили такую честь? — спросил Руди.

— Вы мне нужны. Не до такой степени, чтобы я не мог без вас обойтись, но вы полезный ресурс. Вы уже контролируете многие процессы на планете, и ваша деятельность набирает обороты. Мне удобнее использовать вас, чем запускать новый проект переформатирования, — сказал Директор. Именно поэтому, я вас сюда и привёл.

— Ты привёл? — удивился Спас, — серьёзно?

— Не веришь? — внимательно посмотрел на него Директор.

— То-то ты так удивился, когда ощутил моё присутствие в своей комнате, — сказал Спас.

— Да, это был весьма неожиданный визит. Ладно, попробую объяснить этот момент максимально подробно: дело в том, что я не управляю всем напрямую. Я не отдаю распоряжения и не проверяю качество выполнения. Я запускаю процессы, и направляю их, если в этом есть такая необходимость. Это другой, более высокий уровень управления, вам пока непонятный. Детали меня никогда не интересуют. Данный наш разговор, это редкое исключение. Я пошёл на него потому, что наше сотрудничество может сэкономить много времени и перешагнуть сразу через несколько ступеней. Не нужно будет всё разваливать до основания и создавать с нуля, а можно просто перехватить инициативу у предыдущей системы. Про вас я знал, но не интересовался целенаправленно вашей деятельностью. Для меня хватало понимания того, что некая группа объединяет вокруг себя ресурсы и людей. Действует эта группа вполне успешно, но то, что вы делали, было мне на руку, в сценарии перезагрузки системы. Чем большую силу вы набирали, чем больше успехов у вас было, тем больше я о вас знал и тем чаще обращал своё внимание. Но лишь после ментального визита Спаса ко мне, я заинтересовался вами как следует. И был очень удивлён, потому что вы не обычные люди. Очень необычные! И всё это наводит меня на мысль, что вам кто-то помогает. Точнее, раньше наводило, а теперь-то я твёрдо это знаю. В таком контексте мне оставалось только ждать, когда вы придёте ко мне сюда. Это было объективное течение событий, направленное моими… неважно. Вам помогали, и вас направляли, этого достаточно. Но помощь была только до тех пор, пока вы не вошли в мои владения внутри горы. Это место я выбрал не просто так. Тут не действуют чужие силы, тут я полновластный хозяин. И когда вы оказались здесь, я сам уже начал вам подсказывать куда идти.

— Ты же нас чуть не угробил своими подсказками, — возмутился Руди, — хороший подсказчик! А что было бы, если бы мы не прошли через Рогумок?

— Дурацкое слово, — поморщился Директор, — но если отвечать на твой вопрос, то ничего бы не было. Вы бы умерли и всё, что тут такого? Начал бы реализовываться другой сценарий, которых, на самом деле, сотни. То, что я с вами сейчас разговариваю, не должно ввергать вас в иллюзию, что вы представляете какую-то невообразимую ценность. Да, она есть, но только до тех пор, пока вы живы и можете продолжать работать. Умрёте, найдутся другие, кто сделает то что нужно, и возможно даже лучше. Вам понятно?

— Понятно! — кивнула Лиана, — из того что ты сказал, следуют очень простые выводы. Во-первых, ты не на вершине пирамиды и кто-то хочет до тебя добраться. Тот, кто изначально нам помогал. Во-вторых, и это следует из первого, ты не управляешь всем процессом, а только одна из сторон в этой игре. А значит, у нас есть выбор какую сторону принять. И вовсе неочевидно, что твоя сторона правильная. В-третьих, ты тратишь слишком много времени и внимания на такой второстепенный и неважный ресурс как мы, следовательно, может быть мы важнее, чем ты хочешь это показать?

— Нет, не важнее, — устало сказал Директор, — и нет никаких игроков… точнее есть внешние силы, но они в этом процессе не играют роли.

— Однако Якова ты побаиваешься! — сказал Спас.

— Заткнись! — внезапно заорал Директор, и звук его голоса его был громче, чем может издать человек. Оглушительный рёв прокатился над всем садом, многократно отразившись от свода.

— Эк великого как корёжит, — ухмыльнулся Руди, — видно на больную мозоль наступили!

Но Директор тут же взял себя в руки.

— Ты не понимаешь о чём говоришь, — сказал он Спасу, — и Якова ты не знаешь, ты услышал его имя от меня!

— Зато я знаю, — сказала Лиана, — обсудим?

— Что ты хочешь обсудить? — спросил Директор, к которому самообладание вернулось уже полностью.

— То, что тебя списали, — сказала Лиана, — и принимать твою сторону это просто самоубийство! Зачем становиться на сторону аутсайдера?

Глаза Директора полыхнули огнём, но второй раз он контроль не потерял и сдержал свой порыв.

— Эмоции! — мечтательно сказал Директор, — это что-то такое давно забытое и ненужное… однако вам удалось их у меня вызвать. Наверное, именно поэтому я не люблю общаться с людьми. Может быть, и с вами не стоило… как знать! Но тем интереснее будет склонить вас на свою сторону.

— Ты до сих пор пребываешь в убежденности, что это получится? — удивилась Лиана.

— Почему бы и нет? — улыбнулся ей Директор, — мы же ещё даже не начали озвучивать аргументы за и против, ещё не начали торговаться. Гладишь, в процессе приоритеты и поменяются. Ведь у вас есть своё представление о происходящих событиях, и не факт что оно правильное. Если я найду нужные слова, то, вполне возможно, вы измените своё мнение.

— Сомневаюсь! — сказал Спас.

— И хорошо, что сомневаешься, — сказал Директор, — ведь сомнения говорят об анализе, о размышлениях. Сомнение это не отрицание, это более глубокий мыслительный процесс. Сомнение означает, что ты готов выслушивать аргументы.

— Я не это имел ввиду, — покачал головой Спас, — ну да ладно.

— Не важно что ты имел ввиду, важно что разговор продолжается, мы обмениваемся информацией, своими мыслями и кто знает, может быть у кого-то из нас позиция и изменится. Вот, например, ты Лиана, сказала что я не на вершине пирамиды. Ты права, я не на вершине. А знаешь почему? Потому что это не пирамида, и никакой вершины нет. Это сложная многоуровневая структура, и так же как я не обращал на вас внимания до определённого момента, так и на меня не обращали внимания с более высоких уровней, — сказал Директор.

— А как же величие? — удивился Ваня, — выходит, ты не такой уж и великий?