Из архивных документов по Урану следует, что после окружения планировали практически мгновенно расчленить и смять всю группировку противника – вплоть до самого Сталинграда. Таким образом наше командование рассматривало лишь два варианта развития событий.

1. Программа-максимум – это полный разгром Паулюса к началу декабря.

2. Программа-минимум – это выдавливание (прорыв) Паулюса из Сталинграда в сторону Котельниково-Нижне-Чирская и преследование этой группировки уже в рамках операции Сатурн.

Ни один из этих вариантов не предполагал создание устойчивого котла!

Окно ТАСС. Начало декабря 1942 года

Соответственно и информационные «темники» для СМИ готовились изначально только под наступление, разгром и преследование. Поэтому, когда к концу ноября советскому руководству стало понятно, что блицкрига не вышло, была дана команда в СМИ – молчать о фактическом окружении. От греха подальше.

Если смотреть на ситуацию трезво, то это был самый беспроигрышный вариант. Рассказать про котел никогда не поздно, а вот если Манштейн прорвется, то никаких имиджевых издержек мы не понесем – как наступали «в районе Сталинграда», так и продолжим наступать.

Перед глазами Сталина стоял Ржев, успешный прорыв немцев из Демянского котла и ожидание того, что в любой момент может ударить деблокирующий кулак. Скорее всего, главную роль здесь сыграл именно Ржев. Как раз 26—27 ноября, когда котел под Сталинградом окончательно оформился и в Кремле принимали решение о формате его «продвижения», в развитии операции Марс наметились существенные проблемы. Учитывая всю совокупность негативных факторов, информационная стратегия и по Урану, и по Марсу была выбрана максимально осторожная.

Начало же «Зимней Грозы» окончательно поставило на паузу пиар компанию по Сталинграду.

Напомним, что кроме официальных сводок в газетах очевидно печатались и «эксклюзивные материалы» военных корреспондентов с различных участков Сталинградской Битвы. И как вы уже догадались, до конца декабря, ни в одной подобной статье слово «окружение» или «котел» упомянуто не было. То есть у редакторов СМИ была четкая установка сверху – эти термины не использовать.

Даже «местные» фронтовые газеты вынуждены были молчать, хотя все их читатели (солдаты ЮЗФ, ДОНФ и СТАЛФ) прекрасно знали об окружении. Рокоссовский в личных письмах жене даже намекать не пытался, а прямым текстом писал: «О моих делах на фронте читай в газетах – там всё написано».

Лишь 26 декабря 1942 года, когда стало понятно, что 2-я гвардейская армия Малиновского успешно наступает, в сводках появилось первое, причем косвенное, упоминание о некой окруженной группировке. Это был пробный шар, без всякой конкретики, чтобы иметь возможность (на всякий случай) откатиться назад. И только когда под ударами «Малого Сатурна» начала отступать уже тормосинская группировка немцев, вот тогда и решились открыть все карты.

В итоге, только вечером 31 декабря Левитан по радио сообщил стране, что 6-я армия Паулюса, оказывается, окружена. Полноценное сообщение, с цифрами, схемами и различными нюансами, было опубликовано 1 января 1943 года – именно тогда об этом узнал весь мир. Причем у всех сложилось полное впечатление, что всё так и было задумано и операция прошла по плану!

Так что это был триумф не только Красной Армии, но и Главного Политического Управления РККА, которое выбрало максимально эффективную стратегию освещения Битвы.

Наконец-то в «информационной войне» мы научились играть на опережение.

Как уже было сказано выше, факт окружения 6-й армии Паулюса был засекречен до конца декабря 1942 года не только в Третьем Рейхе, но и в СССР. Однако кто на самом деле принимал решение о запрете публикации и кто курировал процесс засекречивания?

Еще раз напомним, что даже в предельно откровенной переписке с Черчиллем и Рузвельтом Иосифу Виссарионовичу приходилось скрывать истинное положение дел. Всё, что он мог себе позволить сообщить даже 6 декабря – это лишь намекнуть на окружение 6-й армии:

Что значит «большую» группу? Дивизию, корпус, армию? Сталину ведь было прекрасно известно, что 6-я немецкая армия попала в окружение почти в полном составе. Список дивизий по номерам тоже не был секретом для нашего Генштаба. Единственно, что было под вопросом – так это точное количество человек в котле.

Однако всё объясняет ключевой посыл этой цитаты – «надеемся довести до конца их ликвидацию». То есть Сталин понимает, что периметр обороны противника настолько устойчив, а скорый деблокирующий удар настолько непредсказуем, что давать гарантии удержания котла было бы слишком смелым решением по меркам 1942 года. Именно поэтому используется обтекаемая формулировка «надеемся».

Широкой общественности, повторимся, не было известно вообще ничего. Только 26 декабря 1942 года в ежедневной сводке появляется следующее сообщение с очень странной формулировкой: С целью выручить свою группировку, окруженную под Сталинградом.

Правда 26 декабря 1942г

Почему странной? Во-первых, эта новость идет второй, как будто она не самая важная. По сути, мимоходом сказанная фраза, проходная тема, хотя, де-факто, это сенсация. Или Красная Армия каждую неделю, уже по привычке, окружает группировки противника? В шапке первой полосы, где прописываются самые главные новости выпуска, тоже ни слова, ни полслова.

Во-вторых, ни намека про то, кого окружили, сколько окружили, когда окружили, при каких обстоятельствах? Мы дивизию «поймали» или корпус, 10 000 человек или 50 000? А ведь на тот момент, повторюсь, мы прекрасно знали сколько дивизий попало в котел. Таким образом перед нами встают два вопроса. Почему сообщили именно 26 декабря и почему сообщили так скромно, по сути, между строк? Ведь окружение Паулюса – это главное мотивирующее событие 1942 года!

На первый вопрос есть простой ответ. Именно 25 декабря командующий Второй Гвардейской Армией Малиновский окончательно отчитался перед Москвой об успехе своих войск и глобальном отступлении Манштейна, который с 12 декабря пытался прорваться к Сталинграду.

Самое же удивительное в этой ситуации это то, что документ подписан членом военного совета 2-й Гв. А генерал-майором Илларионом Лариным, который согласно Википедии и большинству открытых источников 25 декабря был уже мертв. И не просто мертв – он застрелился. И не просто застрелился, а сделал это в Москве – за тысячу километров от Сталинграда. Однако согласно документам, генерал Ларин, по крайней мере, еще ночью 27 декабря был жив. То есть поводов стреляться от неудач у него не было. Наоборот, в тот момент все уже готовились «крутить дырки» под ордена.

Дело расследовал Особый Отдел, который выяснил, что у Ларина был затяжной психический срыв. У кого-то на войне не выдерживает сердце – у генерала же не выдержала психика. Поэтому претензии чекистов к Малиновскому были вовсе не из-за того, что Ларин в предсмертной записке написал «Да здравствует Ленин». Вопрос был в том, а как так получилось, что член военного совета армии в состоянии острого психоза участвовал в принятии стратегических решений и подписывал важнейшие документы?