Д о д д. Зачем вы сказали о русских?..
Г р е й в у д. Мне казалось…
Д о д д. Что вам казалось?.. Я ведь предупреждал вас, что с Бергом надо вести себя осторожно… А вы болтаете черт знает что!
Г р е й в у д. Ошибся, мистер Додд.
Д о д д. Будьте осторожны. Да, Берг прав. В природе есть силы, с которыми не шутят. И этими силами должны владеть мы!
Картина четвертая
Через три года.
Загородный дом на берегу океана, неподалеку от Нью-Йорка, в котором живет Берг. Открытая терраса с видом на океан, клумбы с цветами, плетеная соломенная мебель. Летний день. Доносится шум прибоя.
При открытии занавеса на сцене – Е л е н а и Г л а н.
Е л е н а (сервируя кофе). Я очень рада, что ты сегодня рано приехал, Арне…
Г л а н. Мне вдруг страшно захотелось видеть тебя, дорогая! (Обнимает и целует Елену.)
Е л е н а. Знаешь, и дома мне бывало скучно оставаться одной, и я сердилась, когда ты и отец задерживались в лаборатории. Но все-таки это было дома, Арне, и все кругом знакомое с детства… А здесь… (Вздыхает.)
Г л а н. А разве здесь у нас плохой дом? И разве океан не шумит так же, как наше море?
Е л е н а. Шумит, но как-то не так…
Г л а н. А мне кажется, недурно и здесь. У нас чудесный дом, отличные условия для работы, роскошная машина. И совсем рядом огромный Нью-Йорк с его удивительными возможностями. Магазины, море огней, великолепные мюзик-холлы… Поедем вечером в кабаре?
Е л е н а. Не хочется… (Наливая кофе.) Домой, домой!.. И не нужны мне эти небоскребы, и мюзик-холлы, и джазы… Война с немцами окончена, и пора на родину…
Доносится шум подъехавшей машины.
(Прислушивается.) Кто-то приехал. Может быть, отец?
Г л а н (глядя на часы). Не думаю. Он собирался еще заехать за Багдоллом. Кстати, я решительно не понимаю его увлечения этим негром…
Е л е н а. Почему? Они старые друзья… И мне тоже очень симпатичен этот Багдолл…
Звонок.
Да, кто-то к нам… Пей кофе, милый, я открою. Бетти ушла в магазин. (Выходит.)
Глан, смакуя, тянет кофе с ликером. Е л е н а возвращается с Р а й т о м.
Р а й т (тоном старого знакомого). Добрый день, мистер Глан, я рад вас видеть…
Г л а н. Простите, с кем имею честь?
Р а й т. Я из Колумбийского университета, мистер Глан, и хотел бы с вами поговорить…
Е л е н а. Не буду вам мешать. (Выходит.)
Г л а н. Садитесь, пожалуйста, мистер…
Р а й т. Райт. И поскольку мы остались вдвоем, то я могу вам сообщить, что я не столько из Колумбийского университета, сколько из Федерального бюро расследования…
Г л а н. Бюро расследования?
Р а й т. Совершенно верно, доцент. Наше бюро занимается расследованием дел об антиамериканской деятельности, шпионаже, диверсиях и тому подобных пустяках…
Г л а н. Простите, но я…
Р а й т. Вы хотите сказать – не занимаетесь шпионажем? Это все так говорят сначала… Но у нас мало времени и потому начнем с главного. Я чувствую себя вашим старым знакомым, потому что вот уже три года, то есть с первых дней вашего приезда в Америку, имел удовольствие читать ваши донесения германской разведке…
Г л а н. Мои донесения?!
Р а й т. Ваши. Кстати, господин Ланге, которому вы их передавали, вчера арестован как гитлеровский агент. Но мы знали о ваших с ним отношениях задолго до его ареста… (Наливает себе кофе, делает два глотка, любуясь впечатлением, произведенным его словами.)
Г л а н. Позвольте!..
Р а й т. Не позволю. Скоро приедет ваш тесть, и нам надо закончить разговор.
Г л а н. Что случилось? Скажите прямо…
Р а й т. Случилось, в общем, многое. Во-первых, три месяца назад рухнула Германия. Во-вторых, рухнул господин Ланге, в-третьих, можете рухнуть вы…
Г л а н. Уверяю вас!.. Это недоразумение…
Р а й т. Чтобы закончить с этими восклицаниями, потрудитесь посмотреть на эту фотокопию вашего последнего донесения…
Г л а н (взглянув на фото). Да… Умоляю, пощадите меня, я… Меня заставили… Ради бога, поймите!..
Р а й т. Понял. Потому и приехал. Теперь вам нужно понять меня. Перед вами, мистер Глан, две конкретные перспективы. Первая – быть преданным военному суду за шпионаж в пользу Германии во время войны. Это, говоря коротко, два месяца в клетке, затем суд, приговор, электрический стул и легкий запах гари… По-моему, не очень радужный вариант. Перспектива вторая – вы остаетесь жить, но сообщаете о своем тесте уже не господину Ланге, а мне. Причем это будут сообщения не о его научных работах, которые нам известны без вас, а о его настроениях, планах, встречах…
Г л а н. Да-да… Но знайте – то, что я сообщал Ланге, не могло немцам помочь… Это были отрывочные сведения… Ведь многого я не знал сам…
Р а й т. Знаю. Уважая чувство привычки, доцент, я готов принимать вас в те же самые дни, в те же часы, что и господин Ланге. И в том же кабаре «Альгамбра»… И вы так же сможете совмещать полезное с приятным, то есть мне приносить сведения, а любовь – этой испанской танцовщице… (Вдруг, яростно.) Перестаньте же лязгать зубами!.. Ну?
Г л а н. Я… Я согласен…
Р а й т. Отлично! (Достает какую-то бумагу.) Я это предвидел и потому заготовил обязательство. Вам остается только подписать… (Протягивает Глану лист.)
Глан, не читая, подписывает.
Благодарю за доверие – подписываете, не читая. Или просто – знакомая техника… Из вас выйдет толк, доцент, верьте моему нюху. Желаю счастья!.. (Встает и исчезает так же неожиданно, как появился.)
Глан сидит, опустив голову. Входит Е л е н а.
Е л е н а. Милый, ты чем-то расстроен? Кто этот господин?
Г л а н. Просто болит голова… Я выпил слишком много кофе… (Вдруг переходя на крик.) Сколько раз я говорил, что так не варят кофе!
Е л е н а. Арне, что с тобой? (Обнимает его.)
Г л а н. Ах, оставь эти нежности!.. Лучше научилась бы как следует готовить!.. Мне нужна жена, же-на, а не лыжница!..
Е л е н а резко поворачивается, уходит.
Елена!.. Постой, Елена!..
Ответа нет.
Лишь бы она не догадалась. (Бросается к зеркалу в простенке.) Спокойнее, спокойнее, спокойнее, Арне!.. Еще спокойнее… вот так… (Отходит от зеркала, почти падает в шезлонг. Глядя на часы, проверяет свой пульс.) Двенадцать, шестнадцать, двадцать три… девяносто два… Много… И об Амелите знает!.. (Неожиданно всхлипывает.) А все из-за этого Берга!..
Снова шум подъехавшей машины.
Ох!.. (Глядя в окно.) С Багдоллом… (Снова бежит к зеркалу, поправляет прическу, вытирает платком глаза.) Лишь бы не заметили, лишь бы не увидели!.. Ах, зачем я накричал на Елену!..
Входит Б е р г, и с ним – профессор М а к Б а г д о л л, высокий негр с умными живыми глазами под нависшими мохнатыми, уже седеющими бровями.
Б е р г. Вот и мы!..
Б а г д о л л. Здравствуйте, мистер Глан!
Г л а н. Здравствуйте, профессор Багдолл!
Б е р г. А где Елена?
Г л а н. Тут где-то… Я сейчас ее найду… (Выходит.)
Б е р г. Садись, Мак. (Возвращается к разговору, которого мы не слышали.) Я не разделяю твоих опасений. Я не жалею, что вместе с тобой и другими физиками подписал письмо президенту и мистеру Додду, но думаю, что и без этого они никогда не применят атомных бомб против японцев. Тем более что в этом нет военной необходимости.
Б а г д о л л. Боюсь, что ты ошибаешься, Рикард. Мы, физики, славно поработали, но я совсем не уверен, что человечество будет нам благодарно за это открытие… Мне все чаще кажется, что мы пригласили из преисподней того самого джентльмена в красной мантии, с которым потом не сможем справиться…
