Медсестра стала обладателем чудесного пешего пути в детородный орган, который пожелал ей Слютников. Сам старик сел на кресло-каталку и молча наворачивал круги по палате, пытаясь понять, почему голова так плохо работает.

Когда приехал Тришка с айтишником, пришла новая череда проблем. Смуглый паренек не обнаружил шпионского ПО на его ноутбуке или телефоне. Более того, техника Слютникова была в прекрасном состоянии, и никто никогда ее не трогал.

— Хреновый ты специалист, — заявил старик. — От моего имени с моих устройств же были переводы. Так что… — он в ярости швырнул телефон в айтишника. Затем взял ноутбук и с размаху разбил нос специалисту, а затем поднял за глотку и вышвырнул в коридор.

Тишка же внимательно следил за всем происходящим и молча офигевал. Такого Слютникова он еще ни разу не видел. И на благость судьбы Кирилл послал его в задницу, а точнее, искать нового специалиста. Так что сибиряк смог пережить буйство старикашки.

Но приключения Кирилла на этом не закончились. Когда палата опустела, а сам «ещё» мужик катался туда-сюда на каталке, в палату пришел какой-то торчок. С проплешиной на голове, красными глазами и очень медленным голосом.

— Брати-и-и-ишь, — пискляво протянул торчок. — Я тебе покушать принес.

Он протянул пакетик с белым веществом. Волшебный пинок в лицо мигом отрезвел пацана. Порошок упал на пол, а торчок вылетел как пуля из палаты.

— Что за хрень сегодня происходит? — Слютников задумчиво разглядывал пакетик на полу.

— Так, а это еще что такое, а? — властный голос зазвучал из дверного проема. — Итак, понятые, прошу зафиксировать, дворянин Слютников заказал доставку наркотических средств в свою больничную палату.

Кирилл уже понимал, что просто сходит с ума. Все эти события за такой короткий срок никак не могли не оставить свой след. Он начал кричать и паниковать. А затем все же попросил орден.

Тут ему показали бумажку, провели обыски, забрали пакетик и унесли, перед этим заставив расписаться в подписке о невыезде.

— Может, это все галлюцинации от морфия? — предположил Кирилл, опуская руки. — Может, всего этого нет? И быть не может?

Но судьба в лице Георгия Раскатного думала иначе.

Разбитый телефон зазвонил. Но из-за трещин на экране имя входящего абонента было неразличимо. Слютников взял трубку, а по ту сторону телефона зазвучал голос его знакомого авторитета, которого, к слову, Кирюха кинул на лям рублей в один из благостных дней.

— До меня дошли слухи, Хорёк, — голос бандита был жестким, и Слютников знал, что за таким голосом есть сопутствующий бонус — два центнера мышц. — Что ты, сука такая, стырил у меня мульт. Странно, да?

— Вранье, — Кирилл попытался сделать голос нормальным, но не получилось. — Вы уж извините, Иван Алексеевич, но это ложь. Меня пытаются оклеветать!

Он не стал гнать на авторитета и пальцы веером гнуть, потому что понимал, авторитет хоть и не дворянин, но руководит очень крупной бандой. На все вопросы о самочувствии и голосе Кирилл отвечал одинаково — болею, плохо. Но адрес, где он находился, не назвал.

«Похоже, — Кирилл лег в койку, закрыл глаза и заплакал. — Меня прокляли. Надо записаться к ведунье».

Поздним вечером, ближе к полуночи, я поехал вместе со своим коллегой, спецагентом Шурупычем, на важную миссию во славу императора. Ладно, шучу. Но и это тоже, нихрена себе? Да?

В общем, мы поехали к усадьбе, наводить новый порядок. По классике жанра, я перед тем как подъехать к воротам, отключил всю электронику дома и в палатках, которые понаставили «барбосы» на территории. Остановился у ворот и приказал голему выходить.

— Тырды-дых — крушить! — кровожадно заявил Шурупыч. — Тырды-дых тебе под дых!

Автоворота открылись, и голем пошел наводить свой порядок. Я смотрел на мир, а точнее, на потасканный двор и выжженную землю глазами голема и приказывал ему, что и как делать. Чувствовал себя каким-то оператором, который дает команду тому же дрону.

Прикольное чувство. Как в игре.

Крики пронеслись по территории через минуту, когда Шурупыч представил себя в роли шара для боулинга, где кеглями был ряд палаток. С разбегу он влетел в этот палаточный домик и придавил с десяток бандитов. Новеньких, кстати.

Затем поймал пробегающего мимо главаря и со словами: «Аба-би-бек мака-фака» раздавил тому глотку.

В целом, специальная операция по поимке нарушителей и зачистке складывалась очень быстро. Шурупыч махал руками в разные стороны, сшибая головы и ломая колени, да иногда стрелял.

Я не настаивал на том, чтобы он пользовался только громобоем, но по его автоматизированным действиям я понял, что он требовал крови и зрелища. А то, в свою очередь, заставляло задуматься, что же он испытывает на самом деле и кто его создатель.

Одного из «Питбулей», который смог извернуться из цепкой хватки робота, я поймал сам. Убил молнией, когда тот пытался перепрыгнуть забор. И, в общем, мы истребили всю банду за десять минут, после чего пришлось прятать голема в его сарай и вызвать полицию.

— В общем, уважаемые, — мой голос узнали тут же. — Тут…

— Что, господин Раскатный, опять трупы?

— Да. Тридцать тел, нужно прибраться, а то воняют.

Следующим делом был звонок в «ОборонРучич», которые ждали обратной связи для доставки. А после мне позвонил Глеб Ежиров, который в очередной раз очень взволнованным голосом спросил у меня:

— У тебя все в порядке, Гоша?

— Более чем, — улыбаясь, ответил я. — Только давай без гостей в виде твоей гвардии, хорошо?

— Да это-то ладно, — заявил Глеб. — Но все же…

— Слушай, ты если что сможешь подтвердить, что на моей территории были бандиты? А не гвардейцы, там, Пуришкевичей, например?

— Ну да, конечно. Эти отморозки точно не были гвардейцами.

Круто, что он согласился.

Эльдар Зарикович Пуришкевич

— Все питбули мертвы, Эльдар Зарикович, — уставши, сообщил Евгений. — Раскатный уничтожил всех бандитов на своей территории. Есть свидетели и сводка полиции о телах. Так что, к нам будут вопросы.

Так себе новость для раннего утра. Поэтому Пуришкевич был вне себя от ярости.

— Что вам нужно, — Эльдар с размаха захреначил планшет в стену после новостей начальника СБ. — А, дитятки сраные? — это он говорил Коле и Руслану, которые пришли на крик ярости.

— Да так, отец, — пожав плечами, начал Коля. — Помнится, мы говорили тебе, что Раскатного нужно удавить, а не перевоспитывать. Да?

— О, масло в огонь подливают, — риторически заметил Евгений. — Ребят, я бы на вашем месте был аккуратнее в словах. Не самый удачный день, чтобы учить своего отца какой-то там мудрости, — он, защищая пацанов, посмотрел на Эльдара. Но тот был в своих думах. — Идите… от греха подальше.

— Знаешь что, — Эльдар поднял голову и посмотрел начальнику СБ прямо в глаза. — Нет сейчас у меня времени терпеть дерзость этого сопляка. Вот честно, даже реагировать времени нет, у нас проблемы другие.

— Согласен.

— Если мы не сможем приручить его до восемнадцати лет, то он заберет у нас свои котлы. Поэтому, пойду-ка я сам с ним поговорю.

— Так, — Евгений замялся. — Вы же сами сказали, что нет времени реагировать…

— Я не это имел в виду, — отрезал Эльдар. — В общем, не пойдет со мной на моих условиях — просто грохнем его. Нехрен его воспитывать. Надоело.

Для меня было некоторым удивлением, когда Шурупыч смог поймать радиосигнал от вышки, неподалеку от усадьбы. Но удивил не сам факт, что он смог уловить сигнал, а то, что он его обработал и решил использовать трансляцию одного радиоканала, чтобы показать свой настрой.

— Если близко воробей, мы готовим пушку, — заявил через динамик Шурупыч, медленно передвигая конечностями. — Если муха — муху бей! Взять её на мушку!

— Ничего себе, — я округлил глаза и посмотрел на спину этого великана. — Ты сейчас серьезно?