– Сука! – сквозь зубы прошипел я, корчась от сдавившей виски боли, – да что ж так ломает то? Я схватил бутыль с водой и начал пить, в надежде хоть немного ослабить головную боль. Странно, пока я бегал по этажам, пытался вызвать скорую и был в ступоре от увиденного, я как будто забыл про нее. И стоило мне немного расслабиться, как меня накрыло с еще большей силой! Вода немного помогла. Боль слегка отпустила, да и тошнить стало поменьше.
«Боль в висках это, скорее всего, давление. Значит сосуды сужены, а чем можно их расширить? Правильно, конинкой! – я встал с дивана и пошел в спальню, вспоминая куда поставил бутылку коньяка, – и где же ты у нас спряталась?». Бутылка отвратительного «Старого Кёнигсберга» стояла там, где я ее когда-то ставил, в одной секции шкафа которую я выделил под хранение НЗ.
Увлекшись года три или четыре назад темой выживания, я стал создавать запасы продуктов длительного хранения, скупая крупы, консервы, чай, кофе, спиртное и даже табак и сигареты, хотя сам и не курил. В общем все, что по мнению интернет «экспертов» могло помочь выжить какое-то время при наступлении «большого писца» или сокращенно БП. Купил и скомплектовал тревожный рюкзак, двадцати четырех литровый RUSH 24 от фирмы «5.11», очень неудобный и как оказалось маленький по вместительности. Это уже заслуга тактикульщиков, на все лады расхваливающих данное чудо пиндосовских мастеров. Нет, я конечно же укомплектовал его всем необходимым, но для дальних и длительных походов, да и коротких, даже на три дня, его явно не хватало. В результате я купил еще боевой пояс и обвешал его различными утилитарными подсумками и сухарками. Получилось, как говорят тактикульщики – два эшелона, пояс и собственно рюкзак.
Обнаружив искомый сосуд, я сорвал пластик и открыл пробку. Пахнуло подобием коньяка, и я прислушался к своей поджелудочной. Когда-то давно, чрезмерное потребление «конины» привело меня на больничную койку с панкреатитом. Чуть не сдох тогда, и с тех пор мое «второе сердце» напоминает о себе при любом запахе коньяка или виски. Доходило до смешного, поджелудочная начинала болеть даже при слове коньяк. Друзья не верили, но как докажешь? Я осторожно поднес горлышко к носу и понюхав, замер ожидая реакции. Но ее не последовало. Я отпил немного и вновь прислушался к реакции организма. Снова ничего!
– Эх, была не была! – махнул я рукой и налив в стакан залпом выпил чуть больше половины. Жидкость покатилась вниз, обжигая пищевод, и достигнув желудка стала разливаться приятным теплом по всему телу. Я прислушался, поджелудочная молчала. Боль в висках немного утихла и я, осмелев и дополнив стакан выпел его одним залпом. Странное дело, полтора стакана за минуту, должны были свалить меня с ног минут через пять, но я сидел уже минут пятнадцать и не ощущал опьянения. Только приятное тепло, и расслабленность, да утихающие пульсации в висках. Тошнота так же ослабла.
Из расслабленного состояния меня выдернули звуки выстрелов, раздавшиеся с улицы. Было не понятно где стреляют, так как окна были закрыты, да и наш двор окружает масса домов, так что звук отражается и теряет направленность. Стреляли одиночными и очередями и явно где-то далеко. Я осторожно подошел к окну и выглянул. Обстановка во дворе явно изменилась. Вокруг места, где девочка с аппетитом поедала свою маму, стола толпа зевак, глазея на страшную картину. Большинство кричали на все голоса, видимо споря друг с другом о чем-то. Самой жертвы видно не было, а вот «маленькое исчадье ада» сидела на земле связанная и привязанная к ножке уличного стола, вкопанного в землю. Она сидела и дергалась, словно пытаясь разорвать путы и добраться до своих обидчиков. Лицо ее по-прежнему не выражало никаких эмоций, и лишь маленький рот методично раскрывался и закрывался, как будто она что-то кусает! В толпе я заметил мужика с перебинтованной рукой, который энергично жестикулируя руками что-то доказывал дородной тетке с собачкой на руках.
Я вспомнил эту тетку. Она жила в соседнем доме и по вечерам всегда гуляла со своей злобной тявкалкой, которая все время кидалась на прохожих, пытаясь укусить. Меня эта тварь обходила стороной, после того, как я, неоднократно указав хозяйке на это безобразие, пинком попытался вывести ее на орбиту. Ох, и визгу тогда было, и от шавки и от хозяйки! Не люблю таких глупых собак, хотя это всегда вина хозяина!
Снова раздались выстрелы, где-то в районе «Белой Ромашки» и толпа, замолчав, повернулась в ту сторону. С противоположной стороны раздались сирены полиции явно приближаясь. Какой-то мужик из толпы, резво рванул к проспекту, видимо собираясь перехватить полицейскую машину. Через несколько минут во двор заехал УАЗ Патриот с надписью ППС на борту, и выскочивший оттуда сержант с автоматом начал разгонять толпу. Кто-то послушал и быстро удалился, а часть людей стала что-то с жаром доказывать полицейскому. Водитель уазика включил на миг сирену и прокричал в мегафон: – «Граждане! Просьба разойтись по домам и не покидать жилых помещений! В городе объявлен карантин! Выходить на улицу смертельно опасно! Оставайтесь в домах до особого распоряжения! Администрация города вскоре наладит поставку воды и продуктов питания! Разойдитесь и оставайтесь в своих домах!» Толпа медленно и нехотя начала расходиться. Лишь мужика с перебинтованной рукой, сержант задержал, и когда вся толпа разошлась, надел на него наручники и впихнул в обезьянник.
То, что произошло дальше, повергло меня в очередной шок. Закрыв дверь обезьянника, сержант нетвердой походкой приблизился к привязанной девочке, достал пистолет и выстрелил ей в голову. Затылок девочки разлетелся кровавыми ошметками, забрызгивая стол и землю под ним светло-серыми кусками мозга и кровью, тельце дернулось пару раз и обмякло. Сержант огляделся и пошел к машине, нервно растирая виски. Не доходя пары метров до машины он как будто споткнулся, но удержав равновесие присел, упершись руками в землю. Водитель тут же выскочил из машины и помогая напарнику, усадил его в салон.
Меня отвлекли от них близкие выстрелы, раздававшиеся со стороны проспекта. Стреляли явно не из автоматов, а из охотничьих ружей. Я побежал в спальню, чтобы попытаться увидеть, что там происходит. Но выстрелы громыхали где-то за домами. Поняв, что ничего я здесь не увижу, обратил внимание, что полицейской машины до сих пор не видно. Им просто удобнее было бы выехать из двора, проехав мимо моих окон, чем крутится, разворачиваясь или ехать задним ходом. Но мимо никто не проезжал. Я метнулся к окну зала. Полицейский Уазик так и стоял на том месте, где был. Все так же мигала красно-синяя люстра на крыше, работал двигатель, о чем свидетельствовал небольшой дымок или парок из выхлопной трубы, но автомобиль не двигался.
«Хреново, наверное, сержантику. – подумал я, инстинктивно потерев свои виски, в которых все также пульсировало и давило, правда с меньше силой, – А конинка то помогла!». Я уже хотел сесть на диван, когда уазик вдруг покачнулся раз, другой и лобовое стекло залило что-то красное. Водительская дверь вдруг резко распахнулась и из салона спиной вперед выпал водитель, держась за шею обеими руками. Сквозь пальцы толчками вырывалась кровь. Он упал на спину и ногами со всех сил ударил в дверь, пытаясь закрыть и отгородить себя от чего-то страшного. Дверь захлопнулась и в туже секунду в боковом окне показалась окровавленная рожа сержанта. Водитель оттолкнулся ногами от машины, пытаясь отползти как можно дальше, но силы стремительно покидали его с каждым новым толчком крови. Через минуту он затих, а машина так и качалась под ударами беснующегося внутри упыря.
«Оружие! – молнией сверкнуло в голове. Я как-то спокойно и отрешенно смотрел на происходящее, – Нужно оружие и там оно есть!». Я сорвался с места, лихорадочно соображая, как аннулировать оставшегося в салоне сержанта.
«Водитель выпал из машины без автомата, пистолет у него непонятно есть или нет! – мысли возникали и пропадали как падающие звезды на ночном небе – есть топор и нож, но тогда нужно будет открыть дверь! Ладно, возьму топор, а там посмотрим». Я вернулся в спальню, где рядом с моим тревожным рюкзаком стоял новенький топор с обрезиненной ручкой.
