– Я как-то совсем растерялась, Джейн, а вы голодны с дороги. Хотите омлет с овощами и колбасками? Или что-то еще?

Мать Норберта обязательно использовала бы этот случай, чтобы уколоть меня. Свекровь приехала издалека, а негодная невестка не расстелила перед ней ковровую дорожку и не накрыла обед из барашка с мятным соусом.

– Единственное, чего я хочу с дороги, это вытянуть ноги, – призналась Джейн. – Летаю редко, а поезда из меня просто жизнь вытряхивают. Что на обед?

– Куриный суп, свиные котлеты и черный рис с овощами, – ответила я. – Домовые уже делают заготовки, и я вас покину где-то через час. Надо, чтобы все было идеально.

– Так говорила моя свекровь, – усмехнулась Джейн. – Требовала идеала от всех, кроме себя. Я в какой-то момент поняла, что загоняюсь, взяла Мартина под мышку и уехала. Не нужно идеалов, достаточно и просто хорошего.

Она отпила чаю, пощелкала пальцами по краю чашки и поинтересовалась:

– Голубчик, а тут во всей посуде записывающие чары?

Секретарь вытянул шею над стойкой с видом человека, которого застали за чем-то непотребным. Я удивленно посмотрела на чашку: надо же, как замаскировано! Нитка заклинания стала видна только после того, как о ней сказала Джейн.

– Во всей, – неохотно признался секретарь. – Распоряжение министерства с этого лета. И как это вы заметили!

– Я же профессионал, – Джейн усмехнулась. – И вот как педагогам к этому относиться? Все под колпаком министерства! Знали бы вы, дорогая Эмма, как это бесит.

– Может, эта посуда сможет понять, кто тут следит? – поинтересовалась я. – Это ведь тоже отражающая поверхность!

– А ведь и верно! – сейчас Джейн выглядела, как ребенок, которому разрешили взять интересную игрушку и делать с ней все, что душе угодно. – Ну-ка попробуем слегка перенаправить эти чары…

Чашка жалобно пискнула в ее руках, и я испугалась, что сейчас она рассыплется веером белого крошева. Джейн нажала посильнее, и писк утих, сменившись недовольным ворчанием. Потом оно угасло, и свекровь довольно сообщила:

– Отлично, изменение чар сейчас пошло по всей посуде. Как только этот хитрый кто-то попробует в ней передвигаться, мы его отследим и выловим.

– Подождите, вы тоже это чувствуете? – спросил секретарь, и было видно, что у него сейчас гора с плеч свалилась. – Мне постоянно кажется, что в пустой комнате кто-то есть. Будто кто-то ходит в зеркалах.

Мы переглянулись. Еще один глубозеркальный призрак? Многовато их тут, на мой вкус.

– Вовремя я приехала! – радостно заявила Джейн. – Помогу вам поймать эту дрянь, кем бы она ни была.

– И я всегда об этом говорил! – донеслось из кабинета, и я даже присела, хоть и так сидела. Никогда бы не подумала, что у Мартина может быть такой голос: низкий, рыкающий, заставляющий закрывать голову. – И вы не можете диктовать мне, что и как делать в моей академии, пока это не нарушает законодательства!

– Вообще министр хочет уволить старых преподавателей, – едва слышно сообщил секретарь. – Госпожу Патрицию тоже. Мол, надо вливать новую кровь, прореживать ряды, давать дорогу молодым…

Джейн выразительно завела глаза к потолку.

– Конечно! Как вы думаете, почему я в начале учебного года здесь, а не в лектории? Потому что меня поблагодарили за годы отличной работы и заменили на какую-то родственницу замминистра, которая не умеет держать в руках волшебную палочку.

Я удивленно посмотрела на свекровь, отказываясь понимать.

– Как вас могли уволить? Вы же магическая величина, авторитет…

И это не было попыткой подольститься.

– Вот так, – Джейн щелкнула пальцами, будто что-то сбрасывала. – Так что я теперь официально на пенсии. Рада, честно говоря, что сынище там не сдается и сражается.

Открылась дверь, Мартин вышел в приемную и Джейн поднялась к нему и обняла.

– Вот и он. Сынище, я очень рада тебя видеть. И слышать, как ты гоняешь министерство, тоже.

– Мама, – улыбнулся Мартин. – Рад, что ты приехала так быстро.

Мы прошли в кабинет, где в воздухе плыл едва уловимый запах гари, и Мартин неохотно сообщил:

– Мне пытаются навязать новых преподавателей и заставляют избавляться от старых. Я пока держусь, но министр сказал прямо, что не любит строптивых подчиненных. Так что, возможно, я тут ненадолго.

Я посмотрела на Мартина со страхом и надеждой и сказала:

– Мы что-нибудь обязательно придумаем. Не пропадем. Откроешь частную академию, в конце концов.

– А для начала давайте разберемся, кто же все-таки здесь ходит в зеркалах, – добавила Джейн. – Мне это все очень не нравится.

***

Для первого эксперимента с зеркалами мы выбрали вечер. Джейн сказала, что именно вечером существа, которые бродят по ним, поднимаются к поверхности из глубины так, что их можно зафиксировать и изучить.

Чем больше мы общались, тем больше мне нравилась свекровь. Искренняя, энергичная, сильная, она не навязывала свою точку зрения, не требовала кланяться ей в ноги просто по факту существования на земле и не пыталась установить свои порядки и в академии, и в семье.

Что касается академии, то Мартин выглядел очень угрюмым. После обеда, когда у ректора выдалось немного свободного времени, мы вышли в сад, и он признался:

– Я очень хочу сохранить академию. Но боюсь, у меня не получится. Министерство еще поспорит со мной, а потом просто пришлет сюда нового ректора и компанию преподавателей.

Я поежилась. Звучало неприятно.

– Госпожа Джейн предложила отличный выход, – заметила я. – Частная академия. В которой будут не приятели министра и не дяди племянники, а мастера своего дела. Вот увидишь, у тебя тогда отбою не будет от учеников.

– Это верно, – согласился Мартин. – Я тогда забрал бы и мать, и госпожу Патрицию… да всех! Хотят новых преподавателей, пусть ищут весь коллектив среди учебного года. Вопрос в другом. В государственной академии обучение не такое дорогое. А в частной мне придется брать с ребят приличные деньги.

Я вздохнула. Да, тогда вряд ли те девушки, которые давеча играли в мяч и нашли тело Норберта, смогут тут учиться. Выглядели они, мягко говоря, небогато.

– Ты же дракон, – напомнила я. – Понимаю, что тратить собственные средства на студентов это не то, чего хотелось бы дракону, но…

Все драконы прижимисты. Они любят золото, но не желают с ним расставаться. Впрочем, если нужно потратиться, чтобы показать себя и утереть нос соседям, то в этом драконам равных нет. И они устроят и свадьбу на несколько тысяч человек, и именины, на которых будут разбрасывать золото из окна – лишь бы все кругом завидовали.

Мартин улыбнулся.

– Кажется, настало время признаться. Я не самый богатый дракон. Вернее, даже так: я совсем небогатый дракон.

Я вопросительно подняла бровь. Меня не интересовали деньги моего Истинного. Понадобятся – я сотку несколько заклинаний для системы безопасности какого-нибудь банка и получу приличный гонорар. Но небогатый дракон – это же нелепица какая-то.

– Как же так получилось? – с улыбкой поинтересовалась я и тотчас же добавила: – Не подумай, что я корыстна. Просто интересно.

– Я отдал значительную часть семейного состояния на детскую больницу в Гевиране, – ответил Мартин. – Там лечили детей с опухолями… а потом решили, что у королевства много других мест, в которые можно вложить деньги. И я решил, что так не должно быть. Мать меня поддержала.

– Прекрасное решение! – искренне сказала я. Вот как его не любить и не уважать после такого? Даже если бы Мартин не был моим Истинным, я все равно полюбила бы его всем сердцем – просто потому, что он был искренен и добр.

И добавила:

– Ты все сделал правильно. А с деньгами… ну, еще придумаем что-нибудь. Не пропадем. И академия не пропадет.

Мартин рассмеялся и приобнял меня за плечи.

– Я смотрел на семейную жизнь родителей и думал, что это огромный труд, жить с кем-то. Постоянно идти на компромисс и примиряться с несовершенствами. И теперь удивляюсь, что все так легко!