Я вздохнула.

– Ну на то он и хитрый план, чтобы его не раскрывать всем, – я постаралась улыбнуться и придать себе беспечный вид, но Анна не ответила на улыбку.

– Если я узнаю правду, тебе придется меня убить?

– В каком-то смысле, – вздохнула я. – Анна, ну ведь девушки часто сбегают из дома, когда не хотят замуж.

Анна рассмеялась.

– Конечно! Когда они не хотят замуж за косого и кривого соседа. Но Норберт Брикенхорф другое дело. Кто не захочет за него замуж?

Я пожала плечами. Анна была права – но меньше всего мне сейчас хотелось раскрывать ей правду. Она мне не подруга и никогда ею не станет. Она использует против меня все, что я скажу.

И как знать, может, это именно она притащила сюда эти киви.

– Я не хочу, – призналась я. – Он не тот человек, который мне нужен, но родители волокли меня к нему на веревке. Уши прожужжали о том, какой он идеал. Да, возможно, но не для меня. К тому же, он солгал об истинности. Зачем ему это было нужно?

Анна только плечами пожала.

– Как знать? Мужчины часто врут. Иногда мне кажется, что только этим они и заняты.

– Ты знала, что у драконов проявляется Нить Истинности?

– Нет. Это одна из тайн, которые они хранят.

Драконы  и люди много веков жили бок о бок, но драконы не переставали считать людей ниже себя. У них, хозяев огня и неба, было множество своих секретов, у них была своя жизнь, и они никогда не пропускали в нее людей до конца.

У Мартина тоже есть то, что он никогда мне не откроет, даже если я его истинная пара. Просто потому, что он дракон, а я человек.

– Мартин послал за регистратором из Ротбурга, – сказала я. – Хочет, чтобы мы поженились прямо сегодня.

Анна вздохнула. Взяла вилку, ковырнула недоделанную основу для торта.

– Я желаю вам счастья, пусть по мне это и не заметно, – откликнулась она, поднимаясь, и я видела, что Анна говорит искренне. – И будьте осторожны. Раз уж кто-то приволок в академию бомбу, то может это повторить.

Я понимающе кивнула. Некоторое время Анна молча смотрела на меня, а потом развернулась и покинула кухню. А я поднялась и снова начала ходить туда-сюда. Вот ведь, нахваталась у своего истинного!

Конечно, я не знаю академических дел, всех здешних отношений, друзей, врагов и недоброжелателей. Но то, что корзину со взрывчатыми киви поставили именно на кухне, там, где за них возьмусь именно я, значило, что бомбы принесли сюда по мою душу.

От этого понимания сделалось холодно. Кто мог это сделать, кому я успела навредить за два неполных дня?

Ответ невольно напрашивался только один: это Анна. И она принесла бомбу не потому, что хотела убить конкурентку, а затем, чтобы понять, кто я на самом деле. Увидеть меня в работе, посмотреть на заклинания, которые я умею создавать.

И она успела узнать очень много. И теперь, возможно, нанесет новый удар.

***

Как только я подумала об этом, по спине мазнуло холодком, словно кто-то смотрел на меня. И домовые тоже встревожились: подбежали ко мне, начали дергать лапками за подол, привлекая внимание, и заговорили:

– Как это бомба? Зачем бомба в еде?

– Так вся академия на воздух взлетит!

– Это Сильвер, гад! Говорит, что я толстый, а я не толстый! И пнул!

– А все потому, что по кухне ходят все, кому не лень, – вздохнула я. – Ладно, ребятки, за дело. Встаньте-ка все вот тут, у стены.

Домовые дружно бросились туда, куда я указала. Я встала у входа в кухню, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, выравнивая дыхание и успокаиваясь, и начала прясть заклинание.

Оно было очень сложным. Нужно было укутать кухню так, чтобы никто, кроме меня, домовых, Вайдфогеля и Мартина, не мог бы проникнуть внутрь без разрешения.

Господа студенты, для вас мы поставим на каждом этаже ящик с закусками. Господа преподаватели, присылайте слуг и домовые выдадут им подносы с чаем, кофе и выпечкой. Но никто больше не войдет на кухню просто так.

– Вигвард, ты теперь повышен до старшего по кухне, – сказала я, и домовой важно распушился и замурчал. – Твои обязанности – встреча и сопровождение поставщиков от въезда в замок до входа на кухню. Вот, возьми.

Заклинание висело передо мной огромной полупрозрачной сетью. На ее скрученных нитях сгущались капли дополнительных чар, похожие на драгоценные камни. Я сняла один, нежно-зеленый берилл, созданный на базе камня Жельдра, и бросила его Вигварду – тот поймал на лету.

– Если у поставщика будет что-то опасное, камень нальется красным, – объяснила я, продолжая ткать. – Тогда просто посильнее сожми его в лапе, поставщика приморозит, а там придем мы с ректором и разберемся, кто он и что везет.

Чем дольше работаешь со сложными заклинаниями, тем сильнее головная боль. Начал ныть нос: когда-то на первом курсе академии мы с девочками играли в мяч, и Ханна Хэмич случайно организовала мне хорошую подачу в лицо, нос тогда гудел примерно так же.

– Видали, да? – Вигвард запрыгнул на подоконник и показал товарищам камень. – Вон чего у меня есть! Я теперь старшой!

Новые нити текли от моих пальцев, скручиваясь и вливаясь в общий узор. Теперь кухня будет неприступной крепостью, сюда не проберется никакой гад со своими гадскими планами.

Норберт сбежал не просто так. Я точно знала: сейчас он пытается найти проход в академию. Стало даже жутко: он вполне способен был убить и прикопать какого-нибудь студента, принять его облик и оказаться внутри. Надо будет сказать Мартину о дополнительных чарах подлинности, которые всегда показывают, кто ты на самом деле.

Нос болел все сильнее, но я почти закончила работу. Еще немного и…

Вдалеке послышался звон. Я обернулась: коридор, который вел к кухне, был пуст и ярко озарен доброй дюжиной ламп, но мне все равно казалось, что там кто-то есть.

– Ульрих? – окликнула я. – Это ты?

Привидения практически не разговаривают с людьми. Даже наш замковый монах, приглашая выпить с ним стаканчик, просто подмигивал и кивал в сторону погребка. Надо было пойти, куда звали, нацедить вина из бочки – тогда монах кивал: “Будем!”, вот и все общение с ним.

Никто не отозвался, но ощущение взгляда сделалось еще четче. Я сделала шаг назад, отступая под защиту своих чар, и почувствовала дуновение холодного ветра в лицо.

“Я здесь, – будто бы сказал кто-то. – Я здесь, и ты это знаешь”.

Может быть, Норберт уже в замке? Но как?

Я подняла руки и стала ткать чары дальше – через четверть часа села на первый попавшийся стул, не чувствуя ни рук, ни ног. В коридоре послышались шаги и голоса, и на кухню вошли Мартин и Вайдфогель. Джеррит и немолодой господин в темно-сером костюме чиновника, которые шли за ними, со всего маху влепились в заклинание и задергались, пытаясь освободиться из его липких объятий.

– Эт-то что еще такое? – несколько мгновений завхоз оторопело смотрел на возню, а потом бросился на выручку. Мартин вопросительно поднял бровь.

– Это значит, что на кухню теперь не войдут посторонние, – со вздохом объяснила я. – Понимаешь, тут столько всего случилось, пока вас не было. В киви были бомбы, Анна их обнаружила, они взорвались…

Мартин изменился в лице. Тотчас же схватил меня за плечи и повернул, оглядывая со всех сторон и пытаясь понять, все ли в порядке.

– Ты в порядке? – спросил он с нескрываемой тревогой, и на сердце невольно сделалось спокойно и тепло.

Я была небезразлична. За меня волновались. Для родителей было важно, чтобы я удачно вышла замуж, Норберт думал лишь о том, чтобы я создавала нужные чары.

А Мартин испугался за меня просто потому, что это была я. Часть его души.

– Да, все хорошо. Но теперь на кухню никто не войдет. Вигвард будет встречать поставщиков у замка, и надо обновить чары подлинности в защите, чтобы Норберт не вошел сюда под чужим обликом…

Джеррита и регистратора наконец-то освободили: они сделали несколько шагов назад, и регистратор обиженно произнес:

– Ну, знаете! Я к такой работе не привык!