– Только не преврати меня по ошибке в тыкву.

Когда открываю глаза, вижу, как Лола вытаскивает язык от усердия, накручивая мои волосы на щипцы:

– Жемчужные бусики тут чересчур ретро́.

– Папин подарок! – возражаю.

– В ночном клубе они будут выглядеть по-дурацки.

Как только предстаю в полном антураже, подруга подводит меня к зеркалу:

– От прежней Фионы остались лишь… папины бусики! – ехидничает она.

Мои непослушные волосы, которые я часто собирала резинкой, превратились в плавные тёмные волны, ниспадающие на плечи. Искусственные ресницы, густые тени – макияж словно из глянцевого журнала. Матовая кожа оттенком напоминает мрамор лестницы церкви Святой Катерины, где мы собирались сочетаться браком с Фабио. Я грустно улыбнулась. Месть?! Вот что мне нужно!

С этой идеей беру блеск из кейса, макаю в него кисточку и прохожусь по губам. Ещё раз с уверенностью смотрюсь в зеркало. Чёрт возьми! Платье обнажает грудь наполовину, почти не оставляя места для воображения. Трогаю жемчужное ожерелье и довольно выкрикиваю:

– Что ты натворила!

– Неплохо поработала. И заслуживаю ещё немного вина.

– Разве ты завязала с йогой?

– Нини, подумаю об этом завтра! – Моя фея возвращается к кейсу, берёт из него брашинг для волос. Толкает меня у зеркала пышным задом, обтянутым кожаными брюками, поправляет грудь под блестящим топом в стиле «дискотека восьмидесятых». Расчёсывает длинные пшеничные локоны. – Запомнила? Мужчина-Рак со скорпионьей Луной и страстный, дивный вечер!

Лола права: танцы и пара коктейлей будут достойной заменой романтической комедии и слезам. А Эрика… Моя сестра слишком любила жизнь, она бы меня поняла.

Как ведёт себя Рак в отношениях? Рак – это водный знак, которым управляет Луна, что делает такого мужчину эмоциональным, интуитивным и заботливым. Когда дело доходит до любви и отношений, он глубоко предан и верен. В паре мужчина-Рак ценит эмоциональную близость и готов усердно работать, чтобы поддерживать этот статус.

Я встаю из-за стола, собираю в стопку бумаги:

– На этом всё. На сегодня хватит.

Джованни Ронки, один из моих партнёров, шумно задвигает стул за стеклянный стол и первым выходит из кабинета. Во время собрания я не раз натыкался на его кислую мину. Ему простительно, слишком много плохих новостей за последние дни. Имя Карризи вот-вот растопчет местная пресса. Какой-то выскочка уже дежурил на днях у двери, поджидая отца. Да обломалось. Папаня переговорил с ним по душам… Информатор Бесси где-то рядом? Интересно, не причастен ли к этому кто-то из моего окружения? Рони, кузен недоделанный, например? Или моя правая рука Мануэле? Марко? Друг детства… Чёрт! Даже думать не хочу!

Вряд ли им мог быть и Тано. Адвокат, которого отец нашёл лет двадцать пять назад и переманил откуда-то с юга. Ведь с тех пор без него не обходится ни одна сделка. Вот и сейчас он задерживается вместе с финансистом Альфредо.

Тано достаёт мобильный, смотрит на экран потом переводит взгляд на меня. Ему почти шестьдесят, но выглядит намного младше, если бы не две продольные морщины на лбу, когда он снимает толстые очки, чтобы сделать серьёзное заявление. Тано выпрямляется, становясь ещё выше, хотя ростом почти под метр девяносто, а массивным телом напоминает мультяшного Шрека. Ещё лет пятнадцать назад помню его с пышной шевелюрой, но сейчас он бреет голову, а маленькая татуировка на правом виске заставляет предположить о его причастности к фашистам. Но это не так.

Альфредо его полная противоположность несмотря на то, что они одногодки. Маленький, худой, с короткой седой бородой и прямыми густыми волосами. Это два человека, которым я доверяю после Марко – тот каждую четвёртую неделю месяца возвращается в Лондон, где держит свою студию звукозаписи. Марко закуривает, делает затяжку, выпускает дым кольцами и придвигает к себе хрустальную пепельницу, издавая противный скрежет стекла.

– Уверен, что можешь доверять своему кузену? Уже тот факт, что он никак не реагирует на своё тупое имя, свидетельствует о его инфантильности. Не нравится он мне. Не ровен час, опять что-то натворит. – Марко, как обычно, тараторит. Типичный южный темперамент.

– Ты же знаешь, это невозможно. В чём конкретно ты его подозреваешь? – Я стараюсь не радоваться, что мои подозрения оправдались.

– Там, где появляется Лоренцо, приходится вычищать мусор, а иногда и трупы прятать, – вступает Альфредо.

– Ты снова про то, что он связан с гибелью бедного Роберто? На самом деле, всё не так, – заверяю я, даже если мой кузен мне не особо симпатичен. Просто я не люблю необоснованных фактов. Марко не знает, кто на самом деле виноват в его гибели. Гибели ли? Это не удалось раскрыть даже полиции. Для них это событие так и осталось несчастным случаем.

– Сынок, всё же можешь выдать его полиции, если что-то пойдёт не так. Пусть они сами там разбираются. – Тано разливает по стаканам воду, один из них передаёт мне и двусмысленно смотрит на меня. – Убеди его.

– Тано, у Рони есть алиби на тот вечер. Я сам видел его в ВИП-кабинке с малолеткой.

– Жаль, что так не считает муж этой Эрики Росси. Он подал встречный иск, сынок. Кстати, это ведь верная информация, что он к вашей банде какое-то отношение имел? – Тано делает глоток из стакана и звякает им о стол.

Я киваю, и Тано продолжает:

– Хм… Странное совпадение, на мой взгляд. Кстати, дело о гибели его жены станут рассматривать повторно. А это нервы, деньги и репутация. В общем, Рони был бы подходящим вариантом.

Альфредо гладит жидкую бороду:

– Рафаэле, советую тебе ещё раз всё взвесить, прежде чем ты пойдёшь на встречу с префектом. Однозначно, наши акции упадут в цене. Покупка супермаркета под угрозой. Я уже не говорю об авторитете Карризи.

Тано дотрагивается до моего локтя:

– Сынок, иногда хищникам скармливают животное помельче, чтобы спасти вожака стада. Ты знаком с кем-то из семейства Росси?

Я задумался, взвешивая то, что сейчас скажу. Нет, лучше промолчу. Тут вмешался Марко, нервно жестикулируя руками. Скорее всего, он понимал, что события, связанные с гибелью девушки, угрожали нашему совместному проекту. Он собирался представить в новом супермаркете своё последнее изобретение – новейшую звуковую систему.

– Ты мне скажи, как дочь Росси вообще могла попасть к тебе на фабрику? Какого хрена ты её устроил на работу?

Я старался сохранять спокойствие и как можно добродушнее ответил:

– Отец, я, Рони, у нас одинаковые права в этом плане. Нужно было срочно заменить ушедшую в декрет сотрудницу. Он сделал всё, что было в его силах.

– Ах да, его отношения с хорошенькими тёлочками. – Я уловил иронию в голосе Марко. – Хотя… Росси, известное дело, оказавшись на вражеской территории, как-то должны были вам отомстить. Здесь заговором попахивает.

Тано покрутил в руках стакан с водой:

– Эх жаль, это не коньяк.

– Возможно, Рони действительно ни в чём не виноват. Тем лучше. Полицию и страховую компанию отвлечём. А главное, спасём сделку. Отец будет рад. Кстати, он ещё не догадывается, что ты готовишь?

Я отрицательно покачал головой. В ответ он похлопал меня по плечу. Не думаю, что я должен сейчас всё выкладывать.

Центр Флоренции полон ночных клубов на любой вкус и доход. Даже если наши с подругой кошельки не особо набиты, размениваться на дешёвые заведения не входило в список «не могу себе позволить». «Ноев ковчег» прячется среди плавных зелёных холмов, под которыми мерцают огни ночной Флоренции, куда мы добираемся на мотоцикле Лолы, а ветер трепещет полы моего тренча.

У входа играет лёгкий джаз, чирикают, смеясь, разукрашенные девицы. Серьёзный громила шлёпает нам на руки синие печати. Я уже умудрилась отвыкнуть от лазерных лучей в дыму, вибрирующей в теле музыки и зажигательного голоса диджея.