— Серега, чего встал, ехать пора! — Нетерпеливый призыв Салавата, моего лучшего друга и компаньона, оторвал меня от созерцания только что описанного мной придорожного валуна размером с нашу таратайку, только чисто по недоразумению и завышенному самомнению ее владельца зовущуюся автомобилем. И нет, я не записался в какие-нибудь там геологи или натуралисты, чтобы описанием всяких булыганов заниматься. Просто, так сказать, облегчился, сходил по маленькому. Все же мы с Самигуллиным уже четыре часа ехали по этому бездорожью, накопилось, вот и остановились на минуточку.

— Уже иду! — Прокричал я приятелю в ответ и, в самом деле, направившись в сторону нашего средства передвижения.

Однако, пусть с трудом, но разместился. Колени чуть ли не в подбородок уперлись. Говорю же, недоразумение, а не машина.

— Серега, а ты точно уверен, что в той стороне стояла деревня? — Снова, да ладом затянул свою песню мой вечно во всем сомневающийся товарищ.

— Тебе что, письменную гарантию с печатью дать? — Не выдержав, в конце концов огрызнулся я. — На карте со времен до Слияния она была. Если тут очередного вклинивания и перепутанки не случится, через час — другой сможем сами в этом убедиться.

Быть может, достойный потомок вольного племени башкиров так бы и продолжил у меня выпытывать подробности этих моих эксклюзивных знаний, но тут местность под колесами нашего пепелаца стала уж очень пересеченной, всевозможные стволы, и поваленные, и еще стоящие и шелестящие кронами так и начали нам «дорогу перебегать». Так что он заткнулся, сосредоточив все внимание на выискивании промежутков на местности, худо-бедно доступных для нашего проезда. Ну, заодно и мне дал чуточку времени для моего осмысления недавно обнаруженного феномена.

И таки это действительно был всем феноменам феномен! А просто я, в тот момент, когда опорожнял свой мочевой пузырь, вдруг отчетливо ощутил пучок магических силовых линий, выходящих из левого относительно меня края того булыгана и, соответственно, пучок их же, но уже входящих в тот же камень справа. Собственно, невыясненным оставался только размер площади покрытия этого истока магии. Ну, и еще, вид испускаемой магии… хотя… учитывая, что источник — именно камень, вариантов вырисовывается совсем немного. Помимо наиболее вероятной магии земли, сразу на ум приходит только магия иллюзий, у нее вообще по своей природе возможен любой материал истока, даже просто тени на стене.

«Так, отставить мудрствования»! — Мысленно одернул себя я сам. К чему мне знать природу магии этого камня? Все равно такую глыбу из здешней Тмутаракани в обжитые места не вывезти. Самое главное, это тот факт, что раньше за мной даже близко ничего подобного, на вроде магического зрения не водилось. Точнее, не водилось за душевным тридцатиоднолетним парнем, Серегой Лопатиным.

Спросите, какая разница, если я — он самый, Сергей Лопатин и есть? До самой последней недели, когда в очередной вылазке за ништяками нашей прежней погибшей цивилизации я схлопотал бандитскую пулю, именно так оно и было. А вот после излечения в поселке у целителей, куда Салаватик доставил практически уже мою бездыханную тушку, начали у меня возникать кое-какие сомнения. Причем, чем дальше — тем больше. Вдруг начали всплывать кое-какие навыки, которых у меня отродясь не водилось. К примеру, внезапно, при разглядывании шильдика на притащенном из похода горном велосипеде с напрочь окаменевшей и потрескавшейся резиной на покрышках, всплыло знание английского языка. Тоже очень полезное и редкое по нынешним временам знание. Не как тот же магический взор, конечно, тот вообще для людской расы, в отличие от монстров, — что-то очень редкое, почти уникальное, но все же, все же.

И самое заморочное тут то, что даже на соседа-студента, вслух изучавшего этот язык в бытность мою еще ребенком, знание английского языка в этот раз не спишешь. Не осталось в нашем мире студентов, да и английский язык на территории бывшей Иганской области вот уже почитай полсотни лет, как никто не учит. И кстати, откуда в моей памяти эта занятная история с голландским подростком, после проведенной после травмы операции на… колене на пару дней заговорившим вместо родного языка исключительно по-английски? Те же пятьдесят лет уже нет ни Голландии, ни Соединенного королевства. Касательно Британских островов вообще неизвестно точно, что они сохранились.

— Черт, Серега! Ты прав, братан! — Вывел меня из моего сеанса самокопательства восторженный возглас друга. — Вот она, старая деревня! И смотри, некоторые каменные дома совсем практически не разрушены! Дай бог, чтобы мы тут первыми за пятьдесят лет оказались!

И таки деревня, точнее фасад самого ближайшего здания, с выложенными на нем белым кирпичом на фоне обычного, красного, двумя задорными петушками, предстал перед моими глазами во всей своей первозданной красоте.

Петушки… Словно в голове что-то прорвалось. Ну, или открылась какая-то заржавевшая заслонка на памяти. И это вот внезапное пробуждение памяти оказалось неожиданно болезненно. Очень болезненно, до звездочек перед глазами. А потом все звездочки разом пропали, и наступила темнота.

— Ну, и напугал же ты меня, друг! — Именно такие слова я услышал при очередном своем возвращении в этот мир.

Мы с Самигуллиным по-прежнему сидели в его до ломоты в суставах тесном автомобильчике прямо перед тем домом, с петухами. Ощущая всеми своими мослами жесткость узкого и тесного сидения, внезапно вспомнилось: в былые годы, до Слияния, нечто подобное Салаватикову пепелацу делали еще в Советском Союзе. И название эти таратайки имели соответственное: инвалидки. Мотор — чуть ли не мотоциклетный, салон, управление — вообще без изысков и практически без удобств. Но худо-бедно ездили. И собственно про инвалидки — эта очередная порция воспоминаний, на фоне приваливших ко мне в одночасье знаний вообще не выделялась и казалась ничего не стоящей мелочью. Не мелочью было то, что в этой деревне я неоднократно и подолгу гостил в своем детстве… задолго до Слияния. Дом моей бабушки от этого приметного здания с петухами на этой же самой улице, через два квартала обретался. И это при всем том, что мне нынешнему — всего тридцать один год, а со времени Слияния уже минуло аж полвека.

— Серега, не молчи, скажи что-нибудь? — Принялся тормошить меня заботливый товарищ, видя, как мой взгляд снова затуманивается.

— Да все в порядке, друг, — мысленно возвратился я полностью обратно в этот нынешний мир. — Сейчас еще посижу пару минуток, и пойдем с тобой смотреть, что там нас в доме дожидается. Представляешь, если еще вполне функционирующий компьютер?

— Сам о таком мечтаю, — ощерился прорехой на месте одного из передних зубов мой товарищ. — Продам, на свою долю куплю грузовик с лебедкой и бронированной кабиной, буду в зоны Б-класса ездить, разбогатею.

— Чтобы в зоны Б-класса ездить, одного грузовика маловато будет, — поддержал я этот полушутливый треп. Именно полушутливый — хотя бы потому, что у Салавата еще с детства мечта была вовсе даже не грузовик, а вертолет! Вычитал в какой-то книжке с картинками об этих летающих машинах и загорелся. И кому какое дело, что после прихода Слияния всей электронике, радиосвязи, большинству видов взрывчатки и еще многому нужному и полезному на Земле в одночасье каюк настал. Мечта — она на то и мечта, что ввысь, в небеса стремится, всяких тварных, то бишь сугубо материальных мелочей на земле практически в упор не замечая.

Хе-хе, подозреваю, что вы заметили в моих последних словах грубое несоответствие. Кому вообще может понадобиться покупать неработающий по причине измененной физики мира компьютер, да еще за такие деньги? Да только нет никакого несоответствия: конкретно для компьютера при помощи изолирующих артефактов антимагии можно небольшое пространство создать, в котором электроника будет вновь работать. В последние годы в нашем княжестве вон, по слухам, даже вроде бы умудрились вполне действующие радиостанции вновь начать выпускать. А вот целый вертолет подобными артефактами защитить окажется слишком дорого и очень-очень хлопотно. Да и не осталось их, исправных вертолетов-то. Все же, пятьдесят лет для столь хрупкой техники — это не шутки, вон, тот же велосипед, с биркой с текстом на английском, — разве на запчасти, если только.