– Чем, Дерек, я тебе не пара? – вскрикнув, почувствовала, как слезы подступают к глазам.

Ощущала себя той самой красивой, ценной вазой, которую разбили и смели осколки в совок.

– Ты мне пара! – Он снова сделал шаг ко мне. – И мне не нужно одобрение отца. Я на тебе женюсь, просто нужно вырасти! Потерпеть немного…

– Потерпеть? – мне вдруг стало так смешно. – Ты серьезно? Мы вечером должны куда-то уехать. Я даже сама не знаю куда. Все! Мы видим друг друга в последний раз. Это… Это последняя наша встреча, Дерек. Никогда не будет нас! Все оказалось ложью!

– Ты можешь мне написать? Адрес знаешь, – тихо произнес он, смотря себе под ноги.

– Ты же сам понимаешь, что я этого никогда не сделаю! – я покачала головой. – Я люблю тебя, Дерек Смони. Люблю с той самой минуты, как ты поймал меня, падающую с дерева, и нес до дома на своей спине. Благодаря тебе у меня остался лишь маленький шрам на виске, а не свернутая шея. Но у нас нет будущего. Его разрушил твой отец, выгнав нас из родного поместья.

– Натали, – он поджал губы. – Я прошу, ты можешь тайно написать…

– И подвергнуть себя осмеянию? – Мне было так горько в этот момент. – Разрушить репутацию? Стать посмешищем для окружающих? Сколько человек увидит это письмо прежде, чем оно попадет в руки твоему отцу? А он… Вручит ли его тебе или вскроет и, вдоволь насмеявшись надо мной, сожжет его в камине? Скольким разнесет сплетни почтальон, доставляющий корреспонденцию? Нет. Мы еще дети… Увы, но это так. Я буду помнить о тебе, Дерек. Но простить…

– Я не знал, что отец собирается сделать! – он подбежал ко мне и обнял.

Сильные руки стиснули меня, прижимая к мальчишечьей груди.

– Клянусь, Натали, я и подумать не мог, что он способен на такую подлость. Я тебя найду! – прошептал он, обжигая мое ухо дыханием. – Клянусь! Только не выходи замуж. Дай мне десять лет! Мне будет этого достаточно. Люби меня еще десять лет, Натали!

– Нет! – я снова покачала головой, хватая его рубашку и сжимая ткань в ладонях. – Твой отец оставил мою семью без родного дома. Моя мама плачет, Дерек. Вы нам враги! Я буду помнить тебя… Но не более.

Вырвавшись, я отошла от него на несколько шагов.

– Десять лет! – он сжал челюсти и посмотрел так, что на мгновение стало страшно, сколько ярости было в этом взгляде. – Умоляю. Я разберусь с отцом! Я все исправлю. Все верну. Но дай мне время вырасти и встать на ноги.

– Нет, – покачав головой, я развернулась и побежала в сторону дома, давая волю слезам.

– Натали! – он бросился за мной следом, но остановился, понимая, что ничего уже не исправить.

Наше будущее разрушено. Детская влюбленность, которая могла перерасти в нечто большее и сильное… Но… Ничего этого уже не будет.

Я бежала по узкой тропинке, не разбирая дороги. Моя магия не слушалась. Ветер толкал меня в спину, совсем не спасая от низких веток.

Хлесткий удар по лицу заставил сбавить бег и перейти на быстрый шаг. Проведя ладонью по щеке, ощутила на пальцах липкую кровь.

Расцарапала кожу.

Всхлипнув, подняла голову и легко нашла среди желтых крон красивую черепичную крышу нашего поместья.

Выходит, что во всем случившемся виновата я? Не полюби мы с Дереком друг друга, он бы никогда не пошел к своему отцу просить заключить между нами договор о помолвке.

Старший Смони всегда хвалился тем, что в его роду нет примесей маговской крови. И вдруг такой удар от родного сына.

Он просто избавился от меня – неугодной потенциальной невесты для своего сына, а заодно и от всей семьи.

Рыдания душили.

Остановившись, я оглянулась. Чувствовала, что Дерек рядом. Стоит за толстыми стволами деревьев и смотрит. Он всегда так делал, когда я не позволяла ему провожать себя домой.

А сегодня, выходит, все в последний раз.

Сердце разбивалось на мелкие осколки.

Сверху упала первая капля дождя и медленно скатилась по щеке. Еще одна. Третья…

… К дому подходила уже вся мокрая. Подол платья неприятно облеплял ноги, холодя. Открыв заднюю дверь, прошла через кухню и робко вошла в холл.

Служанки спускали с лестницы тяжелый сундук. Взглянув на меня, одна из них покачала головой.

– Никто не вспомнит о ваших куклах, кроме вас, леди Натали. Поспешите их собрать, я оставила вам корзину у комода.

Кивнув, я отступила к стене, чтобы дать им пройти.

– Вы поедете с нами? – этот нелепый вопрос вырвался сам собой.

– Увы, но нет, маленькая леди. Вам и вашей матушке будет тяжело. Вся надежда на бабушку и ее милость. Вы ее единственная любимая внучка. Пропасть не даст.

Кивнув, я печально улыбнулась. Бабушка была очень строгая и спуску никому не давала. В ее доме особо-то и в куклы не поиграешь. Во всяком случае, именно такие выводы я сделала, слушая о ней от матушки.

Моему счастливому, беззаботному детству пришел конец…

… Появившееся после дождя солнце склонилось к горизонту, когда мы вышли из главных ворот поместья. Я и мама. Крепко спящего отца вынесли несколько раньше и погрузили в карету. Мне было бесконечно стыдно за него. Но я молчала. Тащила свою дорожную сумку и предпочитала не смотреть на тех, кто остается здесь. Управляющая, повариха, служанки и наш истопник.

За спиной оставался родной дом, и мне стоило огромных усилий не обернуться.

Господин Смони в окружении четырех мужчин наблюдал за нашим отбытием. Вещи уже были погружены на повозки. Все было готово, осталось только забраться в карету и уехать.

Кусая губы в кровь, я поймала себя на том, что ищу взглядом одного единственного дракона.

Дерека!

Но он не пришел…

10 лет спустя.

По мелким лужам, собравшимся на булыжной мостовой, били капли нудного дождя. Он то стихал, то начинался вновь, словно издеваясь над многочисленными прохожими, которые уже и не знали, доставать им зонты или убирать. Легче всего приходилось магам огня и воды – первые просто моментально просушивали на себе одежду, а вторые отводили капли в сторону. Все остальные мучились из-за непогоды, спасая длинные подолы платьев и брюки от брызг грязи.

Психовали даже потомки речных нимф и морских ведьм. Для спасения своих нарядов им никакого магического резерва не хватало. А тучи все клубились над городом и никуда уходить не собирались.

– Поберегись! – кричал возница, подъезжая к крыльцу городского трактира, на центральной вывеске которого красовался запеченный гусь на блюде.

Из-под широких колес тяжелой кареты стеной полетели брызги темной воды. Дверь открылась, лестница выдвинулась, и показался высокий, седовласый мужчина в длинном пальто. Взглянув на черное от нависающих туч небо, он поморщился и раскрыл зонтик.

Пытаясь не потерять его взглядом, я спешила к двухэтажному обшарпанному зданию, высоко задирая подол тяжелого серого платья. Мои ботинки давно намокли, но, как истинная леди, я старалась не подавать вида, что испытываю какие-либо неудобства. Я уже опаздывала на важную встречу и была просто счастлива, что не заблудилась в незнакомой мне части города. Если я уже и была здесь когда-то, то еще девочкой.

– Господин Левоэ! – прокричала, понимая, что седовласый ведун уже поднимается по лестнице трактира.

На меня повернулись несколько оборотней, которым мой вопль явно прошелся по ушам. Но я сделала вид, что вовсе не голосила, а это кто-то другой.

Ведун услышал. Остановился. Быстро нашел меня взглядом, оценивающе осмотрел мое влажное, местами испачканное платье и широко улыбнулся. Тепло, как будто старую знакомую встретил. В этот момент у меня отлегло от сердца.

Не обозналась!

Развернувшись, пожилой мужчина сошел с лестницы и выше поднял зонт, словно приглашая меня под него.

– Натали О‘Хайри? – уточнил он, скорее, вежливости ради, как только я подбежала к нему. – Почему пешком? И где ваш зонтик? Почему вы одна?

– Так много вопросов, – я приветливо улыбнулась. – Боюсь, в этом виноваты пробки на центральных улицах. Кареты стоят так плотно, что того и гляди запряженные лошади в обморок падать начнут от нехватки воздуха. – Ведун тихо рассмеялся, внимательно слушая меня. – Пришлось спешно выбирать объездные пути. Кучер не совсем меня понял и остановился на соседней улице у трактира «Запеченный утенок». Чем тратить время и объяснять ему, куда именно мне нужно, я решила добраться пешком. Но, увы, торопясь к вам, забыла в двуколке зонтик.