На втором этапе – «базовая» вера, когда человек опытным путём узнаёт о присутствии Бога в его жизни. Такой человек узнаёт, например, об Евангельском призыве не заботиться о завтрашнем дне: «завтрашний день сам о себе позаботится». Это не призыв к бездеятельности и пассивности – ты работаешь, делаешь своё дело, но понимаешь: даже если у тебя будет суперинтеллект – ты не просчитаешь всех мелочей, твой мозг будет просто работать вхолостую. На каком-то этапе верующий человек понимает: «Как будет – так и будет. В завтрашнем дне Господь даст какое-то вразумление, Господь не оставит, если я буду поступать по совести», – и спит спокойно.

https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2481/

О мыслях преподобного Исаака Сирина, а также о страхе и тревожности, применительно к теме преодоления зависимого поведения, см. в главе «Духовное – стержень; био, психо, социо – нанизываются на него» [81] из текста «Правильно ли рассматривать зависимость как био-психо-социодуховную проблему?»

На третьем этапе находится вера, которая развилась настолько, что человек может идти и в огонь, и в воду, как описано в словах 22 псалма: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной». Если человек фиксирован на себе, то если он заражён эгоизмом, гордостью, то тревожность становится с приставкой «гипер» (см. слово 79).

Если нет опоры на веру, на культуру и человек сталкивается с тревожностью, – он не может осмыслить её истоков, начинает рассматривать её только с помощью биологии, поведенческих механизмов. У тревожного человека, как ему могут сказать на приёме у человека в белом халате, определённая комбинация в процентном соотношении нейромедиаторов, серотонина – меньше, дофамина – меньше. Человеку диагностируют эту нехватку, но отчего она случилась? Ответ на этот вопрос выпадает, найти причину так и не получается. Опираясь на биологию, рассматривают само следствие, упуская из внимания причину, а она коренится в образе жизни.

Если образ жизни идёт вразрез с духовными законами, то тогда всё нутро человека говорит ему о том, что он идёт не туда. Вот и – нехватка дофамина, с помощью этого инструмента организм пытается достучаться до человека. Серотонин не является гормоном радости, как о том говорят нередко, задача серотонина – торможение центра негативных эмоций. Соответственно, там, где ставится вопрос о нехватке серотонина, этот вопрос можно переформулировать. Не – «почему серотонина не хватает?», а «почему центр негативных эмоций настолько активен?»

https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2421/

Подробнее см. главу «Выход сверху и выход снизу» из статьи «Депрессия и выход из неё». [82]

Даже если современная психология обращается к религии, она использует религию как инструмент для достижения цели или как некое хобби: есть, мол, люди, которые читают стихи, а есть – которые молятся. Для некоторых авторов это как бы – одно и то же. Люди, которые писали книги в подобном ключе, говорят: «Мы пробовали молиться, нам не помогло». Но даже если у такого человека был когда-то религиозный опыт, он обращался к нему как к очередной психо-инструкции. Он не понимал, что молитва – это не то, что ты произносишь, а, скорее, приведение себя и всей твоей жизни к соответствию заповедям. Только тогда у тебя будет более-менее мирное состояние духа, в котором ты сможешь молиться.

Приводя свою жизнь к соответствию заповедям, ты поймёшь, что твоя зависимость стоит между тобой и Богом. Молитва будет показывать тебе твоё внутреннее состояние, высвечивать все внутренние проблемы, которые нужно решать. В суете есть возможность их не замечать, но когда начинаешь молиться, – все эти душевные гнойники вылезают наружу. Человек приходит к тому, что есть некий клубок, который нужно размотать. Следует рассматривать не только вопрос преодоления зависимости, но и вопрос того, откуда берётся тревожность, толкающая к зависимости.

Для пьющего писателя Джека Лондона, например, разочарование стало основой для самоубийства. Это можно проследить по его повести «Джон Ячменное Зерно» (таким именем называли виски).

Джек Лондон в открытую писал, что думал о самоубийстве с бесстрастием самурая. Из повествования видно, что разочарование у него было неконструктивным. Это была не кристальная линза, позволяющая увидеть все неправильные пути, которыми не надо идти, и благодаря которой рано или поздно ты найдёшь свой путь. Джек Лондон принял сознательное решение пить. Хотя его здоровье было железным, даже оно сломалось. В юности он пил, потому что был устричным пиратом – опустошал лотки, где выращивали устриц, – и общался со взрослыми мужчинами, среди которых было почётно выпить алкоголь с каким-нибудь матёрым «морским волком».

Позже Джек начитался книг, которые построены примерно на тех же идеях, на которые опирается современная популистская психология в проблемах преодоления зависимого поведения. С точки зрения бихевиоризма, который появился в США, человек представляет собой просто сумму рефлексов, а сознания как такового нет. Надо представлять, на каком уровне тогда была наука.

Сейчас учёные пришли к тому, что мозг не есть сознание. Мозг – это то, через что сознание себя проявляет[55]. А что такое сознание, не знает никто. Один нейрохирург говорил про случаи, когда у человека прострелена или удалена большая часть мозга, и человек функционирует так, как будто и нет нарушения. Однако есть, видимо, какой-то предел разрушения мозга, когда душа уже не может себя проявить через этот сломанный инструмент.

Духовные православные авторы сравнивают тело с роялем, а душу – с игроком. Бывает, рояль сломан, и музыкант не может себя проявить[56].

Сейчас наука пришла к тому, что всё не так просто, многое в отношении мозга – непонятно. Как говорил упомянутый нейрохирург, бывает, удалена огромная часть мозга, но сознание действует, но также бывает, что и мельчайшее вмешательство в мозг приводит к катастрофическим изменениям. Почему так бывает – сказать трудно.

Тогда же учёные были готовы заявить, что вот-вот всё откроют. Вчерашний матрос, Джек Лондон, при всём к нему уважении, начитался таких книжек. У него началась, как он её назвал, – «белая логика»: всё, что он видел, стало восприниматься им с позиции дарвинистического учения, с самой неприглядной меркантильно-физиологической стороны.

Когда он выезжал осматривать шикарное поместье, он думал только о том, сколько людей пролило кровь, чтобы до него купить эти земли. Он рассматривал себя как звено в этой биологической цепочке, где каждый рождается только для того, чтобы умереть. Это его убивало. Он мог более-менее нормально себя чувствовать, только когда напивался. Ещё его держал режим, ритм дня. Встав утром, он писал определённое количество текста и только потом выпивал. Потом у него сбился режим, он не мог начать работать, не выпив. Всё стало сползать.

Подробнее о Джеке Лондоне, его тяге к алкоголю и предполагаемом самоубийстве:

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2218/

См. часть 1.2 текста «Доминанта жизни и самоубийство». [84]. Главы: «Фрустрация и два романа Джека Лондона», «Ситуация «невозможности» и роман Джека Лондона "Мартин Иден"», «Ситуация «невозможности» и роман Джека Лондона "Джон Ячменное Зерно"», «Ситуация «невозможности» и некоторые общие закономерности».