Что же послужило источником для церковного устава князя Владимира? Основных источников было четыре: так называемая «Эклога» — византийский свод законов VIII века; «Закон судный людям» — южнославянская переработка «Эклоги» с дополнениями в виде покаянных правил; «Прохирон» — свод византийских законов конца IX столетия, и, наконец, «Извлечения из Пятикнижия Моисеева».

И «Эклога», и «Прохирон» были светские, гражданские своды. Но в них содержались нормы гражданского, семейного и уголовного права. Поэтому не нужно говорить о том, что именно они целиком вошли в эти краткие редакции устава. Они служили в качестве источников, но оттуда было заимствовано далеко не все. При этом нужно оговорить, что фактически сразу изменялись нормы наказания.

Следует отметить, что византийское законодательство в области именно наказаний за уголовные и другие преступления было чрезвычайно суровым. Помимо смертной казни, которая была введена в качестве наказания, там сплошь и рядом применяется зверское членовредительство: отрезание ушей, носа, рук, языка и т. д. И надо сказать, что византийцы весьма часто прибегали именно к таким способам наказания — в сочинениях византийских авторов это встречается сплошь да рядом. Я уже не говорю о принудительном оскоплении и прочем.

На Руси ничего этого не было. Об этом упоминалось достаточно формально, и никогда такие наказания не применялись. Страх, церковное наказание, т. е. епитимия — вполне возможно, в виде какого-то тюремного заключения — за отдельные преступления. Может быть, их впоследствии стали называть принудительными работами — все это могло иметь место. Но членовредительства в древней Руси не было. В этом отношении русские законы, русские обычаи были куда более гуманными.

Что же касается Византии, то здесь наверняка можно видеть вообще восточную традицию. Вы, вероятно, знаете, что до сих пор в ряде мусульманских стран за определенные виды преступлений отрубают руки, побивают камнями и т. д. (Я, правда, с трудом представляю себе эту процедуру, где это делают — в хирургических клиниках или по-прежнему всенародно, на стадионах, но тем не менее, там это есть. В этом отношении на Востоке весьма специфическая традиция). Трудно себе представить, чтобы такое было у нас. В Китае, как известно, расстрелы показывают по телевидению — правда, только до момента выстрела. Но все остальное, пожалуйста, смотрите: считаются, что это имеет воспитательное значение. К счастью, у нас ничего подобного нет.

Получается, что в древней Руси было гражданское законодательство, уголовное и церковное. Семейное право фактически было все в руках Церкви, и вопросы, связанные с семьей, решались церковным судом. Традиция эта, между прочим, дожила практически до XX века, поскольку вопросы, связанные с разводом, решались всегда через Церковь. Уголовный суд был всегда прерогативой князя. Что касается гражданского права, то мы видим, что здесь одни вопросы решал князь, а другие — Церковь, т. е. до известной степени они здесь дублировали друг друга.

Теперь, после того, как мы немного познакомились с основными статьями древнерусского законодательства, мы можем, вероятно, заключить, что действительно, во многом источником права был авторитет княжеской власти и авторитет Церкви, что в основе древнерусского права лежали, с одной стороны, обычаи, а с другой стороны — нравственные принципы христианства. И, в-третьих, русское законодательство {стр. 15} стремилось, как, вероятно, это должно делать любое законодательство, обеспечить (вернее, защитить) жизнь и права людей, не нарушающих законы, и покарать тех, кто действует против общества и отдельных людей, нарушая законы. В данном случае это законодательство действительно было своеобразным компромиссом в пользу людей, жизнь которых определялась какими-то нравственными принципами. В данном случае мы видим, что законодательство является насилием только по отношению к преступникам. Значит, мы можем, вероятно, сделать вывод о том, что нельзя так определять русские законодательные кодексы, что они обеспечивали только права имущих классов, защищали их интересы и способствовали угнетению классов неимущих. Такая вульгарная трактовка законодательств, конечно, не должна иметь места.

Источник по этой теме: «Российское законодательство Х-ХХ веков». Том 1 — «Законодательство древней Руси». Купить это невозможно, потому что этот том вышел в 1984 году (тираж 25 тыс. экз., издательство «Юридическая литература») [10], но и в Исторической библиотеке, и в Румянцевской это все есть в должном количестве экземпляров.

Сегодня речь пойдет о городах домонгольской Руси: о том, какие города нам известны, что они собой представляли, кто их населял, чем занималось население и какое это имеет значение.

Итак, само слово «город» — славянского происхождения. Оно существует практически во всех славянских языках и означает «укрепленное место». Город, городить, огораживать, ограждать, загородка, ограда, огород — везде один и тот же корень, и везде имеется в виду так или иначе укрепленное, защищенное оградой, каким-нибудь укреплением место.

Я уже говорил о том, что возникновение городов — это одна из необходимых предпосылок процесса возникновения государства. Следовательно, уже в силу этого мы должны понять, что собой представляют древнерусские города, когда они стали возникать, сколько их было и сколько нам известно.

Вторым аспектом этой проблемы является то, что мы, горожане, с трудом можем себе представить, что такое древний русский город. Жить в Москве — это значит иметь абсолютно искаженное представление вообще о жизни, потому что, слава Богу, таких мегаполисов больше нет. Все остальные города значительно меньше, а нормальные города — просто небольшие. Поэтому так трудно понять, что собой представлял древний город, современному человеку, в особенности живущему в Москве, ибо он подсознательно переносит свои представления о Москве на древний город. Конечно, он понимает, что в древнем Киеве не было метро, а во Владимире не ходил троллейбус. Но помимо этих вполне очевидных фактов, все остальное покрыто мраком неизвестности, и нам с вами надо попытаться этот мрак хотя бы немного рассеять, потому что иначе у вас будет искаженное представление об историческом процессе, о жизни в древней Руси.

Итак, мы знаем, что скандинавские источники называли Россию страной городов, употребляя при этом слово, которое звучит по-нашему «гардарики». Наши историки очень любят ссылаться на эти саги и как раз приводить это слово в качестве доказательства того, что у нас городов было много.

Баварский анонимный хронист IX века (его иногда называют «баварским анонимом») насчитывает города сотнями, причем размещает их приблизительно на территории тех пли иных племен. Так, он говорит о том, что у бужан было 230 городов, на территории уличей — 318 и т. д. Получается, что кроме городов ничего в то почтенное время — в IX веке — не было.

Но у нас есть достаточно разработанный археологический материал, из которого следует, что городище — это одно, а город — это другое. Городище — это эмбрион, который еще не развился в полноценный организм. Городище — это место, где возникает какое-то селение, которое может превратиться в город. Оно очень маленькое, там есть какое-то укрепление типа вала или частокола, в нем живут какие-то ремесленники. Площадь территории подобного городища очень невелика; как правило, оно расположено на берегу реки или озера. Этих городищ действительно насчитывается в археологии сотни. Очевидно, что на месте наиболее развитых древних городов вначале были такие городища. Но эти сотни городищ не развились, не стали городами. Население их либо вымерло, либо ушло на новые места, либо погибло вследствие эпидемии, либо было уведено в плен врагами — короче говоря, почему-то это место захирело. Поэтому о городищах мы больше говорить не будем, а поведем речь о тех городах, которые существуют и сейчас и история которых насчитывает, действительно, много веков.