В пятнадцать Дэви был уже в очках с толстыми линзами. Долговязый, с заостренными чертами лица, кудрями, закрывающими уши, длинной шеей. Анна, его мама, сажала цветы у себя в саду, возле дома, в который мы приезжали с Давидом

Он носил на плечах маленького Иоша, и бил ногами о землю, как конь.

Я громко засмеялась.

- Веселишься? – С улыбкой зашел в гостиную Леманн, и, пристроив трость у бортика дивана, сел со мной рядом. – Я выглядел не так, как сейчас?

- По тебе уже тогда было видно, каким ты вырастешь! Большим, красивым… вредным… - Он потер руками лицо, и выглядел усталым.

На экране маленький Йошка зацепился кофточкой за дерево, и громко закричал, прося Дэви остановиться. Пятнадцатилетний подросток среагировал слишком поздно, и футболка разошлась пополам на спине у Иосифа. Он жалобно заплакал.

Давид рядом со мной замер, и я подобралась к его правому боку, и вжалась в него. Только тогда он выдохнул.

- Ты так трогательно его утешал… - Пробормотала.

Юный Дэви вытирал краем своей рубашки слезы младшего брата, и неуклюже качал на своих коленях, усевшись прямо на зеленую траву. Экран зарябил на мгновение.

- Мама тогда тоже умилялась…

И правда, Анна оторвалась от своего занятия, как только услышала плач малыша, но осталась на месте. Она наблюдала за своими сыновьями, переглядывалась с тем, кто держал камеру, и шептала:

- Снимай! Снимай, Миш!

Давид смотрел в сторону экрана, возможно чуть ниже, чем следовало, если бы он видел. Я нажала на паузу, и повернула его лицо к себе. Кончиками пальцев я прошлась по его глазам, заставляя прикрыть веки, потом приподнялась на коленях, и поцеловала. Правый глаз, потом левый. Холодная кожа опалила губы.

- Ты был прекрасным ребенком. А сейчас, стал прекрасным мужчиной. – Завершающим штрихом стал поцелуй в кончик носа. – Благословил друга, или решил помучить? Признавайся, пользуешься полномочиями главы Общины?

- Это было бы жестоко с моей стороны. Он так долго ждал, пока Соня вернется в Питер!

Напряженность в его теле постепенно сходила на нет. Я гладила печи, предплечья, возвращалась к шее, и сминала ее пальцами.

- Тебя волнует… нет, не так… - Я попыталась сформулировать поточнее вопрос. – Тебя беспокоит это? До сих пор? – Руки опять сместились на его глаза. Он видит сейчас лишь свет. Вспоминает. Я могла поклясться, что сейчас он представлял Анну, и маленького хныкающего Иосифа на той зеленой лужайке.

- Нет. – Слишком быстро ответил. Он лгал.

- Вкусно пахнет… - Дэви откинул голову на спинку дивана, стараясь сменить тему разговора.

- Посмотри на меня? – Я взяла его большие ладони в свои – Ну же. Давай. – Я терпеливо ждала, когда он начнет исследовать мое лицо и тело.

Глава 49. Одна звезда, или все разом

Замерев, я просто смотрела на Давида, пока он трогал меня. В груди натянулась нитка, словно тетива лука, и мешала. Мне казалось, что она где-то между моих ребер. Довольно плотная, и упругая, что бы причинить дискомфорт. Пальцы правой руки нервно подергивались, как и мой локоть, в желании потянуться и сорвать ее. Или почесать кожу.

Как на зло, Дэви не интересовала сейчас моя грудная клетка.

- Ничего не хочешь мне рассказать? – Лениво спросил он, запустив пятерню в мои волосы, и пропуская рассыпчатые пряди сквозь пальцы. Кожа головы натягивалась. Я наклонилась, и довольно выгнула спину.

- В Микве было…эм… познавательно… - Я пыталась сосредоточиться. – Я не знаю толком иврита. Понимала от силы треть сказанного. Изи надулась на меня…

- И…? – Горячие жесткие губы прошлись по моей скуле

- И… Соня вполне милая девушка! Твоему другу, Якову, повезло! Она мало разговаривала, но на вид… Надеюсь, она его любит. Было много слез.

Из груди Дэви вырвался смех. Он потер свой нос, слегка отворачиваясь, потом улыбнулся, и повернулся обратно ко мне.

- Я ему передам. Или сама скажешь. Они зовут нас на пикник перед свадьбой. Приятная компания. Овощи, запеченные на гриле… Можно будет приглядеться, вдруг Соню нужно спасать? Или Яшку?

- Ааа! То есть, может и такой вариант быть? – Я тоже хохотнула, потом резко напряглась. - Я не особо люблю такие сборища.

Я так долго вообще не выходила из своей квартиры. А теперь, что ни день, так приключение!

Леманн приподнялся, нависая надо мной, и заслонил единственную горящую лампу.

- Но если ты попросишь… - Мой голос слегка охрип.

Несмотря на все нюансы, мне понравился тот день, когда мы были на концерте в Александровском парке. Рядом с этим мужчиной все было по-другому. Страхи отступали, и даже мое многострадальное тело не подводило. Может и правда – болезнь отступает? Я становлюсь нормальной?

- Попрошу… - Большими пальцами он надавил за моими ушами, потом оттянул мочки.

Приятно…

- Больше ничего не произошло в Микве?

- Ммм? – Глаза блаженно прикрылись. Большие ладони обрушились на мои плечи и ключицы, плавя и кожу и кости… - А что еще? Омовение невесты, большое количество женщин с благовониями, рассказывающих притчи, поющих… В целом, мне даже понравилось.

- Это хорошо, что понравилось. … - Если бы мне не было так приятно в тот момент, то я бы заметила паузу, и повисшие в воздухе невысказанные слова Давида. Он намекал на то, что еще произошло в бассейном комплексе. Ждал, что я поделюсь… или нажалуюсь?

Но я находилась посередине между реальностью и зачарованным миром удовольствий.

- Давай поужинаем на веранде? Пойдем! Поможешь с посудой! – С преувеличенной бодростью, Леманн подскочил на ноги. Если учитывать, что до этого, он самозабвенно проводил языком по моей шее… то…

Я опешила, и с недоумением уставилась в пустоту, где секундой ранее он сидел. Он серьёзно хотел есть? Влажная дорожка на коже вмиг остыла.

Мужчина.

Конечно, он голоден!

По пути на кухню я почесала свои ребра, потерла шею, а, заодно, и лицо. Свежий воздух не помешает! Вечер был теплый….

Вместо вина, Давид принес целый кувшин воды со льдом, потом нарезал кусочками лимон и апельсин, и еще по одному цитрусу просто выдавил.

Сок струился между его пальцев. Я в этот момент сжимала маленькое полотенце и смотрела.

- Жёлтый и оранжевый. – Он тихо пробормотал, и я даже не сразу разобрала.

- Что, прости? – Дэви отложил в сторону кожуру, а я подалась вперед, чтобы вытереть его ладони и предплечья.

- Жжёт кожу. Жёлтый и оранжевый цвет.

Надо же! Ему понравилась моя игра в ассоциации!

Мы поужинали под непринужденные разговоры. Дэви рассказал несколько историй, в которые он вляпывался вместе с друзьями в юности, потом сам убрал со стола.

Уверенный в каждом движении.

Леманн шагал вперед, тормозил, поворачивал, огибал диваны и тумбы, касался бедрами кухонной столешницы и складывал посуду в раковину.

Я порывалась помочь, но получала отказ.

- Посиди немного.

И я облокотилась на спинку садового диванчика, подперла ладонью подбородок и смотрела.

Вода мелкими брызгами орошала крепкие предплечья. С запястий капала мыльная пена. Дэви тщательно вымыл тарелки, прополоскал их и вытер, поскрипывая салфеткой по глянцевой поверхности.

- А теперь… - Не раскатывая обратно рукава, Леманн потянул меня к мягкой зеленой лужайке. – Будем смотреть на звезды.

Чистое иссине - чёрное небо было сплошь усеяно серебряными, сверкающими камнями. Одни из них мигали и гасли, прямо на глазах, другие, освещали длинными хвостами небосклон.

Бесконечность давила сверху, и казалось, что блестящее полотно кружится над нами.

- Выходи за меня, Мири… - Наши с Давидом головы соприкасались друг с другом, как и тела.

Его невидящие глаза смотрели в бесконечность, а губы растянулись в улыбке.

- Будь моей женой, Мири? Моей улыбкой, и моими слезами. Глазами, которых у меня уже никогда не будет. Моим цветом, вкусом… Бархатом под моими пальцами… Ароматом, кружащим голову. Музыкой, которую невозможно написать и описать. Самым большим моим переживанием и страхом. И радостью… Яркой звездой, как эти… - Он обвел рукой небосклон. – Любой из них, или всеми разом! … Ты будешь моим – всем. – Нитка в моей груди натянулась до предела, а затем, лопнула… - Мириам?