Не утверждаю, что для нее невозможно будет найти исключения. Универсальных моделей не существует. К тому же коммуниканомика как управленческая технология не претендует на то, чтобы предложить ответы на все вопросы. Однако с полной ответственностью заявляю, что она точно способна предложить новый взгляд на ряд критичных для современного российского предпринимателя вопросов, на которые «ортодоксальная» экономика ответов на не дает. И дать, я полагаю, в ближайшем горизонте не сможет в силу своего внутреннего устройства – той фундаментальной основы, которая определяет суть системы и которую применительно к личности Карл Юнг[1] называл «Самость».

Примем за аксиому утверждение, что цель и смысл коммуникации в бизнесе – принятие решений. Решения разделим на стратегические и тактические. Учтем, что связующим звеном между стратегическими и тактическими решениями является декомпозиция стратегии, то есть распаковка стратегических целей на множество конкретных действий, которые должны совершить управленцы и линейные сотрудники для сохранения верного курса. Согласимся, что декомпозиция – коммуникационная задача, то есть происходит исключительно в ходе взаимодействия людей. В итоге получим простую модель, где практически любую компанию можно охарактеризовать по степени сложности коммуникационных процессов, обеспечивающих устойчивое функционирование и поступательное развитие. Если декомпозиция стратегии происходит в одно действие, то есть имеется только один уровень коммуникации – это малый бизнес, от двух до трех – средний, от четырех до шести – это уже крупная (в т.ч. распределенная) компания, семь и больше – корпорация. Эволюция происходит через повышение количества уровней коммуникации, а стратегический потенциал напрямую зависит от коммуникативной компетентности тех, кто принимает решения на каждом из этих уровней.

То есть к малому бизнесу относим компании с одним уровнем стратегической коммуникации. Стратегические и тактические управленческие решения принимаются одним человеком. В типичном случае это владелец и генеральный директор в одном лице. Декомпозиция стратегии происходит в формате его «внутреннего диалога». Групп влияния всего две: собственник, он же операционный руководитель, и исполнители его решений. Какой объем выручки генерирует при этом компания и сколько исполнителей в ней работает – вопрос важный, но в таком контексте второстепенный. Методы управления коммуникациями для мастерской по изготовлению обуви на заказ и для разработчика мобильных приложений с оборотом в десятки миллионов рублей примерно одни и те же. Весь экономический эффект коммуникации определяется тем, насколько точно (с каким процентом ошибок) линейный персонал выполняет поступившие от первого лица распоряжения. Среди моих клиентов были и есть представители этого сегмента. Решения в области коммуникации, которые действительно работают на повышение эффективности их бизнеса, как правило, относительно просты: умение договариваться, умение четко доносить до исполнителей всю информацию, необходимую для качественного выполнения задачи, и умение корректно оперировать социально-психологическими факторами – своими, исполнителей и тех, с кем приходится взаимодействовать по горизонтали. К последней категории, главным образом, относятся клиенты и поставщики.

Для предпринимателя из сектора малого бизнеса, если ему комфортно на текущем уровне, погружение в коммуниканомику может быть ограничено главой о лидерах и руководителях, а остальное оставлено «на вырост».

Граница между малым и средним бизнесом в коммуниканомике проходит там, где стратегические и тактические решения начинают принимать разные люди. Соответственно, декомпозиция из диалога внутри одной головы превращается в полноценный диалог, требующий активного участия как минимум двоих. Типичная (но не единственно возможная) точка перехода – собственник нанимает профессионального управленца в качестве генерального или исполнительного директора. Этим, как правило, дело не ограничивается. Компания, в которой исполнительный аппарат представлен только наемным директором – явление не исключительное, но достаточно редкое. В большинстве случаев тактическое звено начинает быстро разрастаться и дифференцироваться, неуклонно продвигая компанию к следующему переходу. Именно на этом этапе жизненного цикла бизнеса инструменты и практики коммуниканомики будут максимально применимы и могут принести очевидные экономические эффекты.

Почему я в этом так уверен?

Потому что именно в этом переходе возникают три системных противоречия, для которых теория масштабируемых решений (пока) не предлагает. О причинах этого «дефицита предложения» и будет первая глава.

В названии этой главы – отсылка к школьному курсу анатомии человека. На сетчатке глаза есть область, не чувствительная к свету. Она носит название «слепого пятна». Большинство полагает, что это небольшой участок, в котором теряется лишь малая часть зрительной информации, но это совсем не так. Советский физик и математик Яков Перельман в книге «Занимательная физика» утверждает, что при взгляде на ночное небо в зону слепого пятна попадет часть небосвода, равная по площади 120 дискам полной Луны. Однако мозг за тысячелетия эволюции научился «достраивать» картинку исходя из контекста и предыдущего опыта.

На протяжении всей своей истории экономика действует примерно так же – для объяснения явлений, не укладывающихся в рамки общепринятых моделей, эти модели «достраиваются» концептами и абстракциями, называемыми обобщенно «допущениями «при прочих равных условиях». При том, что реальные участники рынков пребывают в равных условиях примерно никогда.

Впрочем, цель этой книги не в том, чтобы критиковать экономистов ради крсного словца. Обоснованно считаю, что в большинстве своем это умные и увлеченные своим делом люди. Часто – выдающиеся. Уже много лет стараюсь быть в курсе актуальных тенденций в исследованиях экономических процессов, а собирая материал для этой книги просмотрел работы нобелевских лауреатов[2] по экономике за последние годы. Это интеллектуальные сокровища без малейшей иронии. Однако все-таки не похоже, что экономическая наука в ближайшее время сможет с приемлемой долей вероятности предсказывать кризисы и системные изменения в реальном мире.

Экономика как наука имеет констатирующий характер. Экономисты, с которыми мне приходилось сталкиваться на моих карьерных траекториях, были настоящими профессионалами, способными не только объяснять ключевые процессы там, где есть установленные правила игры, но и придумывать в границах этих правил весьма изящные решения. Но если моим командам приходилось действовать в нестандартных ситуациях «поперек» правил (с соблюдением всех правовых норм, но все-таки) именно руководители финансово-экономических подразделений наиболее активно блокировали перспективне инициативы. При этом вполне логично полученный нами в итоге (как говориться – «не благодаря, а вопреки») беспрецедентный результат – например, выполнение плана по доходам на фоне более чем 20%-ного падения рынка – помещался ими в категорию случайного везения. И это, знаете ли, было чрезвычайно обидно. Помимо того, что не позволяло масштабировать опыт в другие подраздления. То есть экономисты выступали, по сути, агентами культуры производительности, целенаправленно блокирующими культуру адаптивности.

Итак, первое «слепое пятно» образуется в трактовке современной экономической теорией понятия «актив». Здесь, опять же, есть несколько подходов, из которых я выбрал наиболее показательный для аргументации Коммуниканомики. Пытливый читатель может усмотреть в этом попытку подогнать задачку под ответ, но это не так. Другие модели изложенному далее не противоречат, я проверил.

Под активом в экономической теории понимается то, что может быть использовано для достижения целей бизнеса. При этом я категорически не утверждаю, что финансовые цели – доход и прибыль – должны являться для российского предпринимателя главными и единственными. Скорее наоборот, на первом месте всегда стоит что-то другое – от желания заработать денег на загородный домик в пределах 200 км от Петербурга до потребности сделать мир лучше. Но на втором – если мы говорим о бизнесе – всегда должны быть доход и прибыль как производная дохода. То есть если деятельность определяется формулой «что-то важное плюс деньги» для меня это предпринимательство, а если денег в формуле нет – то нет.