Но, несмотря на схожесть российской и американской государственных идеологий, в большинстве случаев они оказывались несовместимыми. Почему? Здесь есть два объяснения. Во-первых, идейные концепции и доктрины России и США занимают противоположные полюса идейного спектра. Либерально-рыночная идеология США в равной степени враждебна консервативно-охранительной идеологии царской России и революционно-трансформаторской советской идеологии. С точки зрения американцев, изменения, произошедшие после октября 1917 года, не затронули главного: свободы и демократии в России стало меньше, царское самодержавие сменилось диктатурой пролетариата, сохранился и усилился государственный террор. Во-вторых, обе идеологии носят универсальный характер, что не подразумевает признание права на существование иных идеологий. Как американская, так и российская империи убеждены в универсальном («общечеловеческом») характере своих ценностей.
Поэтому неудивительно, что стороны используют одинаковые методы для распространения своих ценностей и с равной готовностью прибегают к вооруженному насилию. Со стороны СССР можно вспомнить войну в Афганистане, ввод войск в Венгрию и Чехословакию. Стремление США «нести в мир» демократию и права человека привели к войне во Вьетнаме, вторжению в Ирак, а также к «гуманитарной интервенции» в Боснию и Косово. В 2011 году под эгидой США западные страны произвели силовую смену законных правительств в суверенных государствах: в Египте, Алжире и Ливии. Сейчас они это пытаются сделать в Сирии и в Иране.
Экспансия (расширение) является ключевым инструментом имперского строительства и необходимым условием существования империи. Империя существует, пока она расширяется. Особенности географического положения и доминирующие векторы экспансии России и определили отсутствие у нашей страны классических колоний в форме заморских территорий. Единственным таким владением условно можно считать Аляску. Однако и тут, благодаря континентальному сопряжению Евразии и Северной Америки морская граница является достаточно условной. Ну, и уж тем более нельзя считать колониями кратковременное русское поселение в Калифорнии (форт Росс) и несбывшиеся прожекты по присоединению Гавайских островов или Папуа-Новой Гвинеи («Берег Маклая»). У царской России не было колониальных владений. А Советский Союз вообще был антиколониальной империей.
Но у США на эту позицию свой взгляд. Американский конгресс, в свое время, принял резолюцию «о порабощенных нациях», где среди прочих территорий и государств, «порабощенных» и «лишенных национальной независимости Россией и коммунистами» перечислены Украина, Белоруссия, Идель-Урал (то есть Поволжье и Урал), а также Казакия (мифическая нация, которая якобы проживала на территориях Дона, Кубани, Терека, Яика (Урала), Оренбурга и Калмыцкой области). И до сих пор каждый год президент США провозглашает третью неделю июля «неделей порабощенных народов».
Авторы книги поддерживают предложение российского ученого К.В. Миньяр-Белоручева о том, что для России гораздо более продуктивным может быть использование выделения трех уровней владений Российской империи. Первый уровень – это так называемое «ядро российского государства» – европейская часть России, Украина и Белоруссия. Еще до вхождения в состав российского государства эти народы существовали в тесном с ним взаимодействии, а впоследствии стали неотъемлемой частью как российской политической нации, так и наднационального русского суперэтноса. Второй уровень – это переселенческие территории – Сибирь и Дальний Восток, то есть слабозаселенные («ничейные») территории до начала их планомерного освоения Россией. Третий уровень – это национальные территории, изначально сохранившие высокую плотность коренного населения: традиционные общества Северного Кавказа, Закавказья и Средней Азии, с одной стороны, и принадлежащие к «европейскому дому» Прибалтика, Польша и Финляндия.
Важное отличие имперского строительства в США и России заключается в том, что у американцев присоединяемые земли осваивались и вводились в хозяйственный оборот в рекордные сроки. Для России же освоение присоединенных территорий осуществлялось медленно и с большими трудностями, что особенно проявилось в Сибири и на Дальнем Востоке. Российское Приморье так и не стало аналогом американской Калифорнии.
Военно-политическая экспансия России выступает прямым продолжением экспансии континентальной и, по сути, носит тот же континентальный характер. На западе ее отражением стало создание социалистического лагеря и Варшавского договора, на востоке – экспорт революции в Северную Корею, Китай и Вьетнам (правда, Китай недолго оставался в зоне советского влияния), на юге – вторжение в Афганистан и мечты о выходе к побережью Индийского океана. Так же как и для США, 1950-е и 1960-е годы стали временем глобализации советской экспансии, однако с более скромными результатами.
Начальные точки российской и американской экспансии лежали в противоположных концах земного шара. Поэтому лишь после Второй мировой войны происходит прямое столкновение интересов США и СССР, ставшее частью глобального противостояния в холодной войне. Европа и Юго-Восточная Азия как места пересечения векторов экспансии обеих держав стали первыми «заложниками» борьбы двух империй.
Еще одной характерной имперской чертой, объединяющей Россию и США является их ярко выраженная полиэтничность. Многонациональный состав населения формировался либо посредством ассимиляции населения присоединенных территорий, либо за счет миграции – привлечения иностранных колонистов для освоения имеющихся территорий. Оба эти фактора присутствуют как в российской, так и в американской истории, однако их соотношение различно. Главным источником формирования американской нации стала миграция. В России же, напротив, фактор привлечения внешних мигрантов играл определенную роль только на отдельных этапах развития нашего государства. Да, полиэтничность Российской империи, СССР и современной России – это прямой результат территориальной экспансии. Но, не идеализируя имперскую национальную политику (вспомним и кавказские войны, и покорение Средней Азии, и вынужденную миграцию в Турцию ряда кавказских народов, и сталинские депортации), все же, на наш взгляд, можно утверждать, что в России существовали гораздо более комфортные условия для национального выживания и развития, нежели те, которые получало коренное население США.
Распад империи закономерное явление. Отличительной особенностью империи является ее неспособность существовать в состоянии гомеостатического равновесия. В тот момент, когда империя прекращает расти, расширяться – будь то движение вширь или движение вглубь, – начинается процесс распада, хотя зачастую он является обратимым. Россия переживает распад подобного рода уже не первый раз. Распад Российской империи на рубеже 1910-1920-х гг. оказался обратимым, хотя потребовалась новая идеологическая парадигма для ее восстановления. Одним из возможных вариантов дальнейшего развития современной России может быть ее конструирование в качестве либеральной империи. Речь можно вести о воссоздании империи на основе качественно иной идеологической модели.
До сих пор ни одна империя не существовала вечно. И нет оснований полагать, что США окажутся исключением. Сегодня все чаще звучит в политическом мире гипотеза, в том числе и в среде солидных ученых, что в XXI веке США будут переживать тяжелый затяжной кризис, и возможен даже распад этого государства на отдельные части. Мы убеждены, что Россия в этом не заинтересована. Около двадцати лет назад Збигнев Бжезинский, один из крупнейших идеологов современной Америки, давал Соединенным Штатам тридцать лет мировой гегемонии. Более половины этого срока уже прошло. Американская империя пока продолжает расширяться, хотя последние экономические и политические события показывают, что бремя империи и издержки, связанные с ее непрестанным расширением, становятся слишком тяжелыми для США. Авторы настоящей книги искренне желают дальнейшего процветания Соединенным Штатам Америки и верят, что так и будет, во всяком случае, в ближайшем будущем.
