– Послушай, мне предстоит бок о бок работать с человеком, которого называют не иначе как Психом-одиночкой. Я думаю, ты понимаешь, что такие прозвища не просто так придумывают? Поэтому я хочу знать о Вересе все. Я хочу знать, почему он, словно одержимый, охотится на криптоморфов, и откуда у него эта феноменальная способность их находить?

Вообще-то существовала еще одна причина, по которой Кира хотела получить доступ к личному делу Вереса, но Алисе знать о ней пока не следовало. Это был секрет, тщательно оберегаемый Кирой – тайна, к раскрытию которой она упорно шла с того момента, как погибли ее родители.

– Ладно. – Алиса состроила недовольную гримасу, но Кира хорошо знала, что это выражение лица было наигранным. – Достану я тебе досье. Но если меня поймают, я всю вину свалю на тебя!

– Хорошо, – усмехнулась Кира. – Скажешь, что я тебя шантажировала: грозилась всем рассказать, какой у тебя настоящий размер груди.

Алиса быстро скомкала лист бумаги, лежавший у нее на столе, и швырнула его в Киру, но та ловко увернулась, давясь от смеха. Подруга хорошенько обложила ругательствами Киру, а затем кивнула на дверь.

– Давай проваливай. – Алиса подвинула клавиатуру ближе к себе и принялась что-то печатать. – Мне еще отчет писать о том, как я провела дисциплинарное слушание. Жду от вас с Вересом объяснительные в письменном виде – мне нужно прикрепить их к отчету.

– Верес тоже присутствовал на слушании? – Кира подмигнула подруге.

– Конечно. – Алиса подмигнула в ответ. – Передай ему, что он мой должник.

– И я тоже. – Кира помахала рукой на прощание и вышла из кабинета.

С наступлением вечера Таня выбралась из своего укрытия. Она провела два часа, спрятавшись в густых зарослях на обочине дороги, которая вела к загородному дому адвоката Нестора Фебера. Его особняк располагался в Парколе – элитном пригородном поселке, где обитали зажравшиеся богачи.

В течение двух недель Таня следила за коттеджем Фебера и собирала о нем информацию. Она знала, что адвокат находится дома один, а территорию вокруг двухэтажного здания контролировали видеокамеры, расположенные на увитом плющом заборе. Поэтому ей пришлось дождаться, когда сгустятся сумерки, чтобы незамеченной прошмыгнуть к дому, натянув пониже капюшон толстовки.

Таня забралась на забор, цепляясь за поросли плюща, и спрыгнула на землю по другую сторону изгороди. Когда она выпрямилась и посмотрела на двухэтажный особняк, то увидела в нескольких метрах от себя мускулистого добермана, который настороженно замер на лужайке возле дома. Пес злобно зарычал и, оскалив пасть, бросился к Тане – ему бы хватило нескольких прыжков, чтобы накинуться на девушку и загрызть ее насмерть.

Таня в упор взглянула на пса. Тот резко остановился, словно взгляд девушки обладал гипнотизирующем свойством, и, жалобно заскулив, в судорогах повалился на землю. Спустя мгновение глаза собаки зашипели и забулькали, будто внутри них вскипела вода, а затем лопнули и вытекли склизкими ошметками из обугленных дымящихся глазниц.

Таня скривилась от запаха паленого мяса. Пса было жалко, но другого выхода не оставалось: он мог разодрать ее на куски, и миссия Тани завершилась бы, не успев начаться. Сегодня вечером она во что бы то ни стало должна добраться до Нестора Фебера, и даже свора свирепых собак не смогла бы ее остановить. К тому же это был не первый пес, которого Тане пришлось убить…

Кажется, короткая стычка с доберманом не привлекла внимания: во всяком случае, никто не вышел из дома, чтобы проверить, почему рычала собака. Затаившись в кустах возле выложенной камнями дорожки, Таня выждала еще несколько минут прежде, чем короткими перебежками подобраться к крыльцу особняка.

Как и следовало ожидать, дверь оказалась не запертой: богачи, обитавшие в Парколе, были уверены, что высокие заборы, камеры видеонаблюдения и сторожевые псы защитят от их проникновения воров или других злоумышленников. Нестор Фебер, будучи одним из самых дорогих и востребованных адвокатов города, ничем не отличался от своих зажиточных соседей: он наверняка не сомневался в собственной неприкосновенности, а потому, как и рассчитывала Таня, несколько беспечно относился к своей безопасности. В конце концов, что плохого может случиться с человеком его уровня, обладающим связями в высших кругах города? Пробираясь в потемках по шикарно обставленным комнатам адвокатского особняка, Таня знала ответ: в этот вечер Нестора Фебера ждала жестокая кара, избежать которую он не сможет.

Вскоре девушка оказалась на пороге кабинета, где за массивным столом у широкого окна сидел сам адвокат. Таня видела его со спины: жирная туша в рубашке поло, увенчанная головой с жидкими светлыми волосенками. Нестор Фебер не заметил присутствия Тани и продолжал увлеченно печатать на ноутбуке – должно быть, готовил материалы по защите какого-нибудь очередного богатого ублюдка, которого следовало отмазать от правосудия.

– Око за око, – чуть дрогнувшим от волнения голосом сказала Таня.

Нестор Фебер резко обернулся: испуг в глазах на заплывшем жиром лице сменился удивлением, когда адвокат понял, что перед ним стоит всего лишь худенькая девчонка в рваных джинсах и толстовке.

– Кто вы такая?! – возмутился Фебер, поднимаясь со стула.

Таня вперилась в адвоката взглядом. В то самое мгновение, когда их глаза встретились, Фебер замер на месте, не в силах пошевелиться. Таня уже не раз видела такую реакцию у своих жертв и хорошо знала, что последует после того, как ее взгляд поджарит мозги ненавистного ублюдка.

– Ты навряд ли меня помнишь, жирная свинья, – прошипела она, едва сдерживая клокотавшую в горле ярость. – Ты защищаешь богатых уродов, отмазываешь их от правосудия. Сколько их – помнишь? Но среди них есть один человек, который разрушил мою жизнь и жизнь моих родных! Ты помог ему избежать наказания, а значит – сам заслужил моей кары.

Не в силах отвести взгляда от Тани, Нестор Фебер с налитыми кровью глазами упал на колени. Он хватал ртом воздух и захлебывался слюнями, стекавшими по обвисшим губам и жирному подбородку. Зрелище было настолько отвратительным и жалким, что Таня боролась с искушением отвернуться, но все же заставила себя идти до конца: ублюдку следовало понести наказание!

Она сделала шаг ближе, наблюдая, как поначалу бледное от страха лицо Фебера теперь наливалось багрянцем – казалось, еще чуть-чуть, и оно лопнет изнутри, будто воздушный шарик, наполненный кровью.

Адвокат, хрипя от ужаса и боли, схватился руками за голову, словно пытаясь удержать чудовищное давление, распиравшее череп изнутри. Наконец, случилось то, чего так сильно ждала Таня: до предела вылупленные глаза Фебера задымились, предвещая его скорую смерть в ужасных муках.

Выстрел прозвучал внезапно: пуля просвистела у самой головы Тани, обожгла щеку раскаленным потоком воздуха. Девушка пригнулась и резко обернулась. В коридоре, всего лишь в нескольких метрах от входа в кабинет, стояла невысокая женщина с нацеленным охотничьим ружьем – должно быть, жена Нестора Фебера, которая вернулась домой раньше привычного времени. И Тане просто невероятно повезло, что женщина умудрилась промахнуться с такого расстояния!

– Оставь его, тварь! – визгливым голосом прокричала жена Фебера.

Дрожащей рукой она передернула затвор ружья и снова нацелила его на Таню, намереваясь совершить еще один выстрел. Таня воспользовалась заминкой: она пробежала мимо лежавшего на полу Нестора Фебера, ловко вскочила на стол и, закрыв лицо локтями, мощным прыжком разбила окно.

К счастью Тани, кабинет адвоката находился на первом этаже: пролетев с высоты не более полутора метров, она грохнулась в кусты под окном, осыпанная осколками стекла. Поднялась на ноги и, не оглядываясь, бросилась к забору.

За спиной, из окна кабинета, доносился горестный крик жены Фебера, но в душе у Тани ничего не дрогнуло: она добилась своей цели.

Впереди – еще одна. Последняя.

В отделе оперативных расследований царило неестественное спокойствие: в конце рабочего дня большинство агентов покинуло помещение, лишь кое-где за столами копались в бумагах или негромко разговаривали по телефонам припозднившиеся сотрудники.