– Через два дня после того, как она уволилась. А что?

Итак, серёжки вполне могли предназначаться мисс Монтане в качестве подарка.

– Да так, просто я кое-что слышала на банкете, – как можно мягче сказала она. – Это неважно.

Горячий поцелуй предшествовал ответу Руны.

– Тогда поверь, сейчас Хельга занимает меня меньше всего.

О, если бы она могла быть в этом уверена! Паола сменила тему.

– Мне очень понравилось твоё выступление сегодня, но особенно тронула песня.

Осыпав лицо поцелуями, Руна ещё сильнее сжала её в объятиях.

Голова Паолы пошла кругом, не позволив сообразить, когда Руне удалось раздеть её догола.

До слуха донеслись слова:

– “Прелюдия” не идёт ни в какое сравнение с тем, что я исполню сейчас. Это будет новая, ещё ни разу не спетая мною для тебя песня.

И Руна исполнила её со всем вдохновением… Когда по её ровному дыханию Паола поняла, что любимая заснула, она ещё долго лежала с открытыми глазами и с упоением смотрела на спящую, отмечая мельчайшие детали: необычайно длинные ресницы, ямочку на подбородке, приподнятые уголки чувственных губ… На её нижней губе, прикушенной Паолой в страстном порыве, темнела небольшая отметина. Она появилась во время последнего препева её новой “песни”.

***

К тому времени, когда утром Руна проэпилировалась, на её губе почти ничего не было заметно, а в сердце Паолы всё ещё звучала божественная ночная песня. Они позавтракали и готовились покинуть отель. Руна была нежной и предупредительной, и Паола испытывала искушение видеть в этом нечто большее, нежели просто вежливость воспитанного человека.

– Ты должна сегодня работать? – спросила она Руну по дороге в Сквонегал.

Им оставалось быть вместе совсем недолго, и Паола ревностно следила за каждой пролетавшей минутой. Господи, почему она допустила, чтобы всё так быстро закончилось?

– Боюсь, что да, – не скрывая сожаления, ответила она. – У меня сегодня важная встреча, но я смогу закончить дела к обеду. Мы поедем в Голд Пойнт и пообедаем там в ресторане “Пёрл”.

Предложи она сидеть и наблюдать, как растёт трава, Паола бы и тогда с радостью согласилась, лишь бы иметь возможность быть возле неё. Но, скорее всего, Руна выбрала этот популярный рыбный ресторан только для того, чтобы их видели вместе.

– Отлично, – согласилась Паола, стараясь выкинуть из головы мотивы, движущие ею. – Это будет чем-то типа прощального обеда.

– Почему? – оторопело спросила Руна.

– Через неделю всё это останется позади, – Паола старалась говорить спокойно, чтобы не выдать, чего ей стоит подобный тон. – Ты уже подумала, как объявишь о нашем расставании?

– Неужели тебе так не терпится всё закончить?

Голос женщины дрогнул, и Паоле стало жаль не только себя, но и её.

– Я совсем этого не хочу. Мне казалось, что это надо тебе, – произнесла она. – Ведь мы же так и договорились.

– Да, кажется…

<<О, скажи мне, что ты больше этого не хочешь, – про себя молила Паола. – Скажи, что установленный срок – ошибка, и мы можем всё изменить>>.

Однако весь остаток пути Руна молчала. С болью в сердце хозяйка поздоровалась с бригадиром строителей, который уже стал неотъёмлемой частью её поместья.

– Почти всё закончено, милочка, – весело сообщил он, не подозревая, что своими словами разрывает ей сердце.

В прихожей на столике, куда обычно складывали почту, лежало письмо, и Паола с безразличием взяла его. На нём красовалась эмблема известной юридической компании.

– Проблемы? – спросила Руна, услышав глубокий вздох девушки.

Глаза той горели от возбуждения, когда она посмотрела на неё.

– Боюсь, что да. Это письмо от мужа сестры, Фреда, через его адвоката. Наверное, Оливия сообщила ему о нашей однополой помолвке, и теперь они считают, что я больше не нуждаюсь в этой усадьбе на условиях завещания. Могут ли меня принудить в судебном порядке продать поместье, чтобы отдать сестре её долю, как того требуют эти люди?

Руна взяла письмо из дрожащих пальцев наследницы, быстро пробежала его и с невозмутимым лицом вернула.

– Твой папа оставил такое невразумительное завещание, что его всегда можно оспорить. Опытному юристу это не составит труда.

– Только ещё не время. У меня пока не хватит денег, чтобы выкупить долю сестры. Не судиться же мне с ней. Нужно увидеться с Оливией и заставить её объяснить Фреду, что он не прав, что на самом деле мы не помолвлены. – Паола схватила за руку виновницу всех бед, связанных с усадьбой. – Ты должна сказать правду Оливии.

Руна отрицательно покачала головой.

– Этого делать не надо. Правда состоит в том, что я действительно хочу обвенчаться с тобой.

10

Потрясённая неожиданным признанием, Паола не могла двинуться с места. Неужели этому человеку так нужна усадьба, что она готова вынудить её продать наследство?

– Я тебе не верю, – накинулась она на Руну, оскорблённая до глубины души. – Мне придётся самой рассказать всё сестре. Ведь деньги ей не нужны.

Стальная женская рука сжала запястье растерявшейся Паолы.

– Боюсь, что нужны.

– Что ты подразумеваешь?

– Я не хотела говорить, однако ты не оставляешь мне выбора. Несколько моих коллег связаны делами с супругом твоей сестры. В последнее время Фред совершил ряд рискованных сделок и теперь находится на грани банкротства.

– Но поездка за границу…

– Твоя сестра думала, что это сделано ради развлечения. По моим же сведениям, бегство было самым простым выходом для Дорсо. Видимо, он не собирается возвращаться.

Паола рухнула в кресло и закрыла лицо ладонями. Она ощущала себя виноватой, что завидовала счастью Оливии, хотя зависть никак не могла быть причиной свалившейся на Дорсо беды.

– Мне казалось, что у моей сестры имеется всё: любящий супруг, прекрасный ребёнок. Я и вообразить не могла…

– Никто не мог, и меньше всего твоя сестра. Теперь легко понять, почему Фред так поступил.

Понять легко, только это не значит, что легко согласиться. Ведь Руна, сама того не желая, оказала им услугу. Увеличив стоимость дома, она тем самым обеспечила сестре Паолы большую долю, потому что Паола собиралась поровну поделить вырученные от продажи дома деньги. Разве может Паола обделить Оливию, которая оказалась в таком тяжёлом положении?

– Я должна с ней увидеться, – решительно сказала Паола, вставая с места.

– Хочешь, чтобы я поехала с тобой?

Всем сердцем желая сказать “да”, она заставила себя отрицательно помотать головой. Какой бы поддержкой ни было присутствие Руны рядом, ей всё равно придётся расплачиваться одиночеством, когда они расстанутся. А теперь не будет и последнего утешения – дома. У неё не останется ничего.

– Ты говорила, что у тебя важная встреча, – напомнила Паола. – А это семейное дело.

– Естественно. – Лицо Руны, будто гранитная маска, ничего не выражало. – Если ты действительно хочешь, чтобы я не вмешивалась в ваши дела.

<<Нет, это совсем не то, чего мне хочется>>, – кричала одинокая женская душа.

Паола хотела, чтобы Руна обняла её и сказала, что любит, что всё будет хорошо. Что её жизнь не разбита и она не станет ещё более одинокой, нежели прежде.

Понимая всю бесплодность надежд, Паола постаралась изобразить улыбку:

– Да, хочу.

Казалось, певица не услышала прозвучавшего ответа, но её тонкий слух уловил беззвучный крик души. Неожиданно она положила руки на плечи Руны и привлекла к себе, её губы коснулись волос Паолы.

Ласковое прикосновение любимой разлилось пламенем по всему телу, но оно было таким коротким, что Паола поняла, что с ней происходит, лишь когда она отпустила её.

– Увидимся за обедом, – кинула Руна и ушла.

***

Когда Паола приехала к Оливии, та настороженно встретила её возле двери.

– Думаю, ты уже получила письмо от адвоката Фреда?

Не ожидая приглашения, Паола прошла в гостиную, сразу заметив царивший тут беспорядок, совсем не типичный для сестры.