– Да успокойся ты, вот, портвейн в лавке купили. – Костя указал на бутылку.

– Портвейн на четверых… звучит так себе, не напьёмся.

– А тебе лишь бы нажраться, – упрекнул Костя.

– А почему бы и нет? Совершеннолетие раз в жизни бывает. Нет, ну честно… и на хрена вы с Федей сели играть? Вот хотя бы у меня спросили стоит ли. Могли бы сразу ему бутылку отдать, безо всякой игры.

– Да завались ты уже наконец-то! – послышался голос из-за двери.

– Свят-свят, reset… вы тоже это слышали? – спросил Жека.

– Да, она права, хватит причитать, садись уже и Зою зови, – ответил я.

– Ты на фига её за дверью оставил? – спросил Костя.

– Подарок готовим, – ответил Жека и направился к двери.

– Да какой подарок, скажи ей, пусть заходит, садитесь уже, жрать охота. Вот, мы с Костей всё приготовили.

– Нет, Колян, ты обожди минутку, – возразил Жека и вышел за дверь.

Не прошло и минуты, как тот вернулся со смартфоном в одной руке и бутылкой в другой.

– Ты в МЧС собрался звонить? – усмехнулся Костя.

– Да, если связь поймаешь, скажи им, пусть не приходят, у нас тут и так хорошо, – съязвил я.

– Да дурни вы! Сейчас всё будет, – сказал Жека и поставил бутылку на стол. – Вот это от меня – белое сухое, дорогое зараза, три красных талона! А вот это от Зои. Колян, добро пожаловать в комнату уединений, во взрослую жизнь!

Жека несколько раз тыкнул по смартфону, заиграла музыка Bad To The Bone. В дверях показалась Зоя в своей повседневной форме. Медленно подошла ко мне и стала танцевать, виляя задом.

– Ого, кхэ-кэх-хм! – Костя от удивления закашлял.

У меня перехватило дыхание, такого от Зои я не ожидал. Не помню, сколько это длилось, возможно, от одной до двух минут. В конце она положила одну руку мне на плечо, второй рукой расстегнула свой военный пиксель, под которым была зелёная армейская кофта. Зоя достала из широких внутренних карманов две бутылки красного вина, поставила их на стол и чмокнула меня в лоб. Честно признаться, под конец я немного разочаровался. С моей стороны было наивно полагать, что она стала бы перед всеми раздеваться.

– Всё, хорошего понемногу, с совершеннолетием вас, мужчина. Открывай, наливай!

– Зоя, я тоже такое хочу на свой день рождения! – заявил Костя, хлопая в ладоши.

– Да, теперь всем будешь танцевать, – подхватил я и тоже похлопал в ладоши.

– Да идите в жопу, хватит с вас, – сказала Зоя и уселась на кровать рядом со мной. – Женя, вырубай уже музон.

Жека выключил музыку на смартфоне и примостился на второй свободный стул рядом с Костей.

– В общем, Колян, с праздником тебя. Белое сухое от меня, раз уж вы водку проиграли, и два красных сладких от Зои. Ну и танец был как дополнение.

– Зоя, это ты сама придумала? – спросил я у неё.

– Да прям, вон этот подбил, – указала она пальцем на Жеку.

– Она долго сопротивлялась, но айтишная мудрость и упор на то, что тебе восемнадцать, всё-таки подействовали на неё, – довольно ответил Жека и поправил чуть сползшие с носа очки.

Костя открыл первую бутылку – ту самую, что мы купили в лавке. Жека тем временем принялся осматривать стол и потирать руки.

– Та-а-а-к, что тут у нас? Консервы: тушёнка, сгущёнка, так, это что… бычки, килька, фасоль, кукуруза – настоящий консервный рай просто!

– Так, персики с ананасами мои! – заявила, Зоя, указав на две банки с консервированными фруктами.

– С чего это? – возразил Жека. – Тут всё общее.

– С того, что тут всего их по одной банке. Считайте это «спасибо» за танец.

– Колян, а чего фруктов по одной банке только?

– Да прекратите вы уже, тут всем хватит по чуть-чуть. Дорогие они, по три жёлтых талона за персики и ананасы.

– Да мы шутим, Колян, не сердись, – успокоил Жека.

– Женя, ты вон, всем жаловался, что тебе курицы мало перепадает, так что вот, – Костя достал из рюкзака целую курицу и несколько варёных куриных яиц.

– О-о-о, ну всё, гуляем! – довольный Жека стукнул кулаком по столу.

На разливе был Костя. Мы ещё даже не начинали, но мне казалось, словно мы уже выпили. Попав сюда в тот страшный день, я и подумать не мог, что у меня появятся новые друзья, что я смогу здесь как-то выжить… но оказалось всё иначе. Я чувствовал, как слёзы подступали к глазам, но изо всех сил держался, мне не хотелось, чтобы друзья видели мою реакцию и неправильно всё это восприняли. Эти люди теперь были самыми важными людьми в моей жизни. Я был не одинок, мне хотелось обнять каждого из них.

– Колян, чего завис? – сказал Жека, вернув меня в чувство. – Налито у всех уже!

– Ну что, кто первый тост скажет? – спросил Костя.

– Вон, пусть дама говорит, она у нас тут всего одна, так что первое слово даме, – ответил Жека.

– Это ты тут где даму увидел? – спросила Зоя.

– Перед собой.

– А-а-а, понятно, а то я уж подумала, что ты про Костю так говоришь.

– Да нет, всё-таки не про него.

– Да идите вы в жопу, – возмутился Костя.

– Ладно-ладно, я скажу, – Зоя встала с кровати со стаканом в руке и начала произносить первый тост. – Дорогой Колян…

Откуда-то из-за стены стали доноситься крики.

– Ну вот, все мысли растеряла.

Мы посмеялись над всей нелепостью ситуации. Тогда мне даже показалось, что это немного смутило Зою, но она быстро нашла что сказать.

– Дорогой Колян, в общем, с праздником тебя! Эти стоны из-за стены в твою честь! Расти большой, не болей и не тупи!

– С праздником, Колян, – подхватил Жека.

– Ну, будем, – сказал Костя и стал со всеми чокаться.

Рутинная работа в убежище и повседневные дела размывали время. Лишь редкие посиделки с друзьями были чем-то запоминающимся. Чем дальше, тем сложнее – это ощущал каждый из нас. Некоторых товаров, особенно таких как средства гигиены, становилось всё меньше, цены на них росли, а зарплаты нет. Всё совсем как до войны. Иногда приходилось отказывать себе в приятных мелочах. Тяжелее всего было женщинам. Комнаты уединений всё так же пользовались спросом, даже если от немытого партнёра воняло, люди всё равно не могли усмирить свои инстинкты. Я и другие ребята из охраны всё чаще ловили парочек за занятием сексом в не отведённых для этого местах. Кого-то из нарушителей штрафовали, кого-то Иванцовский лишал части недельного пайка. Я не мог сказать, правильно ли он поступал, но я верил, что для сохранения порядка нужна была железная дисциплина и если есть правила, то нужно их соблюдать. Новый год подкрался незаметно. Было тридцать первое декабря две тысячи тридцатого года, девять часов вечера. Мы с Костей дежурили у входа в помещение с дизель-генераторами. Уже успев принять смену и сделать обход помещения, просто сидели на небольшой деревянной скамеечке у двери и болтали. Вообще, в ту ночь со мной должен был дежурить Юра, но они с Костей решили поменяться. Юре хотелось отпраздновать Новый год с остальными, а Костя не хотел заступать на смену в восемь утра первого января. Разговоры, как и обычно, были обо всём и одновременно ни о чём: о жизни до войны, о мечтах, о сиюминутных желаниях, о страхе, о том, что нам когда-нибудь придётся выйти из этого бункера. Помимо этого, в нас стали прорастать зёрна сомнения. Цены на некоторые товары поднялись, продуктов не становилось больше, но смотритель ни о чём подобном не говорил на собраниях, предпочитал не касаться этой темы, уходя от ответов.

– Как думаешь, запасов действительно хватит на пять лет? – поинтересовался Костя.

– Откуда же мне знать.

– Ты на продуктовом складе чаще меня дежурил.

– Это правда, но там далеко не всё хранится, сам же знаешь: ещё теплицы, ферма, алкоголь Иванцовский вообще в своём кабинете хранит.

– Я думаю, не только алкоголь, там, скорее всего, что-то поинтереснее можно найти. Меня вот внутрь ни разу не впускали.

– Да там Алексей со своими ребятами всем занимается.

– Вот именно. Месяц назад как раз моя смена была на складе, пришли пятеро человек с Алексеем и всю бытовую химию и средства гигиены разложили по коробкам и в несколько заходов перетащили в кабинет к Иванцовскому.