– Я не могла заснуть, а сегодня много работы и я подумала…

– Какая работа? – спросила сеньора Суарес. – Ты о чистке ковров? Да ведь это не к спеху. Не почистите сегодня, так в другой день. В общем, вставай и иди завтракать.

Едва сеньора Суарес вышла, Вера потянувшись увидела, что Мигель стоит на задних лапках, схватившись передними за прутья, и пристально на неё смотрит.

– Со мной всё хорошо, Мигель, не бойся. Сейчас я умоюсь и дам тебе поесть.

Вера заправила постель, установила Вомбата с Кенгуру на их место и тут же села.

«Ой-ёй-ёй, а голова-то у меня кружится. И тяжёлая. Прямо бетонная! Больше никогда не буду пить снотворное!» – решила она и вышла из комнаты.

Днём Вера и Роза всё-таки пропылесосили ковры и под ними, что отняло немало времени, так как ковров в доме хватало, но несмотря на усердие они не успели почистить все, отложив чистку до завтра. Время подходило к половине шестого, а в шесть должна вернуться госпожа, выходившая сегодня по своим делам, и при ней пылесосы лучше не включать – она их очень не любит!

Вера уже собралась идти в квартиру Мануэлы, чтобы забрать Марисоль и велосипеды, как к ней подошла Роза.

– Я подумала о том, что ты мне сказала, Вера.

– Сказала? – спросила та, не сразу сообразившая о чём речь.

– О велосипеде. Я подумала, что ты правильно сказала, и мне нужно купить велосипед.

– Нет-нет, Роза. Я сама не знала, что говорила. Я боялась тратить деньги на велосипед и хотела, чтобы кто-нибудь ещё сделал то же самое. Тогда бы получилось, что я занимаюсь расточительством не в одиночку. Это было эгоистично с моей стороны.

– Но всё же ты правильно сказала, и велосипед мне не помешает. Тем более я действительно хочу иногда прокатиться вместе с вами. Только я не умею ездить на велосипеде. Ты меня научишь? Вообще-то, маленькой я каталась верхом на козе, но она была очень спокойной и ходила медленно.

Вера не могла остаться равнодушной к этой ремарке и с улыбкой ответила:

– Ну, раз уж ты решилась, то да, конечно, научу, и тогда мы сможем вместе покататься. Ты желаешь, чтобы мы помогли тебе купить?

– Да, я хочу такой же, как у тебя, Вера. Я его видела только мельком, но мне он сразу понравился, и особенно то, что у него есть корзинка. На днях мы можем сходить в магазин, но мне надо пересчитать все мои деньги и посоветоваться с родителями. (Денег у Розы было достаточно, поскольку полученное в виде жалования она никуда не тратила, лишь отсылая домой половину; что до другой половины, то мать велела ей беречь эти деньги как зеницу ока, а если уж тратить, так прежде семь раз отмерить!)

– Хорошо, когда будешь готова, ты скажи мне, – ответила Вера.

Вера едва вошла в квартиру Мануэлы, а Марисоль уж сообщила ей, что придумала песню, правда, песенку ещё нужно доработать. Вера взяла бумажку и прочитала:

– Хм-м, смешно вроде бы, но… некоторые слова кажутся слишком… бандитскими. Например, слово «слышь».

– Да я ж нарочно использовала такое. Для колорита.

Вера предложила всё-таки заменить некоторые слова и Марисоль согласилась, что так будет лучше.

– Тогда мы сейчас покатаемся с часик и поедем учиться играть, – предложила она. – А может и спеть попробуем?

После двухчасовых занятий они пригласили Марко, чтобы он оценил их пробное выступление. Сегодня Марко надумал почитать одного из советских фантастов в оригинале, но такое чтение было не из лёгких, и уже первые тридцать страниц изрядно вымотали его. Нужно поработать над знанием лексикона, ибо постоянное обращение к словарю надоедает. Марко даже обрадовался возможности развеяться.

Он пришёл в комнату Веры, где они с Марисолью сели на постель, а он в кресло напротив.

– Папа, ты только не жди многого, ведь мы ещё только учимся, да и песня шутливая, – попросила Вера с серьёзным выражением лица.

Марко кивнул и призвал не робеть: «Не боги горшки обжигают», – напутствовал он.

И вот что они ему спели:

Мы бандитки из Енотов,

Но не нужно нам банкнотов,

А нужны нам лишь твои

Крышесносные усы!

Усы, усы, покажи-ка нам усы,

Усы, усы, покажи-ка нам усы.

Ну-к, красавчик, подь сюды,

Покажи свои усы.

Мы хотим на них взглянуть,

Краем глаза хоть чуть-чуть.

Усы, усы, покажи-ка нам усы,

Усы, усы, покажи-ка нам усы.

А коль будешь ты артачить,

Мы свои улыбки спрячем,

Так отделаем тебя,

Что не встанешь ты три дня.

Ля-ля-ля, ля-ля-ля,

Да, не встанешь ты три дня!

Но отделаем не кулаками,

А вот этими словами:

«Усы, усы, покажи-ка нам усы,

Усы, усы, покажи-ка нам усы».

Марко повеселился от души и только спросил: «А с чего вам вздумалось называть себя бандитками?»

«Так ведь это не мы, – объяснила Марисоль. – Это какие-то другие девушки из Трёх Енотов. Но они тоже не бандитки – они лишь притворяются. Шутят, то есть».

– Сеньор Марко, я давно хотела спросить у вас, – обратилась к нему Марисоль. – Вы знаете такого писателя как Мэтр О.Д.?

– О да, увлекался кого-то. Он писал мрачные и циничные детективные истории. А что? Неужели ты его читала?

– Только чуть-чуть, – и Марисоль объяснила у кого она видела книгу Мэтра.

– А-а-а, понятно. Его читает парень, который тебе нравится, но тебя волнует вопрос: нормально ли такое читать?

– Вовсе он мне не нравится, сеньор Марко, – тут Марисоль ударила по струне. – Я просто хочу знать. И если это опасный автор, то из человеколюбия я должна предупредить Ансельмо, – она снова ударила по струне.

– Извини, если смутил тебя, Марисоль. Видимо, вы просто друзья?

– Если подумать, то можно и так сказать, – согласилась она.

– Ну что ж… Мэтр О.Д. не считается серьёзным писателем в среде любителей глубокой литературы. Он слишком велеречив, напыщен до смешного, многословен, кидается направо-налево мудростью в стиле: «выживает сильнейший; человек человеку волк; гори всё синим пламенем». Подобные воззрения, это что-то вроде социал-дарвинизма, но без оптимизма, да и без, собственно, дарвинизма. А вкратце воззрения сводятся к следующему: что не делай, как ни крутись, как не извивайся, словно червь – всё равно всё пропало. Однако, такая, якобы, «естественно-природная» манера проживания своей жизни, ему явно импонировала своей мрачностью и трагичностью. Но именно эти его особенности нравятся некоторым молодым людям, которые видят в персонажах Мэтра величие и отличие от других, кои они чувствуют и в самих себе. К сожалению они не понимают, что не бывает этакой великолепной отличности от других, появляющейся просто так. Она возникает лишь там, где человек созидает нечто новое. То, что объясняет, учит, помогает людям объединиться и понять мир, и помочь миру. А для этого недостаточно просто ощущать себя иным. Нужно получать знания, учиться мыслить – то есть понимать взаимосвязь и значение полученных сведений, – а не заучивать их только механически. И если нужно, то оспаривать уже имеющиеся знания, но это, конечно, дело нелёгкое.

– Вот и я подумала то же самое, что и вы, сеньор Марко, только у меня в голове эти мысли были запутанными, а вы так сказали, что теперь мне понятно.

– А что, как вам показалось, этот парень – Ансельмо – он неглуп?

– Не-е-е-т, он не глупый.

– Ну, тогда я думаю, что через некоторое время он и сам увидит странности и нелепости в мыслях Мэтра, и постепенно отойдёт от него, возможно, оставив у уголке памяти приятные воспоминания о нём, как о человеке открывшем для него дверь в мир не самой простой литературы.

Вера не в тему добавила: «Я хотела вам рассказать кое-что интересное, но забылась, а сейчас уже поздно. Расскажу завтра. Ах, завтра мы не увидимся?! Ну, тогда послезавтра».