– Договорились! – одобрила Марисоль и добавила:

– Завтра у тебя и у меня выходной (Марисоль условилась в зоопарке о том, что её выходной это вторник), и мы можем много чего сделать. Мы должны подумать до завтра о велосипедной одежде, и если у нас не найдётся подходящей дома, то нам придётся её купить.

– У меня точно ничего нет, разве что джинсы? Но мне они не кажутся удобными для езды – они довольно тесные в талии, – пояснила Вера.

– Завтра что-нибудь придумаем, – сказала на прощание подруга и они расстались.

Утром Вера встретила сеньору Мендес в холле – та куда-то уходила в необычно ранний для неё час.

– А-ах, хорошо, что я тебя увидела, Вера. Ты ведь знакома с мадам Авророй? Ты её видела только несколько раз? Ну, не важно. Она попросила пригласить тебя на нашу обычную встречу клуба в воскресенье. Она хочет познакомиться с тобой поближе и поговорить. Как ты на это смотришь?

– Со мной? – удивилась Вера, и госпожа кивнула. – Хорошо, если она так хочет, то я не против.

– Тогда в шесть часов вечера в воскресенье поднимайся на второй этаж в мой салон. Ты ещё там не была? Но ведь ты знаешь, где он? Он рядом с библиотекой.

– Да, я видела дверь, госпожа. Я буду в шесть, – Вера замялась. – А как мне одеться?

Госпожа улыбнулась:

– Одевайся как хочешь, у нас всё по-простому.

Через час подруги встретились.

– Ну что, идём искать вело-одежду? – спросила Марисоль.

– Пошли, но только недорогую, – согласилась Вера. – А ведь я даже не знаю, какая нужна. Когда мы были моложе, мы катались в каких-то трико, кажется?

Марисоль кивнула и они пошли. Обойдя несколько магазинов, самыми подходящими из того, что девушки увидели, оказались следующие предметы одежды: не слишком короткие плотные шорты, нечто вроде кед да ещё лёгкие ветровки; футболки же и блузки у них имелись.

Доставив вещи в квартиру сеньоры Эрнандес, они переоделись, покрутились перед зеркалом в прихожей и выкатили велосипеды на улицу. Сегодня подруги думали прокатиться немного, так, только чтобы привыкнуть и испробовать.

Ноги быстро вспомнили, как крутить педали, а тело, как удерживать равновесие. Они поехали в сторону особняка сеньоры Мендес, оттуда немного дальше, а развернувшись доехали до дома Марко, и уж только тогда вернулись обратно к жилищу Марисоли.

– Как же это замечательно – катиться с ветерком! – произнесла восторженно Марисоль.

– Так бы и каталась весь день! – согласилась Вера, – но ты же помнишь, что мы хотели поучиться игре на куатро?

– Помню, само собой. И этим тоже, мне не терпится заняться.

Велосипеды снова оставили в прихожей сеньоры Эрнандес и, чуть не вприпрыжку побежали в квартиру Марко, но, вспомнив об обещании показать велосипеды Марко, вернулись за ними.

Марко внимательно осмотрел велосипеды, найдя их крепкими и красивыми, а подруги, оставив Марко, пошли репетировать. После двухчасового треньканья они почувствовали себя увереннее и убедились в том, что научиться играть простенькие мелодии вполне им по силам – тот гитарный мастер не обманул.

– А давай придумаем песенку, – предложила Вера.

– Про всякие шуры-муры, слёзы, и цветы брошенные в лужу?

– Не-е-ет, – засмеялась Вера. – Я думаю, что можно шутливую. Например, про усы Кристобальды! Хотя нет, это как-то жутко!

– Но ведь мы способны придумать и про другие усы, – заметила Марисоль. – Каждая из нас может начинать придумывать, а через несколько дней мы сверимся. Но сейчас хорошо бы ещё порепетировать, а то техника у нас по-прежнему хромает.

– Да, на обе ноги, – согласилась Вера.

Так они и сделали, а Марко, слыша даже из своей комнаты заливистый смех, чередующийся с попытками сыграть что-то похожее на мелодию, подумал: «У них неплохо получается. Быстро же! Да и мать Веры тоже музицировала в своё время. Помню, как Селеста играла на своей гитарке – у неё было укулеле, – и играла очень хорошо, правда, Вера мне сказала, что Селеста в последние годы жизни забросила игру, и то укулеле куда-то пропало. И почему? Может, она чувствовала, что с её здоровьем непорядок и у неё опустились руки? А, что гадать! Но Вера пусть играет – это будет напоминать мне о Селесте!».

Взбудораженная сегодняшними впечатлениями Вера, ворочалась в постели не в состоянии заснуть, и, возможно, не будь она настолько взбудораженной, ей бы не пришло в голову такое намерение: «Может, выпить снотворное? Ведь завтра предстоит кое-какая работа по дому, а потому нужно выспаться».

Она постучала к Розе, спросив, нет ли у неё снотворного? К счастью или нет, но снотворное было, хоть и слабенькое. Вообще, у Розы имелось довольно много лекарств, которые ей дала с собой мать на всякий случай, хотя Роза, при своём здоровье, так ими и не воспользовалась до сих пор.

Итак, приняв таблетку Вера приготовилась хорошо поспать.

Открыв глаза Вера увидела, что стоит на какой-то равнине, окружённой лесами и скалами. От неожиданности она присела и схватилась за голову, то есть хотела схватиться, но что-то ей помешало. Она никак не могла дотронуться до головы. Встав, Вера подняла руку, на которую была надета рукавица переходящая в серебристый рукав, и поднесла её к лицу. Рука стукнулась о препятствие. Ощупав голову со всех сторон, она поняла, что на её голову надет какой-то колпак сферической формы. Шлем?

– Что же это такое?! – тихо выкрикнула Вера.

– Вижу, к вам вернулось сознание, сержант-стажёр Хименес, – раздалось у самого уха Веры.

Она вскрикнула, снова присев от испуга и быстро обернулась, но никого не увидела.

– Кто здесь? Покажитесь!

– Тук-тук, кто там? Есть кто-нибудь? – раздалось уже у другого уха.

Вера вскочила и, выставив руки перед собой, осмотрелась:

– Да кто же здесь? Покажитесь, пожалуйста!

– Хм, вынужден констатировать, что в сознание вы ещё не пришли. Пока вы в пути.

– Кто вы? И где вы? – спросила Вера уже менее взволнованно, поскольку ей пришёл в голову спасительный ответ: «Наверное, я сплю и вижу удивительный сон».

– Ваши показатели мозговой активности и мышечного тонуса говорят о том, что вы бодрствуете. А я, если уж вы по-прежнему не в себе – я ваш личный ассистент ИКИ, и это аббревиатура.

– ИКИ? А где вы? И что означает ваше имя?

– Я в шлеме, по которому вы недавно стучали. Хотя и в скафандре тоже, – ответил голос. – Имя означает: Искусственный Квази-Интеллект, но это обиходное наименование, а полностью название звучит как БСМИ-6 или БесСознательный Машинный Интеллект шестой версии.

Разговор происходил на русском языке, как показалось Вере (к сожалению, проснувшись, она его полностью забыла), а ИКИ пояснил, что название связано со старой машиной, ставшей в своё время одной из вех в вычислительной технике.

– То есть вы только похожи на человека?

– Точно! Только похож, потому и «квази-интеллект». Я не являюсь самосознающим и своевольным субъектом, и потому обращение ко мне на «вы» – неуместно.

– Значит, вас… то есть тебя, совсем не ценят?

– Что вы, сержант-стажёр – меня очень ценят, а некоторые даже испытывают дружеские чувства к экземплярам подобным мне. Так что я не бесподобен – говорю это на тот случай, если вы так подумали.

– Хи-хи-хи, я и правда так подумала. ИКИ, а почему ты называешь меня сержантом-стажёром? Я что, как будто на военной службе? – и добавила: «Хорошенький сон! Какой-то абсурд!».

– Я напоминаю вам, что вы находитесь в состоянии бодрствования, сержант-стажёр Хименес. Я называю вас сержантом-стажёром, потому что таково название вашей должности. И вы не на военной службе.

– Тогда почему сержант? Разве это не армейский чин? И что у меня за должность? Что я должна делать?

– Раз уж вы в таком состоянии, то я буду объяснять вам всё на пальцах до тех пор, пока вы не придёте в себя окончательно. Сразу предупреждаю, что в меня заложено чувство юмора, то есть его имитация, так что имейте это в виду. Также в меня встроена база знаний, из которой я прямо сейчас черпаю сведения о способах контакта с людьми, которые не в себе. Название вашей должности – это анахронизм, пережиток тех времён, когда человечество имело армии. Должность сержант-стажёр подразумевает, что вы можете действовать в составе исследовательских групп изучающих неизвестные планеты, но ваш опыт полевой работы менее двух лет.