— Пожалуйста, скажи мне, что он вернется, — прошептала я, но Оскару понадобилось дольше времени, чем положено, чтобы посмотреть на меня и кивнуть.

— Он вернется, — сказал он, но не звучал полностью уверенным в собственных словах.

Я закрыла глаза, когда он пошел вверх по дороге и направился в кабинет, чтобы взять ключи. Когда вернулся, я снова раскрыла их и смотрела, как он открывает дверь горчично-желтого шевроле. Не сказав ни слова, я залезла на пассажирское сиденье, и откинула голову назад.

В моей голове крутилась лишь одна мысль.

Где Аарон? Где Аарон? Где, блять, Аарон?!

Глава 22

Аарон Фадлер

Когда пришел в себя, на улице было темно, я лежал на боку. Все чертовски болело. Все. На секунду я понятия и не имел, где нахожусь или куда, блять, иду. Когда попытался сесть, то ударился головой обо что-то и начались первые подступы паники.

Не делай этого, Аарон, говорил я себе, стараясь оставаться спокойным. Проблема в том, что у меня очень сильная клаустрофобия, так что неважно, насколько рассудительным пытался быть с самим собой, я все же буду паниковать. Понятия и не имею, откуда появилась эта фобия. Она существовала сколько себя помню. Умереть так же, как Найл Пенс…это похоже на мой худший кошмар. Я в гробу? Внезапно поинтересовался, ощущая маленькое пространство, куда меня заточили.

Но нет.

Не та форма, и рядом со мной была пара кабелей для перемычек.

Ах.

Значит багажник.

Я в чьем-то гребаном багажнике.

— Какого черта? — пробормотал я, сердце в груди колотилось с дикой скоростью.

Не делай этого, Аарон. Не паникуй, чувак. Ты справишься. Ты сможешь. Ты, блять, справишься. Я зажмурил глаза. Не то что бы это имело значение, так как здесь была кромешная темнота, но это каким-то образом помогло. Как становится темно, когда ты закрываешь глаза. Здесь не темно, потому что я заперт, так?

Провел секунду с закрытым глазами, пытаясь контролировать дыхание, когда поправил тело и зашипел от боли. Моя правая рука дотянулась до ноги, и кусочки обрывистых воспоминаний замерцали за моими веками. Вытащили из камаро, кулаки, и ботинки, драка, кровь из чьей-то головы. Я помнил, как встал и побежал что было мощи, в лес, следуя нашему плану. Уйти в лес, скрыться, встретиться в ближайшем месте встречи в шести кварталах отсюда.

Когда попытался вспомнить, что случилось дальше, моя нога запульсировала в ответ, и я застонал.

Точно.

Кто-то сбил меня на своей гребаной машине.

Я помнил боль, пронзившую ногу, но после этого ничего

Откинул голову на стенки багажника, пульсация в ноге увеличивалась, когда заметил это. Либо я все еще в состоянии шока, либо же ранение слишком ужасное. Черт. Агония была резкой, когда я двигался, но притуплялась, если не шевелился. У меня было достаточно сломанных костей, чтобы понять, что все вполне возможно может быть настолько не так. Я не чувствовал никакой влажной крови, по крайней мере, когда касался ноги.

Нет, больше всего крови было на больном и распухшем лице.

Господи.

Машина, в которой я сидел, стояла на месте. Когда напряг слух, то не услышала ничего, кроме сверчков. Скорее всего, мы находились где-то в лесу. Не было пробок, отдаленного смеха, никаких голосов.

Для меня это не предвещало ничего хорошего.

Я думал о своих девочках. Обо всех, включая Хизер и…Бернадетт.

— Берни, — пробормотал, потирая лицо. Она, вероятно, сходила сейчас с ума. От этой мысли мне захотелось запаниковать. Если она отправится колесить по городу в поисках меня, то закончим тем, что ее саму убьют. Понятно, что Офелия намерена получить наследство Вика, учитывая все, что она сделала, чтобы заработать его. — Ау? — позвал я, но, конечно же, никто не ответил. — Кто вы, блять, такие? — выкрикнул дальше.

Это не повредит, верно? Либо я в глуши, либо кто-то обязательно меня услышит.

Я провел руками по стенам багажника в поисках места, где должны быть задние фары. Теоретически, если буду пинать в них, они должны выскочить. Я нашел то, что искал, но решил подождать, пока мы не тронемся, и только потом попробовать воплотить эту идею. Не стоит похитителю знать, что у меня есть туз в рукаве.

Были еще два варианта, как выбраться из багажника. Первый — трос открывания багажника, но он есть не у всех машин. Видимо, это старая машина, подумал я, облизав пересохшие губы. Скорее всего что-то винтажное, скорее всего она принадлежит команде Картера.

Черт. Как я позволил себе так облажаться?

Решил попробовать последний метод, поворачивая свое тело в узком пространстве, когда паника угрожала завладеть мной. Не делай этого, Аарон. Не позволяй своей иррациональной фобии помешать тебе вернуться к Бернадетт. Она будет так беспокоиться о тебе. Она может попасть в неприятности, если твоя задница не поспешит.

Кто бы не положил меня сюда, они явно спешили, потому что даже не потрудились связать меня. Большая ошибка. Хоть правая нога убивает меня, я соединил ступни вместе и пнул по заднему сиденью машины с каждой унцией силы, которая во мне была.

Святое. Дерьмо.

Боль взорвалась за моими веками, и я стиснул зубы, чтобы не закричать. Мне не нужно было, чтобы мой похититель знал, что я испытываю. Глубоко втянув воздух, я был готов снова пнуть заднее сиденье, когда услышал шаги снаружи вместе с парой голосов.

Повернулся, ставя ноги в направлении багажника. В зависимости от того, сколько там людей, я мог бы с боем выбраться отсюда. Или по крайней мере, умереть, пытаясь.

Щелчок ключа в замке, а затем багажник открылся, и я уставился на Кали Роуз-Кеннеди, Офелию Марс и Тома Мюллера с пистолетом в руке.

— Аарон Фадлер, — пробормотала Офелия, склоняя голову на бок, похожая на волка, наблюдающего за добычей.

То, как сильно Виктор похож на нее, тревожит. Тем не менее, в отличии от Виктора, у нее не было ни сердца, ни души. Смотреть в эти темные глаза, все равно, что смотреть в черную яму, готовую превратить вас в бессмысленную массу и стереть с лица земли.

Она пиздец как пугает меня.

— Офелия, — ответил я, настолько безэмоционально и спокойно, насколько мог. Это нехорошая ситуация, но меня хотя бы вытащили из багажника, так? Снаружи было темно, так что либо свет отключился на целый день и на следующую ночь, либо прошло не так уж много времени с тех пор, как меня забрали. — Рад тебя видеть, — глаза переключились на Тома, гадая, мог ли я выбить пистолет из его рук, прежде чем он выстрелит. Проблема в том, что, готов поспорить, Кали и Офелия тоже имели при себе оружие.

— Зачем ты притащила его сюда? — спросила Офелия, поворачиваясь к Кали.

Она смотрела на меня с грязно-карими глазами и ленивой улыбкой. Никогда не нравилась мне. Никогда. Мы ходили с ней в школу почти столько же, сколько с Бернадетт. Я точно знал, что у Кали была сложная жизнь, отец был алкоголиком, который бил ее и ее маму. Все же она — дерьмовый, мелочный человек, чья травма вылилась в нечто ужасное. Она мне просто чертовски не нравилась.

— Мы можем использовать его, — объяснила Кали, и до меня дошло, что она вполне вероятно могла быть тем человеком, который сбил меня на машине, погрузила в багажник и притащила сюда…где бы это ни было. На гонке много чего произошло. Вероятно, она смогла улизнуть, пока мне надирали задницу. Кэл был слишком занят, отстреливая людей, чтобы привлечь внимание. — Виктор заботится о нем, так же сильно, как о Бернадетт, — Кали нахмурилась, имя моей девушки слетело с ее губ словно яд. — Митч определенно исчерпал свою полезность, вам не кажется? Это сработает куда лучше.

Офелия лишь уставилась вниз на меня черными глазами, размышляя. По тому, как она изучала меня, можно сказать, что она никогда не считала, что я, или любой из других парней, могли быть ценными в борьбе против Виктора. Причина, по которой она так думала, состояла в том, что ее никто и ничто не заботило. Вероятно, она думала, что и ее сына тоже.