— Хаэль… — начала я, потому что любила его. Просто глядя на него прямо сейчас, сидящего здесь с кроваво рыжими волосами в свете солнца, весь его рот изогнулся в сардоническую улыбку, я хотела сказать это. Ему нужно было знать. Мне тоже нужно было знать, что он на самом деле чувствует. Но подходящее ли сейчас время? — Мы должны уважать Вика, — я стиснула зубы, когда произнесла слова. Это чертовски убивало меня, но я понимала Вика куда лучше, чем саму себя. — Он должен сделать выбор. Ты же знаешь это, не так ли?

— О, поверь, я знаю, — сказал Хаэль, вздыхая и слизывая соленый бриз со своих губ. — Ты не представляешь, что я хотел сделать, когда он вышвырнул меня из спальни в тот день. Ни единой догадки. Но знаешь, что? В ту ночь я, блять, должен был выбрать тебя или Хавок, — он снова осмотрел меня сверху вниз, вызывая дрожь. Мне было приятно видеть, как его мускулистая рука покрывалась мурашками. — Вот, что делает нас семьей: мы всегда выбираем Хавок. Виктор увидит это. Может уже увидел? Он просто хочет дожать медовый месяц, пока эта новость не устареет, — Хаэль рассмеялся, и этот звук был менее горьким, чем его улыбка. — Так что вместо того, чтобы потрахаться на этой Феррари, как я безумно сильно хочу, мы просто будем ее вести, заниматься любовью с дорогой, позволяя выхлопу кончить за нас.

— Думаю, выхлоп, испытывающий оргазм, это слишком растяжимая метафора, — сказала я, но Хаэль снова рассмеялся и отошел от машины.

Мне приятно было увидеть его твердый член, создающий соблазнительный бугорок в его джинсах, который так и просится быть обхваченным моими татуированными пальцами.

Вместо этого, я приподнялась и сбросила халат на пассажирское сиденье, так что кроме бикини на мне ничего не было. С босыми ногами. В свете лучей солнца. Готовая вести машину за четыреста тысяч долларов.

— Давай сделаем это, — села на место водителя и опустилась, пока моя задница не коснулась нагретой солнцем кожи. Хаэль на мгновение замер, чтобы снять свои солнечные очки, надевая их мне на лицо, прежде чем обойти и сесть на пассажирское сидение.

— Пожалуйста, скажи, что она на автомате. Хочу водить только автомат, — пробормотала я, смотря вниз на панель управления.

— Э-э, эта да, но вот Эльдорадо… черт, нет, — фыркнул Хаэль, посмотрев так, словно я только что ударила его по лицу мертвой рыбой. — Ты серьезно? Думаешь Эльдорадо 57-ого года будет на автомате? Нет, дорогуша, нет. Дай свою чертову руку и почувствуй руль будто это мой твердый член, пульсирующий в твоей ладони.

Хаэль схватил запястье и обогнул пальцы вокруг руля, накрывая мою руку своей. Я говорила, что на улице холодно? Возможно, солгала, потому что это сейчас погода была знойной.

Мы повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, и Хаэль резко вдохнул.

— Блять, — пробормотал он, сжимая мою руку. Глаза вбирали мое тело, раздевая. — Ты, это бикини, эта машина… — я была зачарована медленным движение языка, скользящим по его нижней губе. — Знаешь, что? Нахрен Вика. Я трахну тебя прямо здесь и сейчас.

Мое сердце подпрыгнуло, но я отдернула руку, словно прикосновения Хаэля обжигали. Приложила руку к своей груди, когда он потянулся через плечо и снял футболку через голову, бросая ее на пол.

Вид его мускулистого подтянутого тела, блестящего в лучах солнца, почти сломал меня.

— Что, если…что, если мы не будем касаться друг друга? — засомневалась, зная, что от этого особо лучше не станет.

Мы все еще ходили по тонкому льду. Если Вик узнает обо всем раньше, чем примет решение, это может все разрушить. Не уверена, что в моих силах сопротивляться этому притяжению.

— В каком смысле? — спросил Хаэль, выгибая бровь, когда снова посмотрел на меня. В ответ на его вопрос рука скользнула вниз по животу, забираясь в розовые шортики бикини. У меня перехватило дыхание, когда пальцы обнаружили липкую влажность между ног, я извивалась на сиденье, прикусывая нижнюю губу и желая, чтобы это были прикосновения Хаэля. — Господи, блять, Иисусе, — пробормотал он, проведя рукой по нижней части своего лица.

Его глаза обнаружили мои вспотевшие бедра, когда я потерлась ими друг об друга, дразня себя пальцами.

— Компромисс, — пробормотала я в ответ, отчаянно желая увидеть, как он сжимает свой член в руке. — Технически мы не изменяем, если не касаемся.

— Ты такая плохая девочка, Блекберд, — прорычал Хаэль в ответ, кивая свои подбородком в мою сторону. — Сиськи наружу или никакой сделки. Я просто перекину тебя через капот и пошлю все к черту.

Я отвернулась, чтобы он мог потянуться и провести пальцами вверх-вниз по моей спине, заставляя меня дрожать, пока пальцы игрались с моими складочками. Хаэль развязал мой верх, размазывая предэякулят по головке, когда я подняла свои глаза к его. Он смотрел, сосредоточившись больше на моем лице, чем на груди.

Хаэль ненадолго остановился, чтобы включить музыку, классический рок звучал вокруг нас и уходил в голубое небо. Я откинула голову назад, устраиваясь так, чтобы ноги были раздвинуты. Мои пальцы двигались от раскрытия моего клитора до использования собственной смазки, чтобы она была приятной и липкой, когда я потирала себя маленькими, но интенсивными круговыми движениями.

Еще сильнее прикусила губу, до крови, когда закрыла глаза и представила горячие руки Хаэля на моем теле, ощущая и впитывая меня. Когда я снова открыла их, то увидела, как он сплюнул на ладонь и начал работать со своим стержнем, дико и бешено раскачивая кулак.

— Я могу лишь представлять твою горячую киску на мне, детка, — простонал он, скатываясь немного ниже по сидению. Левой рукой запустил пальцы в свои волосы. — Ты сверху, объезжаешь меня на переднем сидении камаро….

Я застонала, крылья демона на груди вздымались и опускались с моим обрывистым дыханием, когда подняла свою левую руку, чтобы сжать соски. Хаэль сосредоточенно смотрел, ожидая этого сладкого горячего момента, когда я скользнула двумя пальцами в свою киску и выкрикнула его имя.

— О, Хаэль, — простонала, и он выругался по-французски, толкаясь своими бедрами в руку. — Трахай меня жестче.

— Надави на меня еще, и возможно я так и сделаю, — процедил он, взгляды встретились, пока мы работали над нашими телами так, как нам нравилось. Я подмечала его хватку, скорость руки, то, как он продолжал играться с пирсингом, и сохраняла этот вид для себя до следующего раза. — Поработай этой кошечкой для меня, Берни.

Я подчинилась его команде, толкаясь наверх и объезжая свои собственные пальцы, словно вместо них был его стержень с пирсингом. Мое тело опустилось, отчаянно пульсируя от желания, выжимая все из вымышленного члена Хаэля.

— Ладно, нахер все, — наконец сказал он, потянувшись и хватая меня за волосы. — Используй свой рот, не будь жадиной, Блэкберд, — Хаэль толкнул лицо вниз к своему члену и сильно кончил на язык, заполняя мой рот своим соленым семенем.

Он закончил тем, что еще несколько раз толкнулся своими бедрами, и я с силой села обратно на сидение, проводя рукой по рту, пока он сидел там, задыхаясь и удовлетворенно смотря на меня.

— Ты — засранец, знаешь это? — прорычала, откидываясь назад и трахая себя татуированными пальцами, пока наконец не почувствовала собственное освобождение. Хаэль наблюдал, как я кончала, а тело дрожало и содрогалось от удовольствия.

Как только закончила, Хаэль бросил мне свою футболку, чтобы я могла вытереть свои пальцы.

— Раньше я был с замужними женщинами, — сказал Хаэль, и я одарила его взглядом, которой совершенно ясно говорил «не надо, блять, говорить об этом дерьме при мне». Он лишь сверкнул дерьмовой ухмылкой в ответ. — Но ни одна не была так красива, как ты.

— Просто надеюсь, что Виктор не узнает об этом, пока не придет в чувства, — проворчала, поднимая свой топик и подавляя желание застонать, когда тоненькие, розовые кончики моих сосков потерлись о ткань. Хаэль завязал веревки у меня на спине и у основания шеи, проведя своим пальцами вниз по спине, прежде чем я нашла в себе мужество отодвинуться.