А князь Соколов, видимо, на что-то решившись, бросился к выходу из Императорской ложи. Охранники, стоявшие у дверей, озадаченно переглянулись. Они явно не знали, что делать — то ли останавливать князя, то ли его успокаивать.

— Да пропустите же вы меня, остолопы! — взревел князь Соколов, отпихивая с дороги ошарашенную охрану, — Я вырублю это чертово поле… или этому прохвосту Безумову лично глотку перережу!!!

Расталкивая стражей, он ринулся прочь из VIP-ложи. Полы мехового плаща развевались словно крылья огромной хищной птицы. Бешеный взгляд, перекошенное от ярости лицо — князь утратил над собой всякий контроль!

— Куда? А ну стоять, изменник! — раздалось вслед. Генерал-губернатор Горовой, сбросив оцепенение, кинулся за беглецом. На ходу грозил кулаком, брызгал слюной, — Сто-о-ой!.. Я тебя самолично арестую за посягательство на Систему Безопасности!

— Да подавись ты своей безопасностью! — огрызнулся через плечо князь, не сбавляя шага, — Мое дитя там, на Арене, в опасности! Плевал я на твою систему и тебя лично!

— А ну стоять, вы оба! — взревел Александр V что было мочи. Поднялся во весь свой немалый рост, до боли стиснул кулаки.

Но куда там! Разве расслышишь что-либо за истошным визгом толпы? За скрежетом бронестекол, за треском проседающего защитного купола? Оба князя уже были далеко.

Государь не мог сейчас уйти — на его плечах лежала огромная нагрузка по поддержания покрова в рабочем состоянии.

Император разгневанно смотрел вслед беглецам. Охрана замерла в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу. То ли броситься вдогонку, пресечь безобразие на корню… То ли остаться на постах, как и велит устав…

Горовой и Соколов неслись по ступенькам, распихивая с пути ошалевших от ужаса зрителей. Те шарахались в стороны, вопили, тыкали в аристократов пальцами. Кто-то даже принялся снимать потасовку на смартфон. Надо думать, уже через минуту видео разлетится по всем соцсетям Синегорья…

А с Арены уже доносились отчаянные вопли, звон бьющегося стекла, грохот ударов. Там явно творилось нечто невообразимое! И закипал новый виток кошмара.

— Дмитрий! — властно воззвал Государь, поворачиваясь к князю Кривотолкову, — Умоляю, нагони этих безумцев! Образумь, пока не поздно!

Кривотолков приоткрыл один глаз, сбрасывая дремоту. Встал, качая седой головой и ответил с горечью:

— Ваше Величество, вы же знаете — моя сила слишком разрушительна, чтобы применять ее при таком скоплении народа. Боюсь, вместо усмирения спорщиков, снесу к чертям собачьим половину стадиона…

Он помолчал, теребя трость. И добавил устало:

— Но, воля ваша, попробую их вразумить. Все, что в моих силах — сделаю непременно. Не извольте беспокоиться, Государь.

Поднявшись, князь быстрым шагом двинулся прочь. Стук его трости по мраморным плитам затерялся в общем гвалте.

Император проводил Кривотолкова напряженным взглядом. Лицо его окаменело, губы сжались в тонкую линию.

О, как бы он хотел сейчас сорваться с места, ринуться вниз, на Арену! Успокоить детишек собственноручно, без лишних слов!

Но нельзя… Бой должен продолжаться. Так… надо.

Если защитное поле рухнет окончательно — тогда все, приплыли… Только Император сможет своей силой удержать разрушительную стихию и защитить подданных.

Государь прикрыл глаза, выдохнул сквозь стиснутые зубы. Пытаясь успокоиться, совладать с разъедающей душу тревогой.

— Государь, не изводите себя так, — шепнул вдруг над самым ухом вкрадчивый голос, — Эти смертные не стоят ваших переживаний. Помните, вы — высшее существо, как и мы, наделенное силой свыше. Только ваша воля вершит судьбы мира.

Император обернулся. То был китайский посол Юйчэн собственной персоной. Он смотрел на монарха с тенью печали во взоре. Проникновенно, с тихой мудростью.

— Дракон, свернувшийся в пещере, не ведает о метаниях букашек в траве, — промолвил Юйчэн, поправляя свою расшитую драконами накидку, — Пусть букашки кусают друг друга, рвут на части — это их удел. А у дракона — иная стезя.

Император невольно усмехнулся. Ох уж эти китайцы, мастера говорить загадками!

Но Юйчэн будто прочитал его мысли. Склонился ближе, прошелестел еле слышно:

— Не мешайте течению реки, Ваше Величество. Даже если на ее пути — бурелом и пороги. Вода сама проложит себе дорогу — так, как начертано Дао. И обретет истинную гармонию.

Император ничего ему не ответил и уже снова смотрел на арену. А посол выпрямился и чинно проследовал на свое место. Сел, сложил руки на коленях, погрузился в созерцание. Ну чисто бронзовая статуя, а не живой человек!

Тем временем в центре управления защитой царила форменная истерия. Отовсюду неслись испуганные крики, вопли, какофония сигналов тревоги.

Десятки операторов метались меж терминалов, сшибая друг друга. Тыкали дрожащими пальцами в мерцающие экраны, с ужасом взирая на быстро меняющиеся показания. Те буквально зашкаливали, грозя вот-вот опрокинуть систему к чертовой бабушке!

— Два миллиарда джоулей и все растет! — надрывался главный инженер, ожесточенно молотя по клавиатуре, — Такого просто не может быть! При теоретическом максимуме в триста лямов!

— А я что говорил? — заорал в ответ его зам, багровея лицом, — Говорил же, эти сопляки Арену по кирпичику разнесут! Без вариантов!

В рубке повисла гнетущая тишина. Все как по команде уставились на огромное табло, демонстрирующее нынешнее состояние защитного поля.

Оно беспрестанно мигало красным, брызгало искрами. И каждый всплеск сопровождался тревожным гудением. Защитка буквально трещала по швам, норовя вот-вот лопнуть словно мыльный пузырь! Всей чудовищной мощи, всех ухищрений инженеров не хватало, чтобы унять эту дьявольскую вибрацию!

— Резерв к чертям весь слили, а толку? — зам схватился за голову, рвал на себе волосы, — Да что ж они творят, ироды? Никаких материалов не напасешься!

Тут бронированную дверь рубки озарила красная лампочка. Замигала, зазмеилась, подавая сигнал о прибытии кого-то очень важного.

— Твою ж дивизию! — выругался главный инженер, — Только гостей нам для полного счастья и не хватало!

Но поделать было нечего. Метнувшись к пульту, он дрожащей рукой распахнул створки…

…и отшатнулся, хватая ртом воздух. Потому что на пороге, весь взлохмаченный, грозный, стоял сам князь Соколов! Его глаза полыхали безумием, грудь ходила ходуном. Было видно — князь в ярости, и спорить с ним — себе дороже!

— Вы что, ополоумели совсем? — с порога взревел он, размахивая кулаками, — Немедленно вырубите защиту к чертовой матери! По какому праву вы удерживаете мою дочь?

Главный инженер попятился. Рухнул на ближайший стул, не чуя под собою ног.

— Н-но князь! — заикаясь, просипел он, — М-мы не можем! Там же людей — тьма тьмущая! Если защита падет — их же в труху перемелет яростью боя!

— Там покров Государя! — взревел Соколов. Ну чисто бешенный, ей-богу! Слюной брызжет, пылает гневом! — Отключайте, кому сказано! А не то клянусь — всех в порошок сотру!

Все обомлели. Князь, похоже, совсем слетел с катушек от ужаса за дочурку любимую! А ведь раньше слыл эталоном хладнокровия и сдержанности…

Но Соколов уже занес руку для удара. Грозно засветился перстень на пальце, затрещал разрядами. Даже отсюда было видно — артефакт не из простых, эдаких камушков на каждом углу не сыщешь…

Обезумевший князь уже готовился обрушить на терминал всю свою разрушительную мощь, как вдруг…

*БАЦ!*

Словно чёрная молния, в рубку ворвался генерал Горовой и с разбегу врезался прямо в Соколова!

— Не сметь! — взревел он гневно, — Изменник!

Вояка пылал яростью не меньше князя. Видать, знатно побегал за ним по всей арене, разыскивая! Лицо в саже, покров пошел прорехами… зато глаза горят решимостью, и сила клубится вокруг, почти видимая невооруженным взглядом!

Два титана, две громады схлестнулись не на шутку! Покатились по полу, охаживая друг друга что было мочи! Соколов полосовал Горового магическими разрядами, тот в ответ охаживал соперника волнами духовной силы.