Только тут до ее слуха донесся негромкий смешок. Госпожа вскинула голову — и обмерла. В паре шагов вальяжно прислонившись к стенке стоял… Фома Лисовский собственной персоной! Легендарный мастер подлых ударов в спину и по совместительству персональный кошмар всех служб безопасности!

— Ты⁈ — только и смогла выдохнуть Госпожа, во все глаза пялясь на нежданного гостя, — Какого черта⁈

— И тебе не хворать, дорогуша, — ухмыльнулся в ответ Лисовский. Смерил Госпожу насмешливым взором, хмыкнул, — Интересная ты барышня, Госпожа. То за мужиков рубишься похлеще их самих, то в истерике бьешься.

Госпожа дернулась было к наглецу, да так и застыла на полувздохе. Да уж, в ее планы совсем не входило повторить участь незадачливых подручных! Кто его знает, чего можно ждать от этого проходимца?

В таком состоянии она Фоме точно не противник.

— Полегче, красавица, — вкрадчиво протянул Фома, заметив ее нерешительность, — Не дергайся ты так, не укушу. Я ведь с миром пришел, потолковать хотел.

— Ах потолковать? — прошипела Госпожа, медленно выпрямляясь. Уперла руки в бока, нехорошо прищурилась, — Что-то не похоже, будто ты за душевными беседами пожаловал! Раскидал моих парней как котят, ворвался без спроса… Больно наглый ты что-то, Лисовский!

Фома лишь примирительно вскинул ладони:

— Брось, подруга, остынь! Ну немножко погорячился, с кем не бывает! Уж прости старого вояку, мы — народ грубый, сразу за меч хватаемся!

Госпожа скептически фыркнула. Ага, как же! Поверила она в эти отмазки!

Но прежде чем она успела озвучить свои подозрения, Лисовский добавил:

— У меня к тебе дело, Госпожа. Серьезный разговор. Думаю, тебя заинтересует мое предложение.

Вот тут женщина заколебалась. Неужто правда по душам решил поболтать? Или очередная подлянка на подходе?

Лисовский, будто прочитав ее мысли, снова ухмыльнулся. Плавным движением достал из-за пазухи бутылку — судя по мутно-зеленому стеклу и характерному бульканью, выпивка что надо.

— Не желаешь пропустить по стаканчику? — невинно осведомился он, приподнимая бутылку, — За встречу, так сказать. Глядишь, под винцо и потолкуем спокойно, без лишних нервов.

Госпожа с подозрением покосилась на вино. Кто его знает, может, отрава там какая? Впрочем, у нее иммунитет к большинству ядов, так что…

Фома словно бы и не заметил ее замешательства. Уже звенел стеклом, разливал душистый напиток по стаканам. Протянул один собеседнице, полный до краев:

— Ну же, за встречу! Или сильно брезгуешь, с бывшим Истребителем за одним столом сидеть?

Разозлившись, Госпожа решительно шагнула вперед. Дерзко вырвала стакан из рук Фомы, смело отхлебнула, крякнула. Крепкая, зараза!

Но не успела толком распробовать вкус, как проклятый Лисовский выкинул очередной фортель. Резко подавшись вперед, навис над Госпожой и вкрадчиво прошептал:

— Не будем особо тянуть, сразу к делу. У меня к тебе вопрос, дорогуша. Как ты смотришь на то, чтобы перехитрить нашего обожаемого Императора? И заодно весь этот гребаный турнир к чертям разнести?

Госпожа подавилась на полуглотке, закашлялась. Вытаращилась на собеседника, хватая ртом воздух:

— Ты совсем двинулся, Лисовский⁈ Какое еще разнести⁈ Ты о чем вообще⁈

Тот лишь глумливо осклабился, неторопливо потягивая вино:

— Да все о том же, подруга. О Черном солнце. Вот скажи, ты в курсе, что эта фиговина — самый что ни на есть древний артефакт, созданный Безумным Богом?

Госпожа непонимающе моргнула:

— Э-э-э… В смысле? Разве ж оно не великая драгоценность? Вершина магических технологий, все дела? Я думала…

— Ага, как же! — фыркнул Фома, закатив глаза, — Вранье все это! Ни фига подобного! Ушлые царедворцы напели государю песенок про Черное солнце, обманули его. А он поверил и турнир этот устроил… самоубийственный.

Госпожа нахмурилась:

— Погоди, я что-то не догоняю… А при чем тут турнир тогда? И вообще, с чего ты так уверен, что Государь… гм… обманывается? Может ты сгущаешь краски, а, Лисовский?

Фома, не меняясь в лице, отставил стакан. Неторопливо стянул перчатку с левой кисти, демонстративно растопырил пальцы прямо перед носом Госпожи. И та только диву далась — вся ладонь пестрела светящимися письменами, переливающимися всеми оттенками багрянца!

— Как думаешь, откуда это? — прошелестел Фома, прищурясь, — Уж поверь, не татуировки на мальчишнике набивал! Это все Черное солнце, дорогуша! Я с ним лично контачил, прочувствовал на собственной шкуре всю его «прелесть»! И скажу тебе — ничего хорошего нас не ждет, если эта пакость попадет не в те руки!

Госпожа сглотнула, не отрывая взгляда от мерцающих символов. Воистину, жуткое зрелище! Даже отсюда веяло чем-то зловещим и могильно-холодным!

— И… что ты предлагаешь? — осторожно спросила она, подавив дрожь в голосе, — Раз уж затеял этот разговор…

Лисовский кривовато ухмыльнулся:

— Все просто, как пять копеек, подруга. Помоги мне уничтожить Черное солнце. Вместе мы справимся, и поверь — не пожалеешь! Отведем великую беду, спасем мир, можно сказать! Заодно и Государю глаза откроем на подпевал вокруг трона. Понимаешь, о чем толкую?

Госпожа медлила с ответом, отхлебывая вино. Прикидывала варианты. Лисовский, конечно, тот еще фрукт… Но может статься, из этого всего получится извлечь определенную выгоду.

— Я все еще не вижу выгоды для себя, — сказала Госпожа, — Ты подбиваешь меня на государственную измену.

Фома скривился.

— Ох, молодежь, все о выгоде печетесь…

Какое-то время он раздумывал, взвешивая свои слова.

— Послушай, милая, — вкрадчиво начал Фома, — Дело ведь не только в сиюминутной выгоде. Тут, понимаешь, на кону будущее всего нашего мира стоит! Неужто тебе плевать, что станет с Империей, со всеми нами, если Чёрное Солнце попадёт не в те руки?

Госпожа задумчиво прикусила губу. Несмотря на показную браваду, слова Лисовского явно запали ей в душу. Нахмурилась, барабаня пальцами по столу.

— Ну хорошо, положим на секунду, тебе я поверила, — процедила она сквозь зубы, — Но с чего ты взял, что я соглашусь тебе помогать? Может, мне как раз очень хочется заполучить Чёрное Солнце себе, а? Всю жизнь мечтала о такой игрушке!

Фома расхохотался, запрокинув голову:

— Ой, не смеши, подруга! Ты, конечно, особа решительная и отчаянная, спору нет. Но не дура же! Неужто всерьёз думаешь, что совладаешь с этакой древней пакостью? Да она тебя с потрохами сожрёт и не подавится! Говорю же — мне она уже конкретно мозги прочистила. Поверь, лучше не рисковать. Мы покажем Императору, что Чёрное Солнце НА САМОМ ДЕЛЕ из себя представляет не для того, чтобы владеть этой дрянью.

Он подался вперёд, в упор глянул на Госпожу. Глаза его лихорадочно блестели:

— Слушай сюда. Если согласишься мне помочь — у тебя появится шанс закрепиться в высшем свете. Проявить себя не как очередная выскочка из грязи в князи, а как дальновидная, ответственная подданная. Которая не гонится за сиюминутной наживой, а печётся о благе Империи. Улавливаешь, к чему клоню?

Госпожа медленно кивнула, словно раздумывая:

— Допустим, Император оценит благородный жест. Поймет, что его обманывали… гм… ушлые царедворцы. Возможно, даже приблизит меня к трону, даст особые полномочия, земли, богатства. А ещё лучше — титул и власть. Я ведь правильно тебя поняла, Фома?

Лисовский довольно ухмыльнулся:

— В точку, дорогуша! Неглупа, ох неглупа! Вот и славно, по рукам значит?

Он протянул ладонь для рукопожатия. Госпожа помедлила лишь секунду. А потом хищно оскалилась в ответ и резко стиснула протянутые пальцы до хруста:

— Уговорил, чертяка. По рукам! Но учти — если что-то пойдёт не так, если попытаешься меня надуть — пожалеешь, что на свет родился! Я с тобой церемониться не стану!

Фома лишь рассмеялся, дерзко сверкнув глазами:

— Можно подумать, я стану! Всё по-честному, лапа. Готовься, скоро я сообщу тебе подробности плана. Как только Чёрное Солнце прибудет на место, нанесём удар.