Из этого оцепенения Нис вывел тихий стук и взволнованный голос Халиды:

— Дочка, можно я войду?

— Я немного ещё посплю, — сиплым голосом, который женщина приняла за заспанный, ответила Нис.

— Как встанешь, спускайся, чтобы покушать.

— Хорошо. Не волнуйтесь.

Услышав тихие удаляющиеся шаги, Нис усмехнулась:

— Я чужая для вас. Я сама для себя придумала, что вы меня приняли, как свою. Я не ваша. Во всём чужая. Как теперь в глаза вам после этого смотреть, как сидеть за одним столом?

Женщина остановилась у лестницы и, чтобы не выдать того, что расслышала сказанное, потому что Нис сидела под самой дверью, закрыла рот рукой. Растерявшись, она сделала шаг назад, чтобы вернуться в спальню, успокоить, но сразу же отвернулась к лестнице, понимая, что девушка за дверью не примет сейчас жалости. Халида решила не лезть пока к ней и дать время немного успокоиться и потом уже поговорить.

Нис ушла в душ, надеясь, что тёплая вода поможет телу расслабиться и ослабит боль. Она не ошиблась, вода даровала телу тепло, которое медленно прогревая, снимало спазм и унимало внутреннюю дрожь. Нис тупо смотрела на стеклянную стену душевой кабины, которая запотела, покрывшись микроскопическими капельками. Почему-то неосознанно захотелось к ним прикоснуться, дотронуться, и она начала водить пальцем, рисуя на стекле дорожки, которые стирали эти капельки. Как робот, который знает, что нужно делать, не отдавая команды телу, вышла из душа и, не вытираясь, прошла в спальню. Она стояла прямо по середине большой красивой комнаты и наконец-то почувствовала, как воздух касается мокрой кожи, как скатываются с неё капли. Не задумываясь, не шевелясь, просто следила за своими ощущениями от их движения. Вода высохла и Нис опустилась на кровать. Теперь она пришла в себя и думала, как незаметно выбраться из ставшего в одно мгновение чужим дома, превратившегося для неё в ловушку. Когда-то она смогла избежать того, что с ней сегодня произошло, но почему-то пришлось снова сюда вернуться и случилось то, что не случилось тогда. Она так и ходила обнажённой, долго стояла у окна и наблюдала, как уходят со двора мужчины и женщины, как каждый спешит по своим делам. Встрепенувшись, Нис поняла, что пора решаться и уходить, пока дом опустел.

Одевшись в джинсы и свитер, зная, что к вечеру в горах прохладно, Нис осторожно открыла дверь и вышла. Медленно, неслышно спустилась вниз и поискала старую тётушку Мадину, в надежде, что эта жадная женщина обязательно ей поможет. И была права, предложив старухе свои серёжки с брильянтами. Та без лишних расспросов уже через несколько минут вывела Нис за ворота и, как договорились, повела в село. Без приключений они хоть и медленно, но дошли до автостанции. К счастью Нис успела купить билет до города на последний автобус. Вечером автобусы не ходили, потому что горные дороги были опасны.

— Спасибо вам, тётушка, — Нис на самом деле была благодарна этой старой и немногословной женщине за то, что она не отвернулась от неё, а серёжки было не жалко, за помощь можно было заплатить и дороже.

Женщина вздохнула и протянула к Нис руку, на которой лежали те самые серёжки:

— Забери. Не нужны они мне. Не думай, не такая уж я и плохая. И не глупая я, понимаю, что у вас с Асманом случилось. Ты успокойся и надеюсь, что когда-нибудь ты простишь его. Слишком много всего недосказанного между вами накопилось и Тахир так не вовремя поднёс горящую спичку, вот и рвануло.

Нис не могла говорить ни о том, что случилось, ни тем более об Асмане. Она с усилием выдавила из себя кривую улыбку.

— Возьми, девочка, — тётушка протянула ей пакет, который несла с собой всю дорогу. — Ты же сегодня с утра не ела, сидела всё время в комнате, а я здесь тебе пироги положила, покушаешь в дороге и поспишь, а потом и легче станет.

Нис не поняла, как это произошло, но наконец-то по щекам потекли слезинки. Всхлипывая, от того, что чувства вернулись, а с ними всколыхнулась в душе обида, прошептала:

— Вы пожалели, а они …, они все стояли там и видели и никто не заступился за меня.

— Ты не сердись на них, потом разберутся, что произошло, ещё и прощение просить будут.

— Кому нужно теперь их прощение? — покачала головой Нис и вытерла рукавом слёзы. — Вот увидите, они ещё и посмеются, когда соберутся вечером за столом.

Всунув в руки Нис пакет, который та не решалась взять, тётушка Мадина быстро не оглядываясь, пошла обратно. Нис, заставив себя не реветь, села в автобус и больше ни разу не оглянулась на дорогу, по которой ушла старая женщина, туда, где был большой красивый дом. Была уверена, что никогда больше сюда не вернётся. Красивая сказка о большой семье рассыпалась, придавив жестокой реальностью.

На следующее утро Тахир ждал, когда к столу спустится Нис, чтобы серьёзно с ней поговорить после завтрака. На ужин не пришли ни Асман, ни Нис и он решил дать им время подумать. Хозяин дома уже несколько раз за утро поймал на себе укоризненный взгляд старой Мадины, но отмахнулся, решив не выяснять, чем недовольна старая женщина. Сейчас и без неё хватало проблем. Все уже сидели за столом, когда вернулся Асман. Он зашёл в дом с огромным букетом пушистых белых хризантем и прямым ходом направился в спальню. Через несколько минут, хмурясь, зашёл в гостиную.

— А где Нис?

— Должна быть у себя, — ответил Тахир, а сам уже почувствовал, что девушки скорее всего нет в доме.

Асман устало опустился на стул и потёр виски:

— Что же я натворил?

Братья, не обращая внимание на Асмана, стали смеяться и переговариваясь вспоминать, выходку девчонки и доверчивость брата. Всё продолжалось пока Тахир не рявкнул на них, заставляя замолчать.

— Асман, видишь, не так и страшно то, что учудила Нис. Сейчас это видится совсем в другом свете, так что можно даже шутить по этому поводу. Вон твои братья веселятся.

Асман согласно кивнул, он напряжённо думал, где искать Нис, сможет ли она опять спрятаться, так, что найти её будет невозможно. Решив, что пора следом за Нис ехать в город, он пошёл собираться. Зашёл в душ, так как всю ночь промотался на машине, пытаясь выплеснуть злость, и включил воду. Задумчиво стоял и невидящим взглядом смотрел в пространство, проигрывая в уме, как снова будет искать Нис, что скажет в своё оправданье. В какой-то момент, когда вода стала горячей и все поверхности запотели, он нахмурился, фокусируя взгляд на стекле прямо перед собой. Там из-за пара проявился неказистый рисунок, такой, как рисуют дети. На стекле в ряд стояли три человечка. Просто головы-кругляшки и палочки, заменяющие туловище, ручки и ножки. Два больших человечка, а по середине маленький. Это была семья. Маленькая семья, нарисованная на стекле и Асман ни на секунду не засомневался, что это нарисовала Нис. Он понял, что это значит, готов был выть, чувствуя, что попал в настоящий капкан, который разрывал душу. Пока он настраивался на разговор, его молчание привело к катастрофе. А дикий поступок в отношении Нис отбросил их друг от друга, возможно на целую жизнь.

Нис спряталась, ей уже не нужны были объяснения. Она никак не могла поверить, что тот, кто говорил о любви, смог с ней так поступить. Сколько бы не искал Асман её, чего бы не предпринимал, но так и не нашёл девушку. Нис остановилась у своей теперь уже единственной подруги. Ещё когда сидели в баре, Лера рассказала, что давно съехала от родителей, выйдя замуж. Теперь они с Костей жили в большой новой квартире. Радости подруги, когда она увидела на пороге Нис, не было предела. Потом, они долго сидели на кухне, Лера отпаивала Нис бабушкиной вишнёвой наливкой. Ей выделили комнату и оставили в покое. Почти неделю Нис провела в постели. То спала, то рыдала, а Лерка её успокаивала, говоря, что всё пройдёт, забудется и снова будет всё хорошо. Зная или скорее чувствуя, что Асман её ищет, целый месяц Нис не выходила из дома. А потом, найдя не очень удобный рейс в Азербайджан, приехала в аэропорт, без брони купила билет и через час улетела с пересадкой в Иран, где её встретил крёстный, держащий на руках её маленького сына.