«Боже! Власов …, и когда ты только успел стать таким лицемером?», — подумала она про себя, сдерживая слезы.

— Все хорошо, тебе не о чем беспокоится, — соврала Александра, надеясь, что это поможет быстрее завершить неприятный разговор.

Повисло напряженное молчание.

— Чиж …, - зная как действует на нее это безобидное прозвище, максимально нежно произнес он. — Я ведь, скучал … по тебе.

От последних слов парня, внутри все сжалось в тугой узел. Секунда, … и отвратительные, горькие слезы, неприятным ручьем потекли из стеклянных глаз. Сжав губы, она зажмурилась, ели сдерживаясь, чтобы не разревется в голос. Как же ему легко удалось вывести ее на эмоции, даже находясь не рядом, а на расстоянии. Слышать его голос, уже настоящая пытка для нее, а он еще и смеет ее добивать.

«Лжец! Сукин сын! Да как же ты можешь так врать?! За что, Илья? Чем я заслужила это?», — так и хотелось закричать в трубку, сжимая ее побелевшими от напряжения пальцами.

— Саш …, - как специально наслаждаясь ее мученьями, продолжил он. — Не молчи, — тяжело вздохнув, прошептал Власов. — Я так давно тебя не видел, соскучился до умопомрачения. Мчал из последних сил, чтобы увидеть и услышать тебя. Прошу, не молчи. Твое молчание ранит меня.

Господи, за что он так с ней. Неужели ему мало того, как он поступил, так еще и манипулирует ее чувствами, пытаясь надавить на жалость. Как знает гад, на что нужно надавить, чтобы было больнее.

«Да, Илья. Ты не просто лжец. Ты превратился в настоящего подонка. Сил слышать твое слащавое вранье нет».

— Ил прости, — пересилив себя, продолжила Александра. — На работе полный завал. Если я продолжу с тобой говорить, то не успею завершить отчет. А уже поздно, как ты понимаешь. Мне еще ночью домой добираться, так что, … давай продолжим в другой раз.

Она хотела было отключить телефон, когда услышала:

— Нет. Постой. Не вешай трубку, — затараторил Илья на том конце провода. — Это ведь отлично, — он замолчал, чтобы исправится. — Черт, не в том смысле, что я рад твоим сверхурочным, а то, что я смогу тебя скоро увидеть.

— То есть? — Саша встала из-за стола. Что-то внутри неприятно ойкнуло после его слов, и она озадачено оглядываться по сторонам.

Зная дядю Пашу, он бы просто так не пропустил чужого человека на территорию охраняемого объекта. Но в том-то и проблема, что Илью он хорошо знал, так что вполне мог впустить парня, наслушавшись складно придуманного вранья.

На автомате, прикрыв ладонью динамик, Громова сделала несколько неуверенных шагов в сторону одного из больших окон, что выходили на центральный вход здания. На полпути она резко остановилась, увидев как на стене коридора неожиданно заиграли отблески фар подъезжающей машины. Они ярко засветили в окно, отразившись на входной стене и колоннах.  К ни го ед . нет

«Нет, нет, нет. Только не это …», — подумала она. Почувствовав себя загнанной в угол мышью

— То есть скоро? — снова переспросила, и от очевидной догадки где-то глубоко внутри неприятно ёкнуло сердце, пропуская удар.

Она напряглась, ожидая ответа.

— Так, — явно довольный эффектом, что он произвел, ответил Власов. — Я просто сейчас стою у входа в твою библиотеку. Так что, можешь не торопится и спокойно доделывать работу, а после, я отвезу тебя куда ты скажешь.

Как обухом по голове эта новость прошибла ее. И зачем он только приехал? Так скоро она не ожидала его увидеть. Черт и что ей делать?

Продолжив путь к окну, Громова посмотрела на одиночно стоящую машину у входа. Значит это правда. Но зачем, ему резко понадобилось встретиться с нее? Что случилось? Ведь пока он был в Питере, то особо не проявлял инициатив для встреч. А тут сам и так внезапно. Если бы она не знала правды, то бы не почувствовала подвоха. Но, при данных обстоятельствах, эта ситуация ее крайне напрягала.

— Илья, это что шутка? — она наблюдала за тем, как человек, сидящий за рулем, глушит мотор и выходит на улицу.

— Нет, — улыбаясь ответил парень. — Я серьезно. Если не веришь, то сама посмотри в окно и увидишь меня.

«Я и так на тебя смотрю. Но лучше бы вообще не видела», — пронеслось в голове.

— Постой Чиж, — продолжил Власов, — Мне показалось, или ты не рада мне? Я хотел сделать тебе сюрприз, но видно, он не удался. …

«Ты уже преподнес его. Правда, сам, того не знаешь».

Саша отодвинула телефон от уха, чтобы набрать в легкие как можно больше воздуха. Если он может так легко врать, тогда почему ей нельзя. И принимая правила чужой игры, девушка поспешила ответить.

— Нет, нет, — наиграно радостно произнесла она. — Сюрприз удался. Я просто не думала … А как давно ты в городе?

Ловко переведя стрелки, она понадеялась неожиданным вопросом выбить почву уверенности из-под его ног. Но нет, он быстро отразил удар, заставив уже ее неловко себя чувствовать.

— Саш, я безумно устал с дороги и хочу тебя увидеть. Разве ты откажешь человеку, желающему встретится с ЛЮБИМОЙ девушкой.

Слово «любимой» резануло слух.

«Подонок! Как ты можешь так легко бросаться подобными словами? Чтобы любить, нужно иметь сердце. А у тебя его нет»…

-- МАКСА —

Вот уже около получаса Арский в спешке паковал вещи. После разговора с Ильей, он больше не мог находиться в Питере. Посылая Власова куда подальше Макс желал только одного, поскорее покинуть этот чертов город. Питер стал для него слишком тесным. Даже стены отеля мешали ему нормально дышать. Он чувствовал себя как за решеткой, в этой бетонной коробке.

Мерзко, как же ему сейчас было мерзко. Казалось, что прибыв сюда, он сковал свое тело и разум веревками, а когда пытался освободиться от них, то только сильнее затянул их узлы. Они впивались в оголенную кожу, вычесывая ее до самой плоти, причиняя тем самым нечеловеческую боль. Он попытался заглушить эту боль портвейном, потом виски, а после … он даже и не помним, что было после.

Черт, а ведь он был готов повестись на уговоры Ильи и опорочить честь Саши. Ведь как по-другому можно было назвать те грязные мысли, что пришли в его больной разум когда он думал о ней. Как это будет, если они ее разделят на двоих…

Да-а…

Нет!

Нет!

МАТЬ ЕГО… НЕТ!

Он больной ублюдок, разве он может думать о таком. Что с ним не так? Почему он не может на нее посмотреть так, как смотрел раньше? Он что, … свихнулся? Да… именно свихнулся. И пока это не вышло за рамки приличия, ему нужно срочно уезжать. И не просто уезжать, а бежать, пока алкоголь еще не затуманил разум, и похотливое желание не овладело телом. Как же хорошо, что рядом с ним никого сейчас нет. Илью бы он попросту прибил, а Сашу… Сашу… Господи, лучше не думать о том, чтобы он с ней сделал.

Да что это с ним такое? …

В который раз он пожалел, что покинул привычную для себя среду обитания: джунгли, что он называл домом, и приехал сюда. Здесь… его не ждало ничего хорошо, лишь разочарования.

Он жалел, что повелся на уговоры Власова и приехал сюда вместе с ним. Если бы он остался дома, то не наломал бы столько дров. Но нет, в очередной раз он повелся на уговоры своей похоти, и вот, теперь пытается сбежать от того, к чему она привела. Желания, лишенные души. Уговоры страсти и доводы разума, которые он не хотел слушать.

Арский не привык о чем-то сожалеть, но и чувствовать себя ничтожеством, тоже не желал. Это было отвратительно, настолько призирать самого себя. И почему, рядом с одним, практически незнакомым ему человеком, он испытал весь этот спектр чувств. От презрения, к самобичеванию.

Ему нужно уходить. Бежать и не оглядываться и к черту все.

Взяв со стола папку с документами, Макс хотел было кинуть ее в чемодан, но алкоголь уже впитался в кровь, нарушая координацию движений. Бумаги. Чертовые бумаги полетели на пол и чертыхаясь Арский в порыве злости пнул открытый чемодан ногой. Теперь помимо документов по комнате были разбросаны еще и вещи. Проклиная все, что только можно, Макс сел на кровать и закрыл руками лицо. Он стал массировать подушечками пальцев напряженный лоб, пытаясь успокоиться. Алкоголь не помог ему, а сделал только хуже. И теперь он хотел только одного — размазать физиономию Власова. Макс был не просто зол, а взбешен. Еще минута и он начнет громить номер если не найдет на что переключить свои мысли. Нужно успокоиться, пока не стало хуже. Пока он сам не сделал так.