В конце концов, Киаф Снов понимал: это далеко не последний человек, на чью сущность он позарится. Только бы становиться лучше, чем есть. И сильнее. Хотя Хаос – на то и Хаос, что с ним не угадаешь.

Опомнившись, наследник Сокофона склонился над глухо упавшим телом без души. Взял труп за руки, оттащил за булыжники, чтоб никто его ненароком не заметил. Между тем вниз и Джада спустилась. Брюнетка всё видела – от начала и до конца, но не решилась что-либо сказать своему спутнику.

Ей было ясно одно: Иглы на пальцах Альдреда действовали иначе, чем у Доры. Флэю они пришлись как раз. И сомневаться в том не приходилось.

Утерев пот со лба, Киаф Снов ухнул. Они с Джадой встретились взглядами. Спутник объявил брюнетке:

– Я знаю, куда нам.

Та нахмурилась, не представляя себе, как это возможно:

– Что?..

      Им двоим ещё не доводилось работать бок о бок. Обстоятельства в Священной Инквизиции сложились иначе. Зато бегство подарило прекрасную возможность приглядеться друг к другу поближе. Альдред был скорее доволен, чем разочарован.

С холодным оружием Джада держалась искусно. Быстро прочла темп спутника, двигаясь нога в ногу с ним. А большего тот и не требовал. Пока что.

Обходными путями горе-тандем вышел на позиции наёмников. Лучше маршрута память отцеубийцы бы не предоставила. Чересчур уж мало факелов, да и людей не много.

Только Альдред запустил Иглы в спину дозорного, Джада уже оказалась на подстраховке. Юркий манёвр – и она стоит за спиной у второго.

Прикрыла рот и вплотную прижалась телом к стрелку. И крякнуть не успел. Одно движение – и клинок скользит по горлу, что смычок по струнам контрабаса. Кровь ниспадает каскадом. Глаза закатываются. Часовой дрожит.

Впредь проблем от него ждать не приходится.

– Зря брыкался… – шипела брюнетка, пачкая пальцы в красном.

Немалых сил стоило Верде оттащить погибавшего дозорного с прохода. Между тем Альдред лопнул душу бедолаги мигом, чтобы не светиться. Душа потухла мгновенно, осколками стекла втягиваясь в химеритовые иглы. Стан его изогнулся. Голову резко задрало вверх до упора.

Он закрыл глаза. Радужки источали изумрудный огонь.

Его сознание отбросило в чужие воспоминания тут же.

Киаф Снов получил необходимые сведения – и даже больше.

Мертвец выскользнул из его деликатной хватки. Сорвался вниз и стал падать мешком картофеля вниз, на нижние уровни рудничного комплекса. Или и того глубже.

Вряд ли после приземления кто-то опознает в нём часового, даже если увидят мокрое место.

Ещё одно бессмысленное имя. Чужая судьба, на которой сочувствия у Флэя не хватит при всей тёмной, кураторской эмпатии. Важен лишь последний участок памяти, когда тагернский мужик поступил на службу в Герцогские Копи.

Рудник поначалу разрабатывали в поисках белого нектара или, на худой конец, алмазов. Эфирные соли задорого купит Цим, последние же высоко ценились в Дельмейском Деспотате. Без них не обходились заклинатели магического боевого инвентаря, в котором язычники концентрировали часть своей чародейской силы. Резервную или вспомогательную – не суть важно.

Удивляться было нечему. Альдред вполне понимал, насколько по натуре своей скользок Освальдо Барбин. Золото – всему голова. Главное, чтоб добыча эквивалента оказалась достаточно рентабельной.

Должно быть, феодал плясал от радости, когда прознал о химерите под Ларданами.

Наёмники действительно слыхом не слыхивали о событиях, что разворачивались в Герцогстве. Даже близко нет. Они получили запас продовольствия порядка двадцати дней тому назад. И с тех пор катались, как сыр в масле, пребывая в сладостной иллюзии стабильности. К счастью, стоит полагать.

Следующая поставка обещала прийти через пару недель. Естественно, её дожидаться смысла не имело: на них Барбины плюнули, как и на собственную вотчину.

Бунту быть. Но дожидаться его напарникам смысла не имело. Ограбить Герцога можно и сейчас.

Опасения Флэя подтвердились. Наёмники тоже не имели прямого доступа на поверхность. Со стороны Провинции Герцог воздвиг целый грузовой лифт на массивных блоках, спускавших вниз припасы. Усилиями собственных людей, обеспечивавших транспортировку пищи и вещей первой необходимости.

Тагернские бойцы здесь были один на один с заключенными. А грузовой лифт спускался к ним лишь раз в месяц. Раз. В месяц.

Часовой, которого убил Флэй, хоть и роптал на судьбу, смирился с положением вещей. Платили им щедро, нужно было только отпахать вахту в сезон. Таких ходок он сделал уже две и видел плоды своих трудов. Подрядчик, подписавший его на караул, нёс ответственность за неразглашение того, что происходило в Недрах.

Наёмники были не из болтливых. Однако на всякий случай Герцог досыпал им сольдо за молчание. Как ни странно, работало. Хотя бы из соображений алчности: меньше людей знает – меньше конкурентов. Больше навар. Логика проста.

Опомнившись от погружения в чужую память, Альдред выдохнул еле слышно. Как если бы стеснялся объёма собственных лёгких. Скрипнул зубами. Затем – резюмировал:

– А он подготовился. Этот сукин сын везде подстелил солому. Где можно и нельзя.

– Что ты увидел, Альдред? – взволнованно вопрошала Джада. Подошла поближе, заклиная спутника: – Не молчи!

– Копи отрезаны от поверхности подъемником. Его никак не спустить. Чуда ждать не приходится. Да и основное расположение наёмников – именно там. Их слишком много. Скорее уж нас застрелят, чем мы добьёмся чего-то. План прежний. Не зевай, – поведал он, умело скрывая боль.

Флэй никогда бы не подумал, что будет скучать по реалиям поверхности. Гули, хрустальный мор, анархисты, Священная Инквизиция, разруха – всё это казалось мелочью. И не давило так сильно, как сама земная твердь.

Брюнетка думала в подобном ключе. Девушку угнетала сама мысль о нахождении в Недрах. В некоторой степени она даже пожалела, что вмешалась в расправу над теми выжившими. Судьба не зачла её запоздалое благородство. Фатум и не думал сжалиться над ними. Хотя бы над ней.

Дезертирка боялась даже загадывать, сколько им придется сновать по природным туннелям под горами. Голова просто кругом шла. У страха глаза велики. Но дело в том, что Верде ещё даже не сталкивалась взглядом с реальной опасностью.

– Веди, – только и сказала спутница, закладывая в ножны за пояс меч Лукреции.

Альдред ничего не ответил. Только кивнул, стягивая с рук химеритовые перчатки. Пожирание душ сказывалось на нём дурно. Мигрень сдавливала ему голову, как если бы рано или поздно это привело к внезапной аневризме.

О, нет. Флэй ещё слишком слаб физически, чтобы безостановочно обращаться к Иглам. Надо сначала дорасти.

Может быть, в первую очередь, шифтера выбивали из колеи даже не дозы нектара, а скачки уровня эфира в крови от лопнувших душ. Изумрудные сферы насытили кровь Альдреда моментально. Также стремительно расходовался потенциал мозга впитывать сведения. Ни один человек не в состоянии усвоить столько, сколько преподносили Иглы с каждым новым убитым.

Накопление же эфира с обычными пузырьками не шла ни в какое сравнение. Вряд ли это несло пользу неподготовленному организму. Следовало обождать. Или потратить, чего Флэй на пока был не в состоянии сделать.

Убрав химеритовые перчатки от греха подальше, Альдред выдвинулся вперёд. У него не оставалось оружия для тихого устранения дозорных перед собой. За исключением, быть может, пары последних метательных ножей.

– Ступай первая, – велел Киаф Снов и выхватил один из них. – Я прикрою.

За неимением лучшего Джада не противилась. Обошла двух караульных с фланга, скрываясь в тенях, будто пантера. Когда один отошёл к столу, чтобы взять кусочек ливерной колбасы, она подкралась к нему сзади. Бедолага и один укус не успел сделать.

Верде прикрыла ему рот ладонью, вонзая в спину меч снизу-вверх. С такой силой, что остриё показалось из-под грудной клетки. Льняной рубашки не хватило, чтобы защитить владельца. Боль он испытал несусветную, вереща приглушенно сквозь пальцы брюнетки, ему закрывавшие рот.