— Ну ладно, я скину тебе адрес, — Аня говорила это Давиду, но смотрела на Андрея и видела, как вздулись его ноздри — то ли от ревности, то ли от ярости.

— Совсем не надо было меня везти, я могла приехать на своей машине… Нууу, как моей? — Аня замялась, когда вспомнила, что она как бы продала свой Лэндроувер Андрею. — Вернее на моей-твоей, — она улыбнулась своей шутке, спрятав за улыбкой неловкость.

Андрей расставлял стулья вокруг круглого стола в доме на даче у Елены Васильевны, а Аня раскладывала столовые приборы вокруг старинных фарфоровых тарелок. В ответ на ее слова он подошел к ней сзади и близко в ухо игриво пригрозил:

— Будешь ворчать, я действительно продам твою машину, чтобы ты ездила только со мной!

Аня засмеялась и прижала ухо к плечу:

— Ааай, щекотно! Ну и продавай! Я найду на чем и с кем ездить! — дразнила она Андрея.

— Ах, так! — Андрей положил ей руки сбоку на ребра и начал играть как на клавиатуре гармони, — Я тебе поезжу! Возьмешь меня к себе личным водителем! — продолжал он щекотать Аню, пока та хохотала на весь дом и извивалась в его руках, пытаясь вырваться.

— Тук-тук! Салам! Что это у вас тут так весело? — в дверях стоял Давид с двумя букетами в руках. Аня и Андрей резко обернулись, смущенно посмотрели друг на друга и почему-то на шаг отошли в разные стороны. Обоим стало неловко, будто их поймали за чем-то интимным.

— Привет! — сказали они дуэтом, опять взглянули друг другу в глаза и расхохотались, как дети.

— А мы тут на стол накрываем. Это мне? — Аня показала на букеты в руках Давида.

— Один тебе, — он протянул ей букет поменьше с крупными белыми лилиями, — а этот для прекрасной кlодо, — квакнул Давид на своем языке и вопрошающе мотнул головой.

— Кому? Ты про Елену Васильевну? — не понял Андрей.

Давид стукнул себя ладонью по лбу:

— Как это на русском? Да, это для прекрасной бабушки! Для Елены Васильевны! — он пытался запомнить имя матери Ани.

— Кто это к нам приехал? — с кухни вышла Елена Васильевна, вытирая руки о белое полотенце. Давид уже протягивал ей цветы, задорно опустившись в реверансе и склонив голову вперед:

— Давид, коллега Анечки. А это вам, прекрасная Елена Васильевна. Теперь я понимаю, в кого красива ваша дочь, как Нефертити!

— Ой, да ладно вам, Давид! — всплеснула руками и засмущалась Елена Васильевна. — Проходите за стол, у меня уже все готово. А где же виновник торжества? — озабоченно спросила она, глядя на Аню.

Аня пожала плечами:

— Написал, что подъезжает. Мам, садись, а я пойду цветы в воду поставлю.

Аня допивала уже второй бокал шампанского, когда услышала с улицы скрип входной калитки:

— Ну, наконец-то, явился, — встала она из-за стола и торопливо направилась к двери.

Аня выбежала во двор и возмущенно крикнула:

— Кир, ну сколько можно тебя ждать?

Кирилл резко повернулся к матери и застыл, что-то пряча за спиной.

— Так получилось, мам, не ругайся! — и продолжил стоять, как вкопанный.

— Да что у тебя там, показывай! — Ане не терпелось увидеть, что он там прячет.

Из-за широкой спины Кирилла выглянула кудрявая голова Васьки:

— Здрасьте, теть Ань!

— А тебя он где нашел? — не очень приятно удивилась Аня. «Еще бы Ирка тут вроде как случайно не оказалась!»

— Мам, пойдем в дом, а то холодно. Мы сейчас все расскажем!

— Сынок приехал, а мы заждались! — Елена Васильевна вышла навстречу внуку и раскинула руки для объятий. Она по-настоящему любила Кирилла, потому что в детстве он много времени проводил у нее дома или на даче.

— Привет, бабуль. Я не один, мы с Васькой, — Кир решил заранее сказать бабуле, чтобы не было лишних вопросов.

— Так это же замечательно! Чем больше гостей на проводы, тем лучше! — Елена Васильевна была доброй и радушной хозяйкой, поэтому была рада любым гостям. — Давайте, давайте, проходите. А что же ты друзей никого не пригласил?

— Бабуль, ну кто поедет за город на семейный праздник? Мы вечером в бар сходим, по бокалу пива выпьем.

— Так где же вы встретились? — начала распросы Аня, когда дети наконец-то уселись за стол. Она все еще боялась, что их ужин могут испортить нежеланные посетители вроде Ирки и Славы.

— Мам, ты только не нервничай. Мы не встретились, мы встречаемся. Встречаемся как парень с девушкой, в общем, мы пара. Ровно с того дня, как собрались прошлый раз тут у бабушки, — начал Кирилл и ободряюще взял Васькину руку под столом.

Васька молчала и не смотрела на Аню.

— Как это встречаетесь? А мне вы когда собирались об этом сказать? — Аня возмутилась, ей совсем не понравился этот союз. Аня не знала, будут ли они с Иркой общаться, после того как та залетела от ее мужчины. Поэтому связь ее единственного сына с Иркиной дочерью Аню совсем не прельщала.

— Ну вот сейчас я тебе это говорю. Просто мы с тобой не виделись до этого, — защищался Кирилл.

— Да тебе даже позвонить матери некогда! Мы видимся так редко, будто ты и не приезжал в Россию! — она уже не могла контролировать свою злость, поэтому начала повышать голос.

— Ты слишком преувеличиваешь! Тетю Иру только позавчера из больницы выписали, значит прошло 10 дней всего, — Кир пытался оправдаться, почему он так мало внимания уделял матери.

Бабуля, улыбаясь и грозя ему указательным пальцем, покачала головой в разные стороны:

— Аааа, вот почему ты позавчера сюда вернулся! Столько дней пропадал! У друзей он был! Я знала, что тут дело не чисто! Каков хитрец!

Пока Андрей и Давид вяло ковырялись в тарелках, дабы не вмешиваться в семейные разборки, Аня начинала закипать. Она уже не могла контролировать свою злость, поэтому начала повышать голос:

— Маааам, а почему ты мне ничего не сказала, что он дома не живет?

— Мам, не кричи на бабушку, пожалуйста! Ей нельзя волноваться! Да, я жил у Васи дома, потому что она боялась ночевать одна, — Кирилл пытался прикрыть частичной правдой основную причину ночевок у любимой девушки.

Аня встала со стула и стукнула ладонью по столу:

— Ночевать она боялась? Вы что тут все с ума посходили? Я вас спрашиваю? — Аня уже кричала на весь дом, приплетая в этот скандал события, связанные с Иркой и Славой.

Все молчали, желая спрятаться под стол от ее гнева. Аня решила выплеснуть весь свой гнев на ту, которая совратила ее «маленького» мальчика своими святыми невинными глазками:

— У вас что это семейное — прыгать в койки к мужикам? — глядя на не понимающую Василису, Аня продолжала орать.

— Не смей на нее кричать! — Кир тоже встал со стула и попытался заслонить Ваську от Аниного взора. — Я люблю ее! И мы будем вместе, хочешь ты этого или нет!

— Да пошли вы все! — Аня разревелась и выбежала из дома.

Аня качалась на садовых качелях, изредка вытирая на щеках слезы. Она не понимала, почему в последнее время у нее все идет через одно место: сначала мамина операция, потом продажа всего имущества, потом предательство самых близких людей, сегодня она потеряла последнее — единственного сына, который переметнулся на сторону врагов.

— Уууууу…. — почувствовав себя самой несчастной на Земле, Аня не могла сдержать рев и начала размазывать рукавом толстовки льющиеся слезы.

— Ну, что ты, красавица, совсем расклеилась? Эта гважи не первая и не последняя в жизни твоего сына, не переживай! — рядом с ней опустился Давид и закинул руку на спинку качелей, приобнимая девушку.

Ане было так плохо и горько на душе, что внимание и забота любого человека сейчас были ей приятны. Она положила свою голову Давиду на плечо и начала хмыкать, пытаясь успокоиться.

— Ты просто ничего не знаешь, — пытаясь вдохнуть больше воздуха после истерики, Аня хотела объяснить ему свою реакцию, но передумала. — Может быть я когда-то тебе объясню.

— Хорошо, дие мун йокъула, — Давид опять что-то сказал не по-русски и крепче прижал голову Ани к себе. Аня не понимала, что он сказал, но подсознательно по его тону чувствовала, что это что-то приятное.