– А что было во время моего сна? Почему был такой расход батареи? – у меня было стойкое ощущение, что ответ мне не понравится, но я должен был его услышать.

– Я повысила скорость получения и обработки данных, поступающих от тебя, и для этого мне пришлось поломать некоторые ограничивающие протоколы, – тихо произнесла девушка.

– Твою мать! Что ты натворила?! – не выдержав, заорал на нее я.

– Уровень синхронизации теперь не имеет ограничений и будет расти все быстрее. Получая новые данные и переживая яркие эмоции, ты лишь ускоряешь её.

– То есть, достигнув максимального уровня, я сольюсь с этим големом? – подвел я итог ее словам.

– Не достигнешь, – а вот и последний шанс на спасение испарился словно туман, – искин тоже эволюционирует вместе со мной. Так что он просто не даст тебе занять свое место.

– Сука, ты понимаешь, что я не смогу тут прожить без брони и дня? – меня начало колотить от злости. Захотелось обесточить костюм, обеспечив этой дряни пару лет ее личного виртуального ада.

– Вик, прошу тебя. Умоляю, не отключай меня! – глаза ее были полны отчаянья, словно у человека, вокруг которого сжималось огненное кольцо, и он понимал, что скоро сгорит заживо.

Переведя взгляд с нее на мирно спящих детей, я сделал глубокий вздох стараясь хоть как-то успокоиться:

– Сколько у меня времени до того, как я не смогу больше залезть в скаф?

– Не больше двух недель, – заметив смену моего настроения, обрадовалась девушка. Руку от кнопки я не убрал, но та уже, видимо, хорошо меня изучила и понимала, что самое страшное для нее прошло.

– А идти нам, примерно, неделю, – задумчиво произнес я. – Рассчитай точное время и выведи мне его на экран, чтобы оно было там постоянно.

– Хорошо, – кивнула Алин, и спустя несколько секунд в верхнем правом углу появились цифры, отсчитывающие время.

– Теперь слушай меня внимательно, «подруга», – стараясь передать этим словом все мое отношение к ней, сказал я, – если узнаю, что ты от меня еще что-то скрываешь, то выну твой чип и, нет, не сломаю, просто спрячу в этом лабиринте тоннелей. Ты меня поняла?

Девушка, сжавшись, лишь кивнула в ответ. Я же, включив обратно датчики Рэфа и Лирэ, вслушался в их мерное дыхание. Прикинув, что проснутся они не скоро, раскрыл доспех и начал крутить железяки, придавая им требуемую форму.

Настроение было ни к черту, и поэтому, тихо матерясь, я создавал странную помесь сбруи и корзины со встроенной скамейкой, игнорируя попытки Алин завести разговор.

Тикающий таймер тоже не способствовал веселью, и я даже думал скрыть его, но решил оставить в качестве напоминания, о том, что тут нельзя никому верить.

Изделие получилось еще более убогим, чем меч. Вышла небольшая клетка без крышки, к одной из стенок которой крепилась изогнутая труба в форме вытянутого овала. Фактически один край цеплялся за шлем, не позволяя корзине упасть.

Существенным минусом стало то, что такой способ крепления блокировал створки костюма, не позволяя мне выбраться из него в случае необходимости. Хотя трудно представить, что может случиться такого, что мне будет безопаснее снаружи, а не внутри брони.

Закончив гнуть металл, я, взяв в руки резак, проварил в нескольких местах, постаравшись предать конструкции прочности. Закончив с этим, закинул конец крепления за шлем и начал потихоньку сгибать, подгоняя под плечи и молясь, чтобы труба не треснула.

Удачно пройдя проверку на гибкость, металл принял необходимую форму, и я с облегчением выдохнул. На экране тут же возникла Алин, но я ее опять проигнорировал.

Покрутившись с обновой на плечах, снял ее и поставил на пол. Дети на мои звуки почти не реагировали, лишь изредка вздрагивали. Разблокировав скаф, выбрался наружу. Собрав аптечку и весь хлам, оставшийся после нас, в один из контейнеров, я занял свободное кресло и погрузился в размышления.

Ситуация складывалась неприятная. С одной стороны, план по спасению команды «Осьминога», основанный на надежде, что их корабль все еще пристыкован к станции и находится в полном порядке. Но, как говорится, есть один нюанс. Форх утверждал, что этот сектор необитаем, и разумных здесь не встретить. Теперь же у меня под боком спять двое «местных» а где-то в округе ходят эти отморозки Медные, хрен знает, в каком количестве.

Шансы, что лодку не обнаружили, стремительно катились в бездну местного океана. Как вариант, я мог бы попробовать вернуться по маршруту общины Рэфа и Лирэ, как-никак они прибыли из жилых секторов. Вот только переселенцы двигались около трех месяцев, и даже если рассчитывать на то, что они перемещались ну очень медленно, с частыми остановками, меньше трех-четырех недель мой путь точно не займет.

Даже если я буду бежать сломя голову, без сна и отдыха, у меня оставалось всего две недели, а потом придется передвигаться на своих двоих. Я прекрасно осознавал силы и супергероем, способным раскидать толпу врагов, себя не ощущал. Без оружия у меня не было шансов даже с радусом справится, а про спрута вообще молчу. И это я перечислили только тех местных обитателей, которых видел лично.

Значит, все-таки корабль. Вот только чего мне ожидать от Алин и ее товарищей, после того, как мы их спасем? Дружеских объятий, или шокер в спину, а потом «Добро пожаловать на невольничий рынок». Я прекрасно помнил слова Форха про это, а судя по его отношению к Медным, слишком долго раздумывать он не будет.

Вопрос о доверии по отношению к Алин тоже был не так прост. Да, с одной стороны было очевидное предательство и готовность обменять мою жизнь на свое выживание. Она могла бы сразу сама рассказать мне, и, возможно, вместе мы бы смогли найти выход.

С другой стороны, легко рассуждать, когда это не тебе угрожает опасность забвения. Чужие проблемы всегда кажутся какими-то незначительными. С которыми ты бы разобрался в мгновение ока, а потом на тебя сваливаются какие-то неприятности, и ты уже сам весь такой несчастный и растерянный.

– Алин, – тихонько позвал девушку, одновременно отключая переводчик у детей. Нечего им слушать такие разговоры.

– Да? – девушка тут же появилась передо мной, внимательно смотря на меня.

– Это было некрасиво с твоей стороны, – девушка опять опустила глаза, уставившись в пол, приготовившись к упрекам с моей стороны, – но я тут поразмыслил и, кажется, понял, что двигало тобой. По крайней мере, я надеюсь на это.

Протянув руку ошарашенной девушке, я увидел, как на ее грустном лице расцветает улыбка. Ничего не сказав, она положила свою ладошку на мою и уже гораздо увереннее улыбнулась.

– Но с одним условием. Больше ты от меня ничего не скрываешь. Это было последнее предупреждение. Договорились? – я попытался рассмотреть хоть какие-то эмоции на это заявление, но кроме чистой радости ничего не увидел.

Девушка кивнула и что-то хотела сказать, но ее перебила проснувшаяся Лирэ. Что-то бормоча на своем языке, она вопросительно смотрела на нас, видимо, ожидая ответа. Спохватившись, я включил лингвиста.

– Прости, ты о чем говорила? – обратился я к девочке.

– Разбудили вы меня, говорю, – недовольным тоном произнесла кроха, – да и ощущения какие-то не приятные.

– Рука болит? Вик, надо ее еще раз сканером проверить, – всполошилась Алин.

– Нет, не в этом причина, – мотнула головой Лирэ, но я все равно подхватил ее и перенес на стол.

Достав сканер, я еще раз тщательно проверил тело девочки на наличие чужеродных организмов. Не обнаружив ничего подозрительного, прошелся сканером и по себе. Чего-то странного прибор и у меня не обнаружил.

Рэф по-прежнему спал, свернувшись калачиком на полу. Решив его не будить, тихонько подошел и начал водить над ним сканером.

Я уже почти заканчивал проверять, как к нам в дверь постучали. Ну как постучали… Если бы в дверь моего дома так долбились, то я бы не задумываясь сиганул в окно, даже проживая на девятом этаже.

Парень, при первых же громких звуках подскочил и начал озираться в поисках опасности. Дверь еще держалась, благо была откатная, и сейчас прочно стояла в пазах, но вот погнули ее уже основательно, почти сбив все, что я на нее наварил. Карьера сварщика завершилась еще большим провалом, чем кузнеца…