Люк трюма открылся, загремела цепь. Клеть медленно поползла вверх.

– Выручай давай! – рявкнул на грузина Иван.

– Какой нэтэрпэливый! Сэйчас фрукты убэру, завянут вэдь, каждый надо в бумага лощеный завэрнуть. Закончу, лоток свэрну и выручу.

– Нас сейчас топить будут! – взвыл Ванюша.

– Ну, всэ! Точно прописка лишат.

Яркая вспышка вновь озарил трюм, и грузин исчез вместе с лотком.

– Хреновый у тебя был план, – сердито сказал Кощей Ванюше. – Откуда ты это перо-то взял?

– Старушки-веселушки в дорогу снабдили, – вздохнул Иван.

– Да? – задумался Кощей, – вообще-то они никогда не подводили.

Клеть опустили на палубу. Ванюша огляделся. Пиратская флотилия, подняв паруса, выходила в открытое море. Мимо клетки прохаживалась мадам Конг, внимательно рассматривая пленников. Больше всего ее взор притягивала Мария. Мадам Конг, или как она сгоряча призналась, царица Дагмар была без макияжа.

– Значит ты не Черногор, который занял мое место на троне, – было не понятно, задавала она вопрос или констатировал факт.

– Болван! – треснул себя по лбу Кощей, – ну, конечно же! Вот кого Миледит подставой сделала! Теперь ясно где его искать.

Дагмар пристально посмотрела на Кощея, перевела взгляд на Марию.

– Зеркало, – потребовала она.

Один из пиратов с поклоном подал ей ручное зеркальце. Дагмар посмотрелась в него, сверила изображение с нежным личиком Марии.

– Не может быть… – прошептала она.

В безоблачном небе сверкнула молния, и на палубе около клети материализовалась обнаженная по пояс странная горбоносая личность. В руке ее был томагавк, на ногах мокасины, в черные волосы воткнуто белое перо.

– Ты кто такой? – нервно спросила Дагмар.

– Я Гиви… э-э-э… белый орел!

– А я всегда считал, что белый орел это водка, – наивно удивился Ванюша.

– Э, дарагой, нэмнога фруктом патаргую, аткрою рэсторан, буду и водка тарговат… о чем это я?

– Спасай, давай, – напомнил ему Ванюша.

– А… да… сами мы нэ мэстные, – заголосил он.

– Это уже было, не повторяйся, – прикрикнул на него Иван.

– Зачэм раншэ нэ сказал? – рассердился Гиви, повернулся к Дагмар, – слюшай, дарагая, атпусты. Высэлили с исконных зэмэль, в тайгу послали лэс лобзиком валить, да? Савсэм загибаэмся. Вот мой брат, мой сэстра, мой отэц…

– Ну, старушки-веселушки, – удрученно вздохнул Кощей, – я вам этого дебила припомню.

Упоминание о старушках-веселушках не ускользнуло от внимания Дагмар. Она окинула подозрительным взглядом Кощея. А Гиви тем временем продолжал распинаться, давя на слезу.

– …шатаэмся голодный, холодный, Юрта сожгли, олэнэй атабрали, одын томагавк остался, да?

– Каких оленей? – прошипел сквозь прутья решетки Иван, – если под индейца косишь, то бизонов!

– Какой разница? – возмутился Гиви, – бизон, олэнь, всэ равно с рогами!

– Откуда тебя только старушки-веселушки выкопали? – простонал Ванюша.

– Веселушки? – на этот раз Дагмар вопросила вслух.

– Я у них на полставки падрабатываю, – честно признался Гиви. – Жить-то надо! Я ж говорю, чум атабралы, бизон атабралы, юрта сажгли…

– Вот что бизон, – решительно прервала его причитания Дагмар, – или как там тебя?

– Гиви… э-э-э… Бэлый Орел.

– Вот что, Гиви Белый Орел, скажи мне кто она такая? – пальчик царицы указал на Марию Недалекую.

– Слюшай, тэбэ всю родословную или как?

– Всю.

– Значит так. Подходит Адам к Всэвышнэму и гаварит: Слюшай, шашлык кушаю, вино кушаю, а гдэ жэнщин? Бэз жэнщин савсэм плохо, а Всэвышний ему и гаварит, слюшай, будэт тэбэ жэнщин, толко атдай свое рэбро…

Дагмар с Марией зарычали, да так похоже, что все на них невольно покосились.

– Понял. Нэмножко пропустым. Один красивый дэвушк, цариц, влюбился в один маладой мущин. Красивый мущин, савсэм как я, орел! Ну, там любов, марков, родила дэвочк. Мариин назвали.

При этих словах Дагмар побледнела, пошатнулась и лишь диким усилием воли не позволила себе упасть.

– А патом там проблэм пашли, – продолжал распинаться Гиви, – дэвочк прапал. Никто нэ знал куда прапал. Отэц пашэл искат, нэ нашэл, сгинул. Как нэ сгинуть? Маги нэт, да? Никто нэ знал, что дэвочк Зилантий скрал. Но тут джигит появился, да? Дэвочк как раз в плэн вэзли. Малэнкий савсэм дэвочк был. Появился джигит на бэлом конэ с кинжалом. Всэх порэзал, всэх порубил, да? Дэвочк к себэ взял, усыновил.

– Как это девочку можно усыновить? – не понял Иван.

– Вах, какой разниц, усыновил, удочэрил, дэвочк оборотэнь был, да? Хочэшь в малчык прэвратится, хочэш в дэвочк.

– Какой оборотень? – не выдержал Кощей, – не знаешь, так помолчи! Маг она была сильный. Да такой сильный, что мне пришлось ей магию придавить, чтоб не повредила себя и других ненароком пока маленькая. А чтоб владеть научилась собой, поселил ее в семье оборотней рода Черногоров. Сказал что дочь она моя, попросил воспитанием заняться, так как недосуг мне, государственных дел невпроворот. Вот от них она эту науку превращения и освоила. Не полностью, правда. В волка обращаться может, названный брат ее Черногор научил, а больше ни в кого.

– Папа, так ты мне не родной отец? – На Марию было просто жалко смотреть.

– Слушай, доча, не хотел тебя расстраивать, да?

– Слюшай, Кощей, ты чито дразнишся, а? – разобидевшийся Гиви начал ломиться сквозь решетку, – сэйчас я тэбя нэмноэко буду рэзать, да? С яиц начну. Никакой бэссмэртий нэ поможэт!

Мановение руки Дагмар отбросило его в сторону. В глазах царицы стояли слезы.

– Мариин… Кощей, ты спас мою дочь…

– Во, блин мелодрама, – шмыгнул носом Иван, – мыло так и прет. Слышь, Дагмар, открой решеточку. Через нее целоваться неудобно.

– Это с кем ты целоваться надумал? – подозрительно спросил Кощей.

– А без разницы. Они вроде обе ничего.

Кощей кротко съездил ему в ухо, но разве детинушку смутишь таким комариным укусом? А мыло действительно перло. Да так, что расчувствовавшийся Кощей, в процессе воспитания Ванюши, ослабил контроль над Алькапончиком, которого в течение всей операции держал под неусыпным магическим присмотром, блокируя ментальную связь с Миледит. Он прекрасно помнил, что на определенном этапе операции она через него будет всех убирать. Взгляд Алькапончика, перед этим с любопытством следивший за разворачивающимися действиями затуманился. Губы беззвучно прошептали.

– Они ее нашли.

Все произошло одновременно. Растаяли в воздухе прутья магической решетки, и забурлило море. Дагмар, готовая уже броситься на шею дочери, встрепенулась.

– Чую магию. Не нашу магию, незнакомую, злобную.

Кощей тоже напрягся, встал плечом к плечу с Дагмар.

– Защитный купол! – крикнул он ей.

Дагмар поняла его с полуслова. Они вместе начали творить заклинания, плетя защитную магическую сеть над кораблем.

– Эй, кацо! – расстроился Гиви, – такой балшой, и такой глупий, да? Столко лэт живешь, простой истин нэ знаеш. Твой зимной магий на магий марской царь тьфу!

Из воды с правого борта корабля взметнулись вверх огромные щупальца Великого Кракена. Одно из них вцепилось в мачту, свободно пройдя сквозь магический заслон, и начало подтаскивать корабль поближе к глазу всплывшего на поверхность монстра. Он явно хотел рассмотреть свои жертвы, прежде чем пустить корабль ко дну.

– Эй, ты, червяк переросток! – заорал на него Ванюша, – а ну брось палочку, а то в глаз дам!

Кракен палочку бросать не стал, а потому Ванюша исполнил свою угрозу, запустив в него катящимся по накренившейся палубе бочонком. Бросок был точный. Кракен взревел от боли, извивающиеся щупальца прошлись по кораблю, ломая и круша палубные надстройки. Алькапончик, вопя от ужаса, прыгнул в трюм. Паника вещь заразительная. Пираты завопили еще громче и нырнули туда же, спасаясь от разгневанного монстра. На палубе осталась только команда Кощея, Гиви и Дагмар.

– Уволюс, – Гиви выдернул из шевелюры белое перо, – вот кончу этот заказ и уволюс! Фрукта выгоднэй таргават.