Может просто письмо затерялось, а пришло только приглашение?

Да, нет же, дед ведь спрашивал его о письме императору! В очередной раз возразил он себе.

Твою ж предвечную, лютую зиму! Неужели дед перехватил его письмо, и оно так и не попало к императору?! Вдруг осенило его. Твою ж…

Он должен срочно поговорить с Вивиан! Он должен срочно убедить её уехать и передать вместе с ней ещё одно письмо!

Предвечная бездна, неужели он теперь не может полагаться и на свою магию тоже? Потому что иначе, дед ни за что бы не перехватил его магического вестника. И не только дед, никто бы не смог перехватить его вестника…

– Ваше Высочество, не окажите ли вы мне честь, присоединиться ко мне за ужином? – вдруг ни с того ни с сего предложил он.

По крайней мере, именно так это прозвучало для Вивиан, Эльжбеты и даже невозмутимого капитана Рафаэля Мариуса.

Впрочем, Её Светлость графиня Арданская и лорд Рафаэль Мариус были слишком хорошо воспитаны и высокопрофессиональны, чтобы не суметь скрыть своё изумление.

Что же касается, Её Высочества, то она хотя и была удивленна приглашением Николаса, в обход всем правилам светского этикета и приличий, поужинать с ним наедине… Стоп, а почему она вообще решила, что он имеет в виду именно наедине?! Тормознула она полёт своего не на шутку разгулявшегося воображения.

– Наедине? – услышала она вдруг, словно бы со стороны свой скорее преисполненный надежды и предвкушения, чем изумления голос.

Запоздало сообразивший, насколько неприемлемое он сделал предложение молодой девушке, Высокий лорд закашлялся.

– Я ни в коем случае не хотел оскорбить вас, Ваше Высочество, и, тем более, вашего отца! Наоборот! – откашлявшись, заверил он. Вслед за чем, насколько мог исчерпывающе, объяснил, что он имел в виду под «наоборот»: – Я как раз и хотел поговорить с вами исключительно как с дочерью вашего отца. Об очень важном, неотложном и конфиденциальном деле.

– Ваше Высокосиятельство, не волнуйтесь. Я именно так сразу и подумала. И исключительно именно поэтому я принимаю ваше любезное предложение, – заверила Вивиан, стараясь, чтобы голос её звучал, насколько возможно более официально, и менее язвительно.

Очевидно, это ей не совсем удалось, потому как теперь уже закашлялась Эльжбета. За что и получила тычок под ребро. Учитывая толщину меховой шубы он, конечно, вряд ли получился чувствительным, но подруга намёк поняла и кашлять перестала.

Как ей лучше поступить, раздумывала Вивиан, застегивая молнию на облегающем платье из небесно голубого шелка, сразу вручить Николасу письмо от дяди и отца или вначале послушать, что же такого важного, срочного и конфиденциального он ей сообщит? Пожалуй, правильнее всё же будет сразу вручить. Да, если она хочет, чтобы он ей доверял, то лучше сразу. А игры она оставит дяде и отцу.

Она провела щеткой по волосам и заметила, что так и не вдела во второе ухо сережку.

Вивиан соберись! Потребовала она у самой себя. Ты взрослая, умная женщина. Ты профессионал, в конце-то концов!

Вот только Николас этого не знает.

И поэтому, ещё неизвестно как он отреагирует, когда поймёт, что она и есть тот дознаватель, которого он ожидал, и потому, как она понимала, и разрешил посадку императорскому экипажу на Защитной Стене.

Хотя, почему неизвестно.

Всё ей прекрасно известно! Он отреагирует также, как и практически все мужчины в её жизни.

Все, кроме дяди и отца.

Возможно, если бы у неё был более широкий выбор, то в её жизни появились бы и другие мужчины, способные принять то, чем она занимается…

Однако род её деятельности был таковым, что чем меньше людей знали, что младшая дочь Императора – агент Тайной канцелярии – тем полезней было и для дела и безопасней для самой Вивиан.

Девушка взяла с туалетного столика сапфировую сережку, которая лежала прямо перед ней, поднесла к уху и задумалась…

Правильно ли она поступает, практически безоглядно веря в невиновность Николаса? Достаточно ли у неё для этого оснований? Да, явного мотива у него нет. Да и прямых улик или свидетельских показаний тоже нет. Зато у него есть провалы памяти. А у неё есть тот давний сон…

Поняв, что у неё никак не получается вдеть серьгу в ухо, Вивиан вынырнула из раздумий и приблизила своё лицо к зеркалу.

И тут же отпрянула.

Из зеркала на неё смотрела не стройная, изящная блондинка двадцати одного года отроду, а шестилетняя златовласка с огромными печальными карими глазами, овальным личиком.

– Тани? – выдохнула Вивиан, во все глаза уставившись в зеркало.

Девочка в зеркале кивнула и протянула руку. И Вивиан увидела её маленькую ладошку так, как если бы их разделяло обычное прозрачное стекло, а ладошка прижималась к нему всей своей площадью с другой стороны.

Повинуясь безотчетному порыву, Вивиан повторила вслед за девочкой и, протянув руку, тоже прижала к его поверхности ладонь.

Британи вдруг наклонилась к самому её лицу и, ласково улыбнувшись, восторженно прошептала: – Я так и знала! Ты меня видишь!

– И даже слышу, – улыбнулась Вивиан. – Хотя и не верю в это… Настолько не верю, что почти искренне уверена, что либо выдаю желательное за действительное либо ты один из зазеркальных духов, решивших со мной поиграть.

– Почему? – удивилась девочка. – Ты же говорила, что когда вырастешь, то станешь медиумом как твоя мама. Вот я и ждала… Но ты так долго росла! Что это просто жуть предвечная как долго!

– Жуть предвечная… – с улыбкой повторила Вивиан любимое возмущенное восклицание подруги, и, прижав пальцы обеих рук к губам, прошептала: – О-оох, Британи! Неужели это ты? Неужели я тебя вижу?

– И слышишь, – подсказала малышка. – И да, я это, я! – заверила она. – Виви, ну сама подумай, откуда в замке Великого Огненного лорда взяться зазеркальным духам! На замке же защита! Причем ни какая-нибудь, а от источника, который питает силу Лонгартских Огненных Лордов.

– И правда, откуда?.. – с улыбкой кивнула Вивиан. – Но я всё равно не могу поверить, что вижу тебя и слышу…

– Но почему?! – повторила вопрос девочка. И на сей раз в её интонациях прозвучало уже даже не удивление, а недоумение.

– Да потому, что я не вижу призраков! – с отчаянием и затаенной болью в голосе воскликнула Вивиан. – Потому что я так и не стала такой же, как мама!

– Но ты же выросла?! – недоуменно поинтересовалась её зеркальная собеседница.

– Выросла, – кивнула Вивиан. – Но такой же, как мама, так и не стала. Я не могу призывать духов, а также видеть их и разговаривать с ними. Точнее, не могла до тебя… Хотя то, что я вижу тебя, если это, конечно, действительно ты, – это не моя заслуга, а твоя, Тани. Ты всегда была настойчивой и решительной, и если уж чего хотела, то добивалась своего. Потому-то у моего латентного медиумического дара просто не было другого выбора, как откликнуться на твой призыв.

– Я разбудила твой дар! Ух ты! – захлопала в ладоши девочки. – И теперь ты сможешь и других призраков тоже видеть?!

– Не уверена… Скорее, вряд ли, – покачала головой Вивиан. – Я не сенсетивынй эмпат, как мама, а осязательный. Поэтому и дар Смерти у меня осязательно-эмпатический. Я не могу призвать душу, но я могу увидеть память умершего человека. Правда, для этого мне нужно тело умершего или хотя бы череп… Кое-что я могу почувствовать и по любой, самой маленькой косточке скелета, но в этом случае информация приходит исключительно на уровне ощущений и эмоций, связанных именно с тем суставом, частью которого при жизни была эта косточка. Совсем крохи информации, но порой, когда расследование заходит в тупик, то радуешься даже и таким крохам…

– Расследование? – удивленно переспросила призрак и глаза её загорелись восторгом. – Ты участвуешь в расследованиях?

Вивиан присела в церемонном реверансе.

– Позвольте представиться, старший дознаватель и глава особого подразделения Тайной канцелярии по расследованию серийных убийств.