Жизнь без матери учила меня быстрее взрослеть и ценить каждый момент, каждый урок, который преподносила судьба. Однако будучи еще второклассником, я часто скучал по ней, вспоминая ее шикарные черные волосы, которые я унаследовал от нее при рождении, а также огромные карие глаза, которые передались и мне. Я смотрел на себя в школьное зеркало и видел перед собой не Алана, а Эмилию Ивендарк, которая так легко и просто отказалась от меня, и на душе становилось одновременно и тоскливо, и больно.

Перед глазами сразу всплывали наши с ней счастливые моменты, когда мне казалось, что я действительно ей важен. Однажды мама встретила меня после детского сада, это был мой четвертый день рождения, в ее руках была огромная плетеная корзинка, доверху наполненная бананами. Воздух был пропитан сладким ароматом, и я ощущал себя самым счастливым ребенком на свете. Я любил бананы так сильно, что радовался каждому из них, как первому.

– С днем рождения, сынок! – сказала она тогда невероятно добрым голосом.

В тот день мне казалось, что мама подарила мне не просто корзинку с бананами, а целый мир, наполненный мимолетными радостями.

И вот теперь я часто возвращался домой после школы в полном одиночестве, погружаясь в добрые воспоминания. Я медленно переставлял худые ноги через лесную опушку, надеясь, что время здесь идет медленнее, словно в ловушке, и я успею высушить свои длинные ресницы от слез, которые не переставали бежать.

Как-то раз отец, возможно, заметил мой затуманенный взгляд и след падения слез на щеках, но вместо заботы его реакция была резкой и жестокой. Его рука вновь взметнулась, как молния, и ударила. За мгновение страх, который, казалось, исчез к моему папе, вспыхнул во мне с новой силой. Этот внезапный физический контакт, казавшийся несовместимым с ролью отца, наполнил меня старыми переживаниями и холодной дрожью, которая начала распространяться по телу, оставляя только горькое чувство беспомощности.

Пытаясь гнать прочь боль и унижение, я все же нашел ответ в том, что невидимые цепи страха не могут изменить того, что внутри. Несмотря на его жестокость, в школьные дни я находил утешение в своих собственных силах. Иногда засиживаясь в школьном спортзале, я позволял накопившемуся гневу выплеснуться наружу через игры с мячом, ударяя который я воображал противника, которого хотел уничтожить.

Впрочем, возвращение домой все еще было тяжелым и полным страха перед неизбежной встречей с отцом. Я осторожно прокрадывался по дому, предугадывая каждый его шаг, стараясь не выдавать своего присутствия. И каждый вечер, ложась в постель, я клялся себе, что вырасту и стану сильнее, что однажды страх уступит место решимости, и я смогу найти свой путь к свободе, вырваться из тени, которую бросает его облик.

Школа стала моим прибежищем. В окружении сверстников я пытался найти недостающие связи, создавая иллюзию семьи там, где ее не было. Уроки, спорт и учителя стали моими спутниками, которые никогда не выпускали из виду игрока, вышедшего на поле сражения – меня. Я готов был отдать все за одобрение, за признание, за малейший намек на то, что я достоин любви. Это было бегство от одиночества, которое вело меня по лабиринту бесконечных самопожертвований.

В юности я стал мастером перевоплощения, пряча истинные чувства под масками, которые становились все более изощренными. Изучив трудности детства, я решил, что больше никогда не буду зависеть от кого-то, кто не сможет дать мне того, чего я так страстно жаждал. Я стал человеком, дающим чужим людям то, что хотел бы получить сам – дружбу, понимание и тепло. Но даже это не заполнило пустоту, созданную когда-то родительским холодом.

И все же, несмотря на все испытания, я сумел научиться видеть в каждой трещине источник света. Возможно, именно в детстве, полном разбитых надежд и одиночества, я нашел свой голос, который сегодня помогает мне творить и менять жизни других.

Я стал молчаливым наблюдателем, плетущим истории из обрывков собственного опыта, и в этом есть мой кусочек утраченного счастья, которое изначально казалось таким недостижимым.

После выпускного праздника в детском саду я переехала жить к бабушке в мой любимый Охар. Тогда я еще не знала, что такой веселый праздник детства станет моим последним днем в Портвэле на ближайшие несколько лет.

Мама закрутила мои каштановые волосы в кудряшки, забрала их жемчужными заколками, а папа помог одеть самое красивое платье принцессы. Я обожала голубой цвет и все годы, проведенные в детском саду, мечтала о том, как на праздник надену пышное голубое платье. Я просила маму днями и ночами об этом платье, стараясь не замечать ее грубости и ежедневной агрессии, к которой, хоть и печально, я начала привыкать, словно это было нормальным. Но моя настойчивость взяла вверх, и в очередной день, когда мама вернулась с работы, она привезла с собой разноцветный праздничный пакет.

– Эмилия, иди скорее сюда, – позвала она меня, – к тебе приехал подарок.

– Ура! – вскрикнула я, понимая, что там мое долгожданное платье мечты.

Мама исполнила мечту всей моей жизни, и, несмотря на постоянные ссоры и ее недовольства мной, в этот момент я полюбила ее еще больше, словно она подарила мне не просто платье, а целый мир, полный чудес и волшебства.

– Спасибо, мамочка! – прокричала я, обнимая ее крепко за шею.

И вот в тот самый день, когда пришло время надеть праздничное голубое платье на выпускной и шагнуть навстречу школьной жизни, которая ожидает меня с начала осени, я стояла перед папой, который завязывал мои блестящие ленточки на корсете. Я была невероятно счастлива, вновь оказавшись в кругу моих любимых родителей, наконец, они снова возле меня, и мы вместе.

Как жаль, что сказочным это время было так недолго.

Оказавшись на выпускном празднике, я встретила Лойзи, мою дорогую подругу, сегодня она была в розовом платье Барби, а ее светлые волосы идеально сочетались с ее нарядом. Рядом с ней стоял Кортин, родители одели его в белую рубашку с галстуком, и он был похож на настоящего жениха. Признаться, я тайно была влюблена в Кортина, а ему, в свою очередь, нравилась я, я точно это знала. Мы гуляли с ним за ручку вокруг песочницы, когда группа выходила на послеобеденную прогулку, и все девочки в детском саду завидовали мне, ведь Кортин был такой красивый и веселый мальчик, и гулять за ручку с ним мечтала каждая девочка, даже моя подруга Лойзи.

И вот сегодня, в день выпускного, я вновь встретила своих друзей в красивых костюмах, и мне казалось, что наша жизнь всегда будет такой веселой и интересной, особенно, когда мы все вместе отправимся в школу.

Я видела, как мама и папа Кортина нежно обнимают друг друга, сидя в актовом зале перед началом представления. Я заметила, как отец Лойзи катает ее на плечах, а мама весело их фотографирует. Вдруг я взглянула на своих: они сидели отдельно, словно совершенно не были между собой знакомы, мне стало так грустно. Я подошла к маме, нежно касаясь ее рук, она держала в ладошках фоторамку с картинкой, которую перед выпускным мы рисовали на уроках искусства. Я заметила, как ее холодный взгляд недовольно оглянулся на меня, и я поняла, что находиться здесь ей не хотелось.

– Иди к ребятам, – оттолкнула она меня в сторону зала, – поиграй с кем-нибудь.

– Почему ты не сидишь вместе с папой? – пропищала я.

– Эмилия, иди поиграй! – лишь сухо ответила она, даже не взглянув в мою сторону.

Я вновь заметила Лойзи, которая хихикала с мамой на соседнем ряду, и мне стало так обидно. Неужели я не заслуживаю родительского внимания так же, как моя подруга, как Кортин?

Я вернулась на свое место, пытаясь скрыть переполняющие меня чувства. В голове мелькали воспоминания о тех редких моментах, когда мы всей семьей проводили время вместе. Они были настолько далекими и невесомыми, что казались иллюзией. С каждым разом я убеждалась, что нам, возможно, суждено оставаться просто сосуществующими под одной крышей людьми. И все-таки глубоко в душе я завидовала той легкости и радости, что излучали семьи моих друзей. Я жадно пыталась впитать в себя хоть немного тепла, наблюдая за ними.